Глава 16
– И вот, – Малиновский выложил на стол в зале заседаний последний из пачки отчётов. – Ты любуйся, любуйся. Дело крепко пахнет неприятностями. Надо собраться, проявить изобретательность, выбрать новую стратегию…
– Всё, родной, хватит, – Андрей поднялся, – дело яснее ясного. Мне просто не хватало… цельной картинки.
– Налюбовался? Это не картинка, друг мой, это шизофреническая мазня на обоях, что, впрочем, в кризис неудивительно, – глянув на двери в кабинет президента, Ромка понизил голос. – Только не понимаю, зачем я всё это тащил тебе сюда, если мы сидим в соседних помещениях? Сторожишь, чтобы ненаглядная не уничтожила твоё потомство? Она, конечно, девушка ого-го, но Медею мало напоминает.
Андрей усмехнулся.
– Нет, Ромио, ты не прав. Никого я не сторожу. А позвал тебя именно сюда, потому что у нас будет совещание. Пока что на троих. Ты, я и Екатерина Жданова.
– Мороз по коже, – содрогнулся Малиновский. – Может, меня вычеркнем?
– Ты мне нужен. Как моральная поддержка и как, возможно, будущий вице-президент компании.
– Отсюда подробней, – в глазах Ромки желание незамедлительно испариться сменилось заинтересованностью. При настоящем президенте компании он был всего лишь начальником маркетингового отдела, и ничего круче ему не светило. Плюс Екатерина Валерьевна не упускала возможности напомнить ему давние обиды и ткнуть носом в ошибки, что порой делало совместный труд невыносимым.
– Мы свергнем её, – Андрей взял со стола карандаш и прицелился им в сторону кабинета, – сместим. Официально. На весеннем совете директоров.
– Как?
– Как делают нормальные люди. Напишем бизнес-план, и я выдвину свою кандидатуру на место президента компании. Почему нет? Чем я хуже своей почти бывшей?
– Ты не хуже, ты лучше!
– Ну вот и замечательно. Надо только предупредить противника, чтобы не было визгов о вероломном нападении.
Малиновский протянул Андрею руку и пожал её, изображая глубокое почтение.
– Наконец-то. Подросший и заматеревший Симба появился в королевстве, и всё пойдёт по-другому. Долой власть гиен! Надеюсь, на светлые мысли о возвращении тебя натолкнул я.
– Не совсем, – сказал Андрей. – Жди меня, и я вернусь.
Открыв дверь в кабинет, он немедленно получил Асиной головой в солнечное сплетение. Ася неслась в конференц-зал.
– Папа, мама хочет, чтобы на зимние каникулы я поехала с ней на море!
Андрей подозрительно посмотрел на жену. Развод в разгаре, адвокаты забрасывают друг друга вариантами, а тут вдруг никогда не умевшая и ненавидящая отдыхать женщина вознамерилась отправиться с ребёнком на какое-то там море… Это явно неспроста, не иначе как жёнушка решила осуществить свои планы и переманить Аську к себе. Он уже собрался это сказать, но в последний момент удержался. Что ж, его поведение выглядит похоже – забрал дочь, соорудил ей вожделенный комплекс со стеной-скалой, не иначе как покупает право захватить детскую душу навсегда. Нет, он промолчит. Не стоит подозревать ребёнка в том, что он выбирает себе место проживания по количеству бонусов. К тому же море среди зимы – это хорошо. Что там Аська видит сейчас в коммуналке? Соседка, Катя-два, конечно, оказалась кладом в том смысле, что не работала сменами, а творила дома и всегда могла за Асей присмотреть, заплести ей косы, накормить, научить чему-то простому, чему, оказывается, учат девочек матери в нормальных семьях. Он пытался дать этой Кате денег за присмотр за дочкой, но она наотрез отказалась, при этом легко согласившись на совместное питание. Продукты покупает он, а готовит – она. Это было немного нелепо – словно они не совсем уже соседи, но даже думать на эту тему было некогда. По-хорошему, Андрею бы сейчас и вовсе не вылезать из офиса, но это невозможно – ребёнок есть ребёнок, его надо привезти из школы, с ним надо делать уроки, в конце концов, просто общаться. Часть работы Андрей брал домой и сидел с ноутом уже после того как Аська засыпала. И всё получалось как-то не в полную силу – что-то не успел с дочкой, что-то в офисе. А увези её почти бывшая на море, у Андрея была бы пара, а то и тройка недель полной свободы. Хотя бы на составление бизнес-плана. А ещё… ему вдруг начало казаться, что Катя-два относится к нему как-то уж слишком хорошо. Это могло быть из-за дочки. Одинокая женщина испытала приступ материнского инстинкта, пожалела дитя, родители которого разводятся… Но ведь могло быть и иначе. И Андрею захотелось ясности. Без Аськи отношения изменятся или останутся прежними? Что станет делать с уточнённой информацией, он даже не задумывался. Просто хотел знать. Что это с соседкой? Та развелась и должна бы пребывать в стрессе, но стресс выразила только двумя попойками. Стоило Андрею намекнуть ей, что как раз пить не стоит и это тупиковый путь, она тут же с ним согласилась и завязала. Он даже не успел сложить мнение об уровне её пристрастия к спиртному и о возможных причинах развода с мужем. Каких-то бросающихся в глаза недостатков, говорящих, что удрал предыдущий самец от неё правильно, у Кати-два пока не наблюдалось. И, кстати, она казалась Андрею всё более симпатичной внешне. Не таким задохликом, как вначале. Наверное, расставание шло ей на пользу, вот и не погрузило в пучины депрессии… Освободившись, расцветала.
– А танцы папа велел пока не бросать, – трещала Аська, – оказывается, в ту секцию, где альпинизм и спортивное ориентирование, берут только с десяти лет. В десять я перейду. А если брошу… вдруг у меня ослабеют мышцы ног!
Андрей поймал себя на том, что смотрит мимо болтающей дочери на жену, а думает о другой женщине. Причем думает совсем уже чушь, вроде того что надо же – у новой Кати тоже карие глаза, как и у Кати прежней, но вот выражение в них совсем другое… Или вспоминает кокетливое бельишко на верёвочке и короткий халатик… Катя-прежняя, дай ей волю, спала бы в скафандре. Чтобы всё по делу и без лишних глупостей. Нет, в самом начале их интимная жизнь была очень даже хороша. Но, как потом понял Андрей, для Екатерины это был временный всплеск. Довольно скоро вся её страсть сошла на нет, сменившись отрезвлением – мол, как она всё-таки могла довериться человеку, ужасно её обманувшему. И как она может продолжать жить с ним как ни в чём не бывало. Спать с предателем, какой кошмар! Немного охладел к ней? Завёл любовницу, что с него взять. Слишком горяч? Оправдывается за то, что завёл любовницу, заметает следы. Амнистии за хорошее поведение Андрей так и не дождался. Хотя надеялся, что однажды вся та история окажется в прошлом. Кира через годы казалась почти безобидной в своей ревности – во-первых, он и правда давал поводы, во-вторых, она была настроена всегда его прощать, пусть и вымотав перед прощением нервы, а в-третьих, она порой понимала, что и сама виновата и стоит менять также собственное поведение. Екатерине Ждановой он не изменял, но она выдумала это и прощать не собиралась. К тому же оказалась из тех, кто никогда ни в чём не виновен. А если виновен – то косвенно, чуть-чуть, и уж куда её вине до его – глобальной. Мнить себя образцом честности и принципиальности, не являясь им, – довольно нездоровое поведение. А не клиника ли – быть мужем идола и образца? Как всё-таки хорошо, что это позади и не нужно больше оскорблять её величество своим несовершенством… Хочет – будет смотреть на Жданову, а думать о другой Кате. Попроще. Не претендующей на нимб над головой.
– Мышцы ног – это важно, – сказал Андрей Аське, – а насчёт моря – отличная идея. Конечно, тебе надо поехать с мамой. А сейчас давай ты сходишь в мастерскую, у нас тут будет совещание.
– Ага, – согласился ребёнок, – мне надо забрать платья и штаны.
В платьях для выступлений Андрей не разбирался. Знал только, что их надо возить аккуратно, а то помнутся, и как гладить эту груду материи – кто его знает. А новые штаны под камуфляжную куртку Аське были крайне необходимы. Это понял даже склочный гений.
– Совещание? – удивилась Катя-президент.
– Да, у тебя свободное время до встречи. Ещё больше часа. Я решил, что нам пора обсудить весенний совет директоров…
Малиновский, перебирая листы отчётов в конференц-зале, выглядел словно школьник, задумавший пакость. Или будто это он свергнет ненавистную власть и воцарится в «Зималетто» сам. Однако когда Катя вошла, хитрую улыбочку с физиономии стёр.
– А что у нас с весенним советом? – спросила президент.
– У нас выборы на место главы компании, – спокойно ответил Андрей. Последние секунды мира и тишины надо ценить…
Через час он влез за руль наконец-то отремонтированного «Порше», при виде которого соседка Валерьевна два дня назад чуть не выронила глаза, и не огласил салон нецензурным только из-за дочери. Конечно, уступать ему руководство никто не собирался. И, конечно, жена, выражая своё мнение, в формулировках не стеснялась. Начав с того, как представляет его на этой должности. Малиновский напишет инструкцию по управлению компанией, а он начнёт её тупо выполнять, попутно спиваясь. И закончится это всё даже не как в прошлый раз, когда она его спасла, а полным крахом. Да и рассчитывать на победу на выборах ему не следует. Её персоной во главе компании все более чем довольны. Это было не совсем так, но кто же остановит Екатерину, если её понесло. Она даже уверенно заявила, что его обаяние за десять лет поизносилось, и если раньше он мог бы надеяться ещё и на него, а не только на план, то теперь это в прошлом. И как ему только в голову взбрело, что он напишет адекватный план, ещё и лучше, чем тот, что она наваяет с Зорькиным. Смешно.
– Пап, ты чего? Почему мы не едем?
– Пытаюсь ровно дышать.
– Дай руку.
– Зачем?
– Ну дай. И закрой глаза.
Повернувшись к дочери, Андрей почувствовал, что на руку натягивают что-то холодное. Открыв глаза, обнаружил оранжевый браслет из резиночек. Поветрие плетения из них захватило школьников, об этом Андрей знал из разговоров секретарей офиса. Те, у кого были отпрыски, периодически появлялись с такими браслетиками и обсуждали цены на наборы резинок. Но Ася в плетении замечена пока не была. И вот…
– Мне нужен набор, – заявила Аська, – пап, ты понюхай, браслет пахнет апельсином.
Запах был почти незаметен, но Андрей кивнул.
– Конечно, носить его ты не будешь, – мудро сказало дитя, – но хотя бы пока мы едем.
– Захочу – стану носить.
– Дома Катя будет смеяться.
– Ты уже называешь её Катя?
– Мы перешли на ты. Она же не старая и не учительница. Сказала – просто Катя. Так ты купишь набор?
– Непременно, – отъехав от офиса, Андрей слушал рассказ Аськи о коробочке, оформленной камуфляжными салфетками. Оказывается, Валерьевна соорудила её специально для Аськи, обозвавшей феечек отстоем. И вот в этой коробочке дочка будет хранить резиночки для плетения.
– Такие салфетки трудно купить!
– Идиллия, – пробормотал себе под нос Андрей.
Итак, война объявлена, и теперь ему нужен грамотный экономист, с которым вместе он и составит план. Ни единой ошибки допустить нельзя, акула Зорькин мгновенно её найдёт и ни за что не даст оттеснить подругу от руля…
– Катя! – устремившись с порога в комнату соседки, Ася сразу вернулась. – Пап, там какой-то мальчик.
И шёпотом вопросила:
– Это что, Катин сын?
Уловив в словах дочери оттенок возмущения – мол, что это такое, какой может быть посторонний ребёнок или тем более сын, когда Асе что-то нужно, – Андрей тоже шёпотом ответил:
– Я был уверен, что у неё нет детей.
Дёрнувшуюся было припасть к двери дочку Андрей цапнул за шиворот.
– Не вздумай подслушивать! Пойдём лучше в комнату, расскажешь, о чём вы говорили с мамой.
– О каникулах. О море. Ты сам всё знаешь. Ну, ещё о том, как ты за мной следишь.
– И как я за тобой слежу?
– Удовлетворительно, – важно заявила Аська. – Если бы гладил форму, заплетал косы и варил борщ, было бы идеально. Но дядя Рома говорит – идеальных мужчин не существует.
– Врёт. Если бы я захотел, смог бы всё.
– И борщ?
– А что там заумного? Бери бумажку, читай, что кидать в воду, и кидай. Пустяки.
Ребёнок явно сомневался. Андрей почувствовал задор. В таком состоянии люди заключают нелепые пари и творят глупости. Но это куда лучше, чем злость на действующего президента компании «Зималетто». И очень полезно для самооценки. Он всё сможет – и бизнес-план, и борщ, и победу на совете директоров.
– Ищи рецепт, – Андрей сунул Аське свой ноут, – и не вздумай во мне сомневаться.
Через полчаса они с дочкой сидели на кухне – Аська списывала упражнение по русскому, а Андрей уже немного жалел, что ввязался в затею с борщом. Ждать, когда из куска мороженого мяса получится бульон, было лень. И ноут с открытой страницей кулинарного портала навевал тоску. Но начал – заканчивай.
– Добрый вечер, – Валерьевна нарисовалась на пороге кухни, одетая непривычно. В костюмчик, подобающий, пожалуй, школьным учителям. Разве что юбка была коротковата. Но мальчики старших классов оценили бы. – Андрей, ты же не возражаешь, чтобы я давала уроки? Учеников будет немного.
Аська уронила на пол ручку.
– Ты что, учительница?!
– У меня диплом факультета иностранных языков, – отчиталась Валерьевна, – и я способна заниматься репетиторством.
– Красный? – вырвалось у Андрея. Он бы тоже что-нибудь уронил, но в руках ничего не было.
– Кто? – не поняла соседка.
– Диплом.
– Обычный. А что?
– Пронесло, – вздохнул он: всё-таки ещё одна Катерина с красным дипломом – перебор. И подумал почему-то с облегчением, что мальчик – не сын Валерьевны, а ученик.
– Одними шкатулками много не заработаешь, – Валерьевна покосилась в сторону кастрюли, – английский – совсем другое дело. А что вы тут варите? Ужин давно готов.
– Папа хочет доказать, что он идеальный мужчина, – заявила Аська, ползая под столом в поисках ручки. – И не вздумай в нём сомневаться!
Вода с подозрительной пеной вырвалась из кастрюли, залив плиту, и Андрей почувствовал, что если бы он был склонен менять цвет лица, как Катя Пушкарёва, сейчас бы покраснел…