- Вот так она мне и заявила: встречаться с ним можешь, а домой не приводи, - сказала Лариса Нине, когда после разговора с дочерью позвонила сестре по видеосвязи. – Не знаю, как быть? Принять пока её условия? Но согласится ли Игорь? Он хочет семьи, совместного ребёнка. Постоянно мне об этом говорит.
Начало здесь. Предыдущая часть
- И это замечательно! – ответила Нина. - Это самые нормальные желания мужчины, который любит свою женщину. Так и должно быть. Плохо было бы, если он не предлагал бы тебе ничего такого, и его по-прежнему устраивали бы ваши редкие встречи. Ты ведь тоже готова к совместной жизни с ним?
- Конечно, Нина, я тоже этого хочу. Я и ребёнка хотела бы родить. Мне уже тридцать пять будет, куда тянуть… Здоровья ведь тоже с годами не прибавляется. Но Васька… Почему она такая упрямая?
- Это уже не упрямство, а эгоизм, Лара, - строго сказала сестра. - Может быть, тебе не очень приятно будет это услышать, но я скажу. На самом деле, дети не должны указывать родителям, как и с кем им строить личную жизнь. Василиса не имеет права ставить тебе какие-то условия. Мне совсем не хочется, чтобы из-за эгоизма дочери ты осталась одна.
- Да всё я понимаю, Нина, конечно, Василиса ведёт себя эгоистично. Но если сейчас Игорь переедет ко мне, несмотря на её несогласие, разве это будет правильно? Вдруг она что-нибудь натворит? Убежит из дома, или ещё что похуже… И подумать страшно. Подростки – они такие ранимые, у них, вообще, порой неизвестно что в голове… Я не могу делать несчастным своего собственного ребёнка. Я не переживу, если с Васькой что-то случится.
- Ну ты не накручивай себя раньше времени! Ещё ничего не случилось, а ты уже страшные картинки рисуешь в своём воображении. Успокойся, уже вечер. Ложись спать и постарайся не думать о плохом. Знаешь же пословицу: «Утро вечера мудренее»? Вот и выспись как следует, а новый день, может быть, принесёт что-то хорошее, какие-нибудь перемены к лучшему. Жизнь порой такая непредсказуемая… Я сегодня пока с Василисой домой ехала, вспоминала себя. Какие я концерты матери закатывала, чтобы она с Валерием Петровичем рассталась. Так стыдно вспоминать! Поэтому чувства Василисы мне понятны, сама через это прошла. Но в тоже время я сейчас понимаю, насколько я была неправа и даже жестока по отношению к своей маме, запрещая ей быть счастливой.
- Кстати, Нина, а что случилось тогда? Почему ты изменила своё отношение к отчиму? Я тебя никогда не спрашивала об этом, в то время мы с тобой ещё так не дружили, мне уже почти двадцать исполнилось, ты для меня была мелкая… Это сейчас мы с тобой как лучшие подруги.
- Я никому не рассказывала, Лара, про тот случай. Тогда молчала, чтобы мама не тревожилась, и Валерия Петровича попросила не говорить. Он тоже слово своё сдержал, за что я его очень уважаю… Но раз ты спросила, расскажу. Вдруг, это как-то тебе поможет, хотя не представляю как…
***
- Ничего себе! – воскликнула Лара, выслушав рассказ Нины о том, как будущий отчим защитил её. – Какой ужас тебе пришлось пережить…
- Да нет, как раз благодаря Валерию Петровичу, со мной ничего ужасного не случилось. Отделалась парочкой синяков и ссадинами. Ну и испугалась, конечно, сильно. До сих помню тот страх. Но это ерунда в сравнении с тем, что могло бы быть. Если бы Валерий не оказался рядом!
- Вот ведь стечение обстоятельств! – Лариса была под впечатлением от рассказа сестры.
- Мне дико повезло, - продолжала вспоминать Нина, - Валерий потом рассказывал, что совсем не хотел в тот вечер ехать в гости на день рождения к своему коллеге и даже нашёл предлог, чтобы отказаться. Но в последний момент передумал и всё же поехал. Конечно, после такого случая я радикально поменяла своё отношение к нему. Вот поэтому я и говорю тебе, что жизнь порой очень непредсказуема, и завтра всё может измениться, повернуться на сто восемьдесят градусов.
- Спасибо, Ниночка, ты умеешь подобрать нужные слова и успокоить. После разговора с дочерью я была готова разрыдаться, а теперь снова появилась надежда, что всё образуется.
- Уверена, что всё образуется! Главное, ты помни, что имеешь право быть счастливой и не зависеть так от желаний двенадцатилетнего подростка, даже если этот подросток – твоя родная и, несомненно, очень любимая дочь.
***
Перед тем как лечь спать Лариса заглянула к дочери. Василиса лежала на кровати с ноутбуком и увлечённо с кем-то общалась.
- Доченька, спать не собираешься? – спросила Лара.
- Нет пока, каникулы же! – ответила девочка.
- Но всё равно не засиживайся допоздна.
- Ага, - буркнула Василиса, давая матери понять, что та её отвлекает от чего-то очень важного и интересного.
Лариса легла в кровать и вспомнила, что не позвонила Игорю. Хотя обещала это сделать, когда выходила из его машины.
Взяв в руки телефон, она увидела сообщение от него. Звонить он не решался, но беспокоился и просил её саму позвонить при первой возможности. Лариса поймала себя на мысли, что не знает о чём будет сейчас говорить с Игорем. Хороших новостей у неё для него пока не было. Зато появился страх, не надоест ли ему скоро такая ситуация.
Да, он любит её, она в этом не сомневается. Но вокруг столько красивых женщин, гораздо моложе её, и не обременённых детьми от первого брака. И тут же Лара устыдилась своим мыслям. Что, значит, обременённым, разве ребёнок - это бремя? Обуза? Для неё нет, но вот Игорю вполне может надоесть срaжaться с подростком за право быть рядом с любимой женщиной. Лариса это хорошо понимала.
И вдруг ей стало так невыносимо страшно и больно. Она почувствовала себя в тупике. С одной стороны, любимый мужчина и возможность быть счастливой. С другой, дочь, которую она тоже очень любит и не может делать несчастной… Лариса вспомнила разговор с сестрой. Хорошо советовать со стороны. Нина была права, конечно, когда сказала, что Василиса ведёт себя эгоистично. Но у Нины пока нет своих детей, ей тяжело прочувствовать то, что творится в душе у Ларисы.
После гибели Димы Лара, наверное, сошла бы с ума от горя, если бы не дочка, о которой было необходимо заботиться и которой была нужна здоровая и уравновешенная мама. Тогда Лариса просто растворилась в дочери, Василиса стала для неё центром Вселенной, смыслом жизни… Может быть, перегнула она палку со своей безграничной любовью, но по-другому тогда не могла.
Её казалось, что теперь, когда нет Димы, она должна давать дочери в два, а то и в три раза больше любви… Неужели, переборщила с любовью и, на самом деле, воспитала эгоистку, для которой счастье матери не имеет никакого значения…
Лариса почувствовала ком в горле и подступающие рыдания. Она уткнулась в подушку и дала волю слезам. Давно она не позволяла себе подобных истерик, но сейчас не могла остановиться. Наверное, ей нужно было выплакаться...
- Мама, что с тобой? – услышала Лара голос дочери.
Женщина вскочила и села на кровати, всхлипывая и вытирая слёзы. Перед ней стояла Василиса в пижаме и с перепуганным личиком.
- Прости, я напугала тебя, - попыталась успокоиться Лариса, мысленно ругая себя за свою слабость.
- Я пошла в ванную чистить зубы и услышала, что ты плачешь. У тебя что-то болит?
Лариса покачала головой и тихо сказала:
- Нет, всё нормально.
Василиса села на кровать рядом с мамой, внимательно посмотрела на неё и спросила:
- Это из-за него? Ты так сильно его любишь?
- Люблю, - кивнула Лариса, изо всех сил пытаясь успокоиться. – И тебя очень люблю. Но если ты против моего счастья…
Снова подступившие слёзы помешали Ларисе договорить. Но она ничего не могла с собой поделать. Все её переживания, все тревоги и страхи сейчас выплеснулись наружу, и она не могла унять поток слёз.
- Мама, я тоже люблю тебя, - сказала Василиса, - не плачь, пожалуйста.