Территориальный спор между Россией и Японией продолжается уже не одно столетие. Позиция нашей страны по этому вопросу не всегда отличалась четкостью и последовательностью. Например, в 1875 г. император Александр II принял неоднозначное решение – отдал соседям Курильские острова в обмен на южную часть острова Сахалин.
Борьба за Сахалин
Русские первопроходцы вышли к берегам Тихого океана в середине XVII в. Затем началось исследование и нанесение на карту Курильских островов. Включение их в состав нашей страны происходило в соответствии с общепринятыми в те времена нормами международного права. Об этом кандидат юридических наук Ольга Ильинская рассказала в статье «Правовые основы территориального размежевания между Россией и Японией».
К тому же, в 1639 г. Страна восходящего солнца закрыла свои границы, запретив гражданам куда-либо выезжать, поэтому ни о каком освоении новых территорий и речи быть не могло. И лишь в конце XVIII в. японское руководство обеспокоилось возросшей активностью русских в Тихоокеанском регионе. Началось острое соперничество.
Методы, которые использовали оба государства в борьбе за территории, кандидат исторических наук Виталий Елизарьев описал в статье «От "Временного соглашения об острове Сахалин" (1867 г.) к Санкт-Петербургскому договору (1875 г.)». Ученый отметил, что и русские, и японцы стремились как можно быстрее освоить спорные земли.
Например, в 1867 г. царское правительство увеличило численность сахалинского гарнизона до 300 человек, основав у залива Буссе военный пост «Муравьевский». А через два года началось заселение острова русскими каторжанами.
Наши восточные соседи тоже не бездействовали. В Стране восходящего солнца развернулась активная пропагандистская кампания – граждан призывали переселяться на Сахалин. В 1869-1871 гг. более 700 вольных переселенцев из Японии перебрались на юг острова. Но суровый северный климат вскоре остудил пыл колонистов: многие из них вернулись на родину, сочтя переезд своей ошибкой. В 1874 г. Сахалин покинуло 456 человек, составлявших на тот момент 90% японских поселенцев.
То есть, попытка освоения острова, предпринятая Страной восходящего солнца, фактически провалилась. В местной прессе даже стали появляться сообщения, что Японии вовсе не нужен Сахалин: колонизация территории со столь суровым климатом требует неоправданно больших затрат. Все официальные учреждения соседней страны, работавшие там, были закрыты. И остров стал использоваться японцами лишь как база для рыболовного промысла.
Непростые переговоры
Понимая, что Сахалин уже фактически уплывает из рук, в начале 1874 г. японское руководство направило в Петербург чрезвычайного и полномочного посланника Эномото Такэаки. Он должен был обменять южную часть острова с максимальной выгодой для Страны восходящего солнца.
Иными словами, наша страна могла просто отвергнуть все предложения восточных соседей, и Сахалин все равно бы полностью вошел в состав России. Но официальный Петербург поступил иначе. Миссия японского посланника увенчалась успехом.
Непростые переговоры продолжались больше года. Их ход кандидат исторических наук Мария Строева осветила в статье «Россия и Япония: Санкт-Петербургский договор 1875 г.». Исследовательница отметила, что Эномото Такэаки предлагал самые разные варианты урегулирования территориального спора. И в итоге руководство России согласилось уступить японцам Курильские острова, протянувшиеся на север от о. Уруп и вплоть до Камчатки. Если учесть, что Южные Курилы уже принадлежали Стране восходящего солнца, согласно Симодскому договору 1855 г., то теперь соседнее государство получало всю островную гряду полностью.
Санкт-Петербургский договор был заключен 25 апреля (7 мая) 1875 г. Эномото Такэаки подписал его от имени императора Мэйдзи, по поручению Александра II документ завизировал министр иностранных дел Александр Горчаков. Взамен числившейся за Японией части Сахалина Россия отдала следующие территории: Уруп, Черпой и Брат Черпоев, Бротон, Симусир, Кетой, Ушисир, островки Среднева, Растуа, Матуа, Райкоке, Муссир, Шиашкотан, Экарма, Харимкотан, Онекотан, Маканруши, Парамушир, Алаид и Шумшу.
Дополнительные уступки
Перспективные территориальные приобретения не были единственным солидным бонусом, который удалось выгадать Эномото Такэаки в Петербурге. Согласно заключенному договору, японские рыболовы получили право вести промысел на всех приграничных территориях Охотского моря, в том числе и вдоль берегов Камчатки. Вообще, все суда Страны восходящего солнца могли беспошлинно посещать сахалинский порт Корсаков в течение 10 лет после официальной передачи острова России. А японским купцам был предоставлен режим наибольшего благоприятствования.
10 (22) августа 1875 г. в Стране восходящего солнца была подписана дополнительная статья к Санкт-Петербургскому договору. Осевшие на Сахалине японцы получили право на неприкосновенность своей собственности и свободу вероисповедания. Они могли и дальше вести промысел и заниматься хозяйствованием на ранее занятых землях.
Все население Курильских островов и Сахалина, в том числе коренные жители, должны были в течение трех лет определиться: переезжать им или остаться на месте. По истечении указанного срока они автоматически становились подданными Российской империи или Японии – в зависимости от принадлежности территории.
Аргументы японцев
В своей статье кандидат исторических наук М. В. Строева привела выдержки из аналитической записки, которую Эномото Такэаки направлял своему руководству во время переговоров. Японский посланник считал, что русские согласятся на обмен, поскольку Сахалин приобрел для них стратегическое значение после того, как Владивосток стал крупным военно-морским центром нашей страны на Дальнем Востоке. Контроль над проливом Лаперуза позволил бы русским обеспечить защиту своих интересов в регионе, если учесть сравнительно небольшой военный контингент, расквартированный в Приамурье.
К тому же, как полагал Эномото Такэаки, русские заинтересованы в освоении богатых угольных месторождений Сахалина. Какими доводами пользовались японцы, вполне понятно. А что же русские? Многие исследователи полагают, что царское правительство ошибочно приняло многочисленные заверения официальных лиц Страны восходящего солнца о дружбе и добрососедстве за чистую монету. К тому же, в Петербурге возлагали большие надежды на торговый союз с Японией: купцы этой страны должны были обеспечить снабжение Дальнего Востока продовольствием и товарами первой необходимости.
Дипломатический просчет
Директор Центра анализа геополитики, войн и военной истории, востоковед Анатолий Иванько считает, что Александр II и его приближенные совершили серьезную ошибку, обменяв Сахалин на Курильские острова. Об этом эксперт написал в статье «Петербургский просчет», которая была опубликована в еженедельной газете «Военно-промышленный курьер» от 9 ноября 2016 г. По мнению специалиста, русские участники переговоров 1874-1875 гг. не обладали всей необходимой информацией, и не все из них понимали специфику Страны восходящего солнца.
Например, дипломат Кирилл Струве получил назначение в Японию в 1873 г., и не успел как следует разобраться в сложившейся ситуации. Непосредственный участник переговоров – директор азиатского департамента МИД России Петр Стремоухов – был весьма далек от дальневосточной проблематики, поскольку ранее служил на Балканах. А министра иностранных дел Александра Горчакова больше заботила осложнившаяся ситуация в Европе.
«Русские дипломаты, не имея данных о подлинных целях заинтересованности Токио в урегулировании отношений, о борьбе по русскому вопросу различных группировок в японском правительстве, допустили грубую дипломатическую ошибку, повлекшую за собой стратегический просчет», – написал А. Иванько.
Поражение в войне
Потеря Курильских островов лишила Россию стратегически важных выходов в Тихий океан из Охотского моря и существенно ослабила обороноспособность нашей страны в крайне непростом регионе. Это стало особенно ясно во время Русско-японской войны 1904-1905 гг., когда Курилы превратились в удобный плацдарм для армии соседнего государства. В результате японского вторжения Россия была вынуждена уступить противнику южную часть Сахалина, что и зафиксировал Портсмутский мирный договор. То есть, наша страна потеряла даже то, что удалось выгадать в 1875 г.
Откровенно слабой внешнюю политику императора Александра II считал известный военный историк Антон Керсновский. Его четырехтомный труд «История Русской армии» публиковался в Белграде с 1933 по 1938 г. Описывая вторую половину XIX в., исследователь-эмигрант с сожалением отметил, что официальный Петербург в то время не осознавал огромного стратегического значения Тихоокеанского региона.
О чем говорить, если освоением природных ресурсов Камчатки правительство Александра II почти не занималось. А Аляска с ее богатейшими месторождениями золота была «за ненадобностью» продана американцам в 1867 г.