***
Лицо матушки-настоятельницы было таким светлым и безмятежным, а голос ровным и спокойным:
- Виктория, ты уже полгода у нас при монастыре живёшь. Мы тебя лечили, отпаивали травами, ухаживали... Настало время либо вернуться в мирскую жизнь, либо остаться у нас, но уже в качестве послушницы и жить, как и все здесь. Понимаешь?
Вика отрешённо молчала. В стенах монастыря, она нашла покой и умиротворение в душе. Возвращаться обратно, значило столкнуться с тем ужасом, что ей пришлось пережить. Она до сих пор, просыпалась с криками, посреди ночи, когда ей снился весь тот кошмар, что с ней произошёл. Но и здесь, просто так, её уже не могли держать. В монастыре свой уклад и распорядок дня, каждый выполнял какую-либо работу, нёс послушание. Во время поста никому не было послаблений и живущие здесь, большинство времени проводили в молитве. Для одной Вики, всё это время делалось исключение.
- Я буду возвращаться, в мирскую жизнь, - твёрдо произнесла Вика, глядя прямо в глаза матушке-настоятельнице.
- Хорошо. Наша жизнь, не для тебя. Точнее, ты не готова. Твоя помощь, нужна там, в миру - улыбнулась матушка и достав что-то из кармана своей рясы, вручила Вике - это тебе, на дорогу. Завтра рано утром, мимо нас, проезжает автобус, идущий в город. Он ездит два раза в неделю. Ты поедешь на нём.
- Благодарю вас, Матушка! Только слова мои, слишком малы.... Вы очень много для меня сделали, - крупные слёзы потекли по лицу Вики, когда она взяла из тёплых рук настоятельницы, свёрток с деньгами.
- Благослови тебя, Господь! Твои искренние молитвы за меня, это и будет благодарность. А я буду молиться за тебя, чтобы в душе твоей был покой и смирение.
Вика поцеловала Матушке руку и вышла. Ей было страшно уходить в мир, из стен монастыря, но морально она уже подготовилась.
Подъехавший утром автобус, был почти наполовину полный. Вика обрадовалась, что не придется ехать в полном одиночестве. Путь предстоял не близкий. В последний раз, взглянув на стены монастыря, девушка запрыгнула на подножку автобуса и отдала деньги за билет, водителю.
"Домой... Только куда? Заеду к Серёже, как он там? Жив ли?" - тревожно думала Вика, поглядывая на проносившиеся мимо, деревья и вспоминая тот день, когда её спас местный житель и принёс к стенам монастыря. Окровавленную, в беспамятстве и уже еле дышавшую. С собой у девушки не было ни единой вещи, ни одного документа, чтобы идентифицировать её личность.
- Как твоё имя, дитя моё? - спросила тогда мать-настоятельница.
Вика попыталась тогда вспомнить и не смогла. Разлепив разбитые губы, она хриплым голосом произнесла:
- Не помню.
***
Рита весь день не находила себе места. Она была зла и раздражена до крайности. Платный гинеколог обрушил на неё диагноз "бесплодие".
- Ну, как же так? - в который раз, Рита спрашивала врача, глядя в злополучную бумажку.
- Увы...- врач разводил руками - могу посоветовать только эко.
- Ну, уж нет! Благодарю! - выпалила Рита и схватив сумку, выбежала из кабинета.
Вызвав такси, она ужасно расстроенная и разочарованная, ехала домой.
- Уйди вон! - прикрикнула она на Лёшку, когда тот радостный, выбежал из комнаты, на звук открывшейся входной двери. Мальчик испуганно захлопал ресницами и понурив голову, ушёл в комнату.
Рита протопала на кухню и достала из барного шкафчика, бутылку коньяка.
- Бесплодие, - передразнила она, врача - тоже мне, светило мировой медицины. Обыкновенный шарлатан, высасывающий деньги.
Она опустошила стакан и закусила лимоном. Поморщившись, налила себе новую порцию коньяка. Она была уверена, что врач поставил неверный диагноз. Ведь в юности она залетела от своего одноклассника Толика. Мать, когда узнала оттаскала её за волосы и на следующий день, потащила делать аборт.
- Забеременеешь, когда замуж выйдешь, как все нормальные девки. Я сама делала и не один, - заверяла мать - для тебя же дуры, как лучше хочу. Куда тебе ребёнок, в семнадцать лет.
И, Рита сделала.
- А сейчас, вдруг этот лепило, убеждает меня в бесплодии? - усмехнулась девушка и залилась пьяным смехом.
Из комнаты вышел Лёшка и выглядывал на неё, исподлобья.
- Чего тебе? - рявкнула Рита, убирая бутылку. Ромка обещал быть поздно вечером. Одному ему приходилось тяжеловато.
- Я есть хочу - робко произнёс мальчик, шмыгая носом.
- У тебя что, рук нет? Холодильник для чего в кухне стоит? Трудно посмотреть? Или я тебе ещё жрать должна готовить? И так, скажи спасибо, что в интернат не попал. Дядя Рома постарался, - тон Риты был язвительным. Почему-то к Лёшке она совсем не чувствовала жалости. Ей, казалось, что с его появлением в доме, их отношения с Ромкой, разладились.
- Тётя Рита, дайте мне покушать. Я в комнату уйду, обещаю, - Лёшка так жалобно смотрел на неё, что Рита смилостивилась. Достала из холодильника тарелку с нарезанной, ещё утром, колбасой, кинула на неё два кусочка хлеба и сунув всё мальчику в руки, подтолкнула его в сторону комнаты.
- Иди и не выходи. У меня и без тебя, голова раскалывается. Пойду посплю, - Рита широко зевнула и хотела уйти в спальню, как в дверь раздался звонок.
- Кого там ещё принесло - проворчала она, но посмотрев в глазок, Рита обомлела и медленно открыв дверь, произнесла:
- Ты??