Я – ярая фанатка постапокалиптического жанра. Это про то, как в мире вдруг случается вселенская катастрофа, конец света и полный трындец всему. А потом всем выжившим как то приходится продолжать жить в том, что осталось от мира. Общемировой апокалипсис – это страшно. Не менее страшно – апокалипсис личный. Местами даже более.
Ведь когда трындец случается мировой, весь мир в нецензурном шоке. Конечно, все реагируют по разному, но в целом галактический песец, он, вроде как, посетил каждого. Ты морально не один. Это общий зверёк.
При личном апокалипсисе картина иная. Песец приходит только к тебе. Персонально. Рушит всё и довольный устраивается на твоём диване. А остальной мир продолжает жить как раньше. Другие люди могу верить в него, слушать как ты о нём рассказываешь, поддерживать. Но твой личный песец – он только твой. Для других он не существует. Чувствуешь себя инопланетянином. И это погружает в своего рода вакуумный пузырь. В котором ты один вынужден проживать свой личный постапокалипсис. Как-то выживать. Выстраивать заново то, что осталось от твоего личного мира. Учиться жить по новому.
После смерти моего мужа, я чувствовала себя именно таким инопланетянином.
Теряя ближайшего любимого человека, словно оказываешься в невесомости. Это самый настоящий апокалипсис. Рушится весь мир, чувства, планы, будущее. Он – как фундаментальный пазл. Вынули его и всё поломалось. Ты не знаешь, какой будет твоя жизнь завтра, через неделю, через месяц. Сможешь ты работать или будешь лежать, обнимать плющевого единорога и глядеть в стену. Станет тебе больнее или легче. Когда наступит принятие и наступит ли оно вообще.
Когда речь идёт о принятии, сразу вспоминается известная модель проживания пяти стадий принятия неизбежного – отрицание, гнев, торг, депрессия и, собственно, само принятие. Эта модель была научно описана ещё в 60-е годы прошлого века и стала настолько популярной, что воспринимается как аксиома.
Но когда лично сталкиваешься с реальным горем, всё оказывается сложнее.
На самом деле никакого типичного "правильного" горевания не существует. Все переживания, связанные с утерей, очень индивидуальны. И время их проживания у каждого своё. А ещё стадии проживания и задачи этих стадий решаются не последовательно, а одновременно.
Отрицание
Первое, что наступает в этом новом постапокалиптическом мире личной потери, это отрицание произошедшего. "Этого не может быть, потому что не может быть никогда" .
После того, как мне позвонили из реанимации и сообщили, что его больше нет, я ещё несколько часов ждала повторного звонка. Ждала, что позвонят, извинятся, скажут, что ошиблись, что это не про него, что он жив. Но звонка так и не поступило и я стала звонить сама. Обзванивала всех. Родственников, друзей, коллег. Вместе с другими признавая то, что это правда. Затем я занималась подготовкой похорон, забирала его из морга, стояла на кладбище, прощаясь у гроба, кидала первую горсть земли в могилу. Это всё было фактическим подтверждением реальности смерти.
Когда я убирала с привычных мест его личные вещи – это тоже было признанием факта потери. Когда сообщала нашему сыну, было сложнее всего, а это тоже было признанием и для меня. И потом, когда я впервые жарила яичницу с колбасой, которую раньше для меня жарил он. И когда получилось посмотреть вечером "традиционный наш вечерний" фильм без него. И когда вновь смогла слушать нашу любимую музыку. А когда позже мне удалось заставить себя собрать документы и заняться оформлением пособия по потере кормильца для сына, меня надолго выбило из колеи. Потому что и это подтверждало, что его больше нет.
Каждое такое напоминание заставляет признать, что всё произошедшее реально. Его нет. И больше не будет.
Это не проживается за один день. Даже спустя многие месяцы вдруг видишь в пекарне его любимые булочки и думаешь, что надо бы купить их к чаю для него. А потом напоминаешь себе, что его нет, он умер. И такие напоминания – это нормально.
Гнев
Вторая стадия напрямую связана с первой. Потому что признавая смерть близкого человека, приходится признать и то, что это необратимо. Как раньше уже не будет. Он больше никогда не вернётся, не обнимет, не скажет, что всё будет хорошо. Так, как умел только он.
Смерть любимого вызывает сильную боль. Невыносимую. Настолько, что инстинктивно хочется от неё спрятаться. Чаще всего за гнев.
Я злилась. Много. На судьбу, на него, на врачей, на других людей. На себя. Злилась, срывалась, кричала. Выпускала гнев, за ним приходила боль и я плакала, выпуская и её. Затем успокаивалась, но спустя время сталкивалась с новым триггером и снова срывалась.
Главная задача этой стадии – прожить эти чувства. Не прятаться от них. Прожить каждый триггер. Я всё ещё сталкиваюсь с ними. Срываюсь и плачу. Злости уже меньше. И боль становится другой.
Позволить этому быть – важно. Для меня важно.
Торг
Потеря – это то, что заставляет взрослеть. Именно внутреннее взросление – главная задача этой стадии. Приходится организовывать свой быт, своё окружение и вообще всё после смерти человека, который занимал в жизни важное значимое место.
В эти моменты начинаешь чувствовать себя ребёнком. Потерянным, растерянным, брошенным, не понимающим как жить дальше. Пытаешься стараться жить как раньше, совершать привычные действия в тайной надежде, что это хоть немного восстановит видимость его присутствия.
Приходится заставлять себя быть взрослой. Заботиться о себе. Учиться жить дальше. Впускать в жизнь новое и новых.
Я пока не уверенна, что эту задачу можно решить окончательно. Я точно знаю, что такого как Саша больше нет и никто мне его не заменит. Но я стараюсь и не искать именно замен.
При этом позволяю себе признавать, что у меня есть потребности, которые раньше закрывал он, а теперь нужно искать другие способы их закрытия. Потребности в общении, эмоциональной близости, бытовой помощи, заботе. Это и многое другое важно, чтобы не остаться в отчаянии и пустоте.
Да, мне всё ещё порой приходится заставлять себя принимать помощь. Я учусь просить о помощи, не закрываться, позволять другим быть рядом. Периодически злясь, плача, напоминая себе, что его нет. Придумываю новые правила в свою жизнь. Наполняю её новыми декорациями, новыми людьми всё больше веря, что по отношению к нему это не предательство. Он всё ещё важен, но жизнь должна продолжаться.
Депрессия
Задачи данной стадии я, признаться, ещё не решила. Честно говоря, на ней я пока зависаю больше всего. Собственно именно это сподвигло меня создать эту страницу. Именно по этому я сейчас пишу этот текст. И другие. Мне кажется, что если я буду писать, это поможет мне разморозиться. Я всегда этого боялась больше всего в жизни. Настоящей депрессии. Это не про грусть. Это про привычное отчаяние. Ровное ничто. Отголосок приближающейся полной пустоты.
В нелюбви. Это самый большой страх моей жизни. Остаться в нелюбви. Нет, это не про то, что меня никто не любит. Это про меня. Я точно знаю, что тот факт, что я его люблю не изменится. Но его больше нет. И я пока не знаю как с этим примириться. Вероятно ключ как-то связан со второй стадией, а зависание не обходится без первой.
Я ищу. Наблюдаю. Вижу счастье других людей и для меня это подтверждение возможного. Я встречаю истории людей, переживших смерть любимых. Вижу, как они встречают других, создают новые семьи. И их любовь к умершим существует одновременно с любовью к живым. Это возможно.
Вероятно для меня должно пройти больше времени. Ведь проживание потери, принятие, смирение – происходят постепенно.
Принятие
На самом деле принятие проходит красной нитью через все стадии проживания горя. Переплетается с ними. Так же как и остальные – отрицание, гнев, торг, депрессия. Эти стадии могут происходить одновременно, идти по порядку, в обратном порядке, меняться местами, зависать, возвращаться, порой неоднократно. И это нормально.
При этом важно в этих стадиях не забывать о задачах. Главная из них – научиться жить по новому.
Пережить горе — значит осознать произошедшее, принять перемены в жизни, адаптироваться в новом для себя мире и постепенно заменить чувство боли и отчачния на спокойную память.
Апокалипсис случается всегда неожиданно. К нему невозможно подготовиться. Постапокалипсис может длиться долго. Но он – всего лишь переходный период.
К новому миру. Новой жизни.
