Начало
Ранее
***
Шедон же, бодро вышагивая к подруге, крутила в руках телефон: семнадцать непринятых вызовов… Вечер обещал продолжение, которого совсем не хотелось: Смирнов ни разу не позвонил за последний час, значит, обиделся. В какой-то век Олька позвала её посидеть в кафе, поболтать, посмеяться, поэтому разборки с ревнивым любовником никак не вписывались в расписание сегодняшнего дня, тем более что хаос в голове после прогулки с Килиным лишь только усугубился и грозил смешать всё в одном.
Вика нажала на кнопку вызова:
– Привет… – осторожно начала, пытаясь угадать настроение Смирнова.
– Привет…
– Сашка, прости! Мы с Олькой по магазинам шатались, а я звук у телефона, видимо, на работе отключила, поэтому ничего не слышала… Прости?!
– А сейчас ты где?
– Мы в кафе решили посидеть…
– Каком?
– Не решили ещё…
– Я приеду за тобой…
– Нет, не нужно! Не беспокойся! А ты где?
– Дома.
– У матери? – вновь осторожно спросила Вика, жалея в очередной раз, что, поддавшись давлению со стороны любовника, вручила ему ключи от своей квартиры.
– Да…
Вика облегчённо выдохнула и заканючила «про простить», «про не забывать звук включать», «про не сердится», однако Смирнов оставался хмурым, поэтому решила «обидеться сама», ибо правом на «покапризничать» она ни с кем не делилась:
– Так, в чём вопрос? Я чего-то не понимаю? – резко смела тактику Шедон.
– Ни в чём, я обзвонил все телефоны, тебя ни с кем не было…
– Что ты сделал? Какие телефоны? – грозно спросила, чувствуя, как сердце уходит в пятки.
– Твой, домашний, рабочий, родителей… – он замолчал.
Вика выдерживала паузу, прежде чем позволить себе сорваться в негодовании или придумывать следующий дешевый отмаз: любовник не назвал подруги, и она разразилась гневной тирадой.
– Вика!
– Что Вика! Я уже больше двадцати лет Вика!
– Успокойся! Я сейчас приеду и поговорим…
– Ну уж нет! Я сейчас слишком зла, чтобы быть в состоянии разговаривать с тобой!
– И когда же ты будешь в состоянии разговаривать со мной? – зло спросил мужчина.
– Никогда! – услышал запальчивый ответ.
– Прекрасно, следовательно, я ничего не теряю, если приеду сейчас. Вы где?
– Нет! – взвизгнули на другом конце провода.
– Почему нет?
– Потому что нет и все! – отрубила любовница. – Когда я отойду, то позвоню сама!
– Тогда могу не отойти я, – с появившимися металлическими нотками в голосе, предупредил Смирнов, которого начал раздражать весь этот спектакль.
Хотелось воочию наблюдать его. Хотелось заглянуть в честные глаза, которые никогда не лгут, и ангельское лицо, которое скрывало дьявольское обличие. Хотелось или убить, или дать себе возможность поверить.
– Что? – ему показалось, что она растерялась.
– Ты слышала.
– Что же воля твоя, Александр Владимирович, – размеренно подбирая каждое слово, произносила Шедон, – тебе я так понимаю не впервые разрывать отношения, найдя пустяковый повод для этого. Опыт есть, а это великая сила! Удачи вам!
– Что? – растерялся в свою очередь Смирнов, уже серьезно сомневавшийся в прочитанном.
– Ты слышал.
– Я приеду!?... – ненавидя себя за просящий тон, сказал он.
– Нет! Я слишком зла!
– Тогда когда? – сдался он.
– Я позвоню! – и она решительно захлопнула телефон.
От радости, что удалось выкрутиться, Виктория вприпрыжку доскакала до нужных дверей:
– Ты где так долго? Привет! Обещала через десять минут, а сама?
– Тебе Сашка не звонил? Привет! В кафе идем? Ты почему не готова?
– Какое кафе? Поздно уже. Нет, не звонил. Ты чего такая? И на какой помойке тебя валяли?
– Какая?
– Бешеная.
– Пошли просто погуляем? Ну? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – и Вика скосила к носу глаза, сложив молитвенно руки. – Пошли!
Ольга знала – сопротивление бесполезно: её сумасшедшая подруга умела поставить на уши весь класс в своё время, да что там класс, школу, когда зачем-то выскочила замуж, сделав её оператором сарафанного радио: «Она беременна?» – «Нет». – «Беременна!» – «Нет». – «Я тебе говорю…» – «Ты ей ребёнка, что ли, делал?» Прошло почти десять лет, но ничего не изменилось: с возрастом к ней приходила только старость.
– Подожди! То есть ты намеревалась прыгнуть с моста теплотрассы? – уточнила Ольга.
Они сидели в кафе, куда её все-таки затащила Шедон, заставив совершить длинный пеший марш, пока выбалтывала все свои глупости.
– Ну… не то чтобы, но мысль такая была, правда, потом, когда он уже меня вытащил. Да не смотри ты меня так! Убиться там было невозможно, если ты об этом, так искупаться слегка.
– Ага, в нашей говнотечке, – саркастично заметила подруга.
– Ну не море, не море…
– А если бы он за тобой не прыгнул?
– Доплыла бы до берега и устроила своему любимцу весёлую жизнь, – и Вика задорно рассмеялась. – Думаю, ему бы понравилось, по крайне мере, вспомнить было бы о чём.
– А если бы прыгнул?
– Тогда история пошла бы в другом направлении… – задумчиво ответила Шедон, – совсем в другом. Мы бы с тобой здесь и сейчас точно не сидели бы. Только представь: он мокрый, я мокрая, чем бы всё это закончилось? Думаю, переодевание наше имело бы далеко не безобидные последствия, но у него вечная незавершёнка… Жаль только, что не со мной, не со мной.
– Нет, ты все-таки ненормальная. Зачем тебе всё это?
– Не могу ответить. Я полгода сходила с ума по Шавину…
– Ты два года только и говоришь о Килине!
– Правда? Бедная ты у меня… И как ты только выносишь весь этот бред?
– Привыкла, – улыбнулась Ольга. – Что с Шавиным?
– Понимаешь, он был такой непредсказуемый, непреступный, непоследовательный, неприручаемый, что в голове, вот правда, звучало только одно: «Взять! Взять штурмом! Любой ценой!» Вот и доштурмовалась. И как пошло-то всё вышло, просто до омерзения и тошноты, словно меня искупали, нет, утопили, в нашей говнотечке! Мальчик просто решил развлечься и… без иллюзий так, аж, до обидного унизительно. И всё же… – мечтательно закатила глаза Шедон, – мальчик очень хорош, я бы сказала, роскошен до грехопадения, правда целоваться совсем не умеет…
– Это дело поправимое, – смеясь, заметила Ольга. – И то, что он предложил заехать в аптеку – это нормально, не понимаю, чего ты так взъелась. Чего ты ожидала?
– Красоты, Оля, кра-со-ты!
– А то, что ты таскаешься за женатыми – это красиво?
– Я ни за кем не таскаюсь, – обиделась Шедон, – оно всё как-то само получается…
– Да ты нормально разговаривать не умеешь! Только и делаешь, что заигрываешь, а потом удивляешься! Само оно у неё получается, – заворчала подруга, привыкшая за долгие годы к подобным выходкам Вики. – Вот что тебе понадобилось от Килина сегодня? Зачем ты его потащила на эту теплотрассу?
– Не знаю. Мне было плохо, хотелось стереть Шавина из головы и весь этот бред с ним связанный, а тут Килин под руку подвернулся. Всё как-то само собой опять получилось, но в итоге стало только хуже: одному – развлечься, другому – по карьере продвинуться, а я? – Вика вновь скосила к носу глаза, пытаясь придать лицу идиотическое выражение. – А я лесом пошла…
– Вот и хорошо. Позвони Сашке. Он, конечно, на бандита похож, и я не понимаю, что ты в нем нашла, но такого отношения даже он не заслуживает: сначала увела мужика из семьи, а теперь ищет повод как бы его обратно туда засунуть.
– Да, ты права, как обычно, права… – Вика задумалась, достала очередную сигарету и глубоко затянулась.
– Звони уже! Поздно пешком возвращаться, а завтра на работу.
– Оля, не скули! Вика думу думает. Я не хочу видеть Смирнова. Это ты спать пойдешь, а мне, знаешь ли, весь мозг вынесут: «Почему не включила? Почему забыла? Где были? Почему не позвонила? Что купили? О чём говорили?» – и Шедон страдальчески поморщилась. – Это хорошо, что он ещё про Шавина не знает…
– Тогда зачем ты его семьи увела?
– Оля! – грозно зашипела Шедон. – Только ты вот не начинай, пожалуйста, я и так за него перед всем светом виноватая! Ты-то ведь прекрасно знаешь, что это недоразумение. Ну, каюсь, увлеклась чутка, ну, с кем не бывает, – и она невинно пожала плечами. – Я же тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо.
– Звони! Я домой хочу! Мне в пять утра вставать!
– Ладно, но только ради тебя, – и, состроив страдальческую гримасу, Шедон набрала номер Смирнова. – Такси заказывали? Через десять минут будет.
– Отлично. И успокойся уже ты наконец. Мужик из-за тебя жену оставил, детей…
– Я его не просила об этом, – холодно заметила подруга.
– Тебе двадцать шесть! Ты в разводе! С ребёнком! Кому ты нужна? Килину? Нет! У него своя жена есть. Шавину? Тоже нет. Это избалованный папенькин сынок, который не привык получать отказы! Только представь, если его отец узнает, что он связался с тобой?
– Ну, в лучшем случае мне это будет стоить работы, а в худшем… найдут мою голову в какой-нибудь сточной канаве, – мрачно пошутила Виктория.
– Так я в туалет, – посмотрев на часы, заторопилась Ольга. – Скоро приедет уже…
– Уже приехал, – и Вика кивнула в сторону парковки, где одиноко белела машина Смирнова. – Иди уже. И без суеты. Подождёт.
Подруга ушла, а Вика немигающим взглядом уставилась на парковку, и лицо её стало похоже на каменную маску, суровую и карающую, словно у богини Фемиды, выносящий смертный приговор…
– Пошли! – тронув за плечо, позвала Ольга.
– О, Господи! Это ты! – напугалась Шедон. – Пошли. Я подумала над твоими словами…
– И что?
– Ты права. Надо успокоиться и перестать витать в облаках. Время «мечт» прошло, юность канула в Лету, пришла пора остепениться. Хорошо, что не успела наделать глупостей…
– Только я что-то радости в твоем голосе не слышу?
– А какая тут может быть радость? Мне все почему-то очень настойчиво советуют похоронить себя заживо, убеждая, что это самое разумное решение из всех возможных. Что же попробуем устроить танцы в гробу…
– Не неси бред!
– Оля… – хотела было что-то возразить Шедон, но дверь машины отворилась и навстречу девушкам вышел Смирнов. – Ты чего такой хмурый? Мы тебя из постели выдернули? Ну, прости, – защебетала Вика, нежно целуя его в щёку. – Ольку закинем и домой, хорошо?
– Добрый вечер…
– Привет! А где ваши покупки? – поинтересовался Смирнов, заставив Ольгу растеряться.
– Мы ничего не покупали. Мы только глазки продавали.
– Целый вечер?
– Ну, почему целый вечер…
– Саша! Прекрати! – резко потребовала Шедон. – И не устраивай допрос! Не следователь! Моё алиби всё равно подтвердят, – рассмеялась она. – Хватит уже сердится, – и она опять легко поцеловала любовника. – С кем не случается, забылась малость, бывает. Глазки продавать тоже, знаешь ли, целая наука. Вот ты не умеешь! Иначе бы заметил, что на мне новая кофточка, – и Вика задорно покружилась вокруг себя, радуясь, что Ольга, выдав ей свою блузку, заставила привести себя в божий вид, иначе, ни прогулки тебе, ни кафе. – Поехали уже. Все устали. Да и спать пора, завтра на работу.
Продолжение