В далеком 1983 году я был на производственной практике в Колпашевском зверопромхозе, изучал численность соболя, занимался живоотловом норки, строительством избушек на промысловом участке и, конечно же, охотой, всеми видами, которые мне были доступны. Жили мы вдвоем с младшим научным сотрудником ВНИИОЗ в избушке на берегу реки Шудельки в 50 километрах от деревни Инкино. Охотугодья были очень богатые, много глухаря, тетерева, рябчика. На болотах вокруг избушки в тот год был богатый урожай клюквы, брусники и черники. Кедровой шишки было немного, но и она привлекала множество животных и птиц.
Возле избушки жил старый глухарь, который нам попадался почти каждый день, но всегда он умудрялся нас обмануть и не попасть под выстрел.
Однажды, нам предстоял длинный дневной переход, за день надо было проверить все живоловушки на норку и до темноты вернуться обратно, так как идти по болоту в темноте очень плохо. Мы торопились, позавтракали кашей, разогрев ее на сковороде и стали собираться в путь. Каша на сковороде, конечно же, подгорела, мыть посуду было некогда, и я выставил сковороду на улицу, на пенек, в прохладное место, чтобы не закисла.
День прошел быстро, и так получилось, что я первый возвращался в избушку. Недалеко от нашего жилища, мне сразу бросилось в глаза, что в наше отсутствие, глухарь опять побывал возле избы. Муравейник разворошен, превращен в порхалище, на тропинке глухариные следы. Я снял с плеча ружье и, зная хитрость этой птицы, приготовился к возможной стрельбе в лет. Аккуратно выхожу из-за избушки, а глухарь, не замечая меня, сидит в пятнадцати метрах прямо в сковороде и клюет остатки подгоревшей каши. После выстрела глухарь в сковороде и остался, а у меня это была первая и последняя охота на глухаря «на приваде».
В далеком 1983 году я был на производственной практике в Колпашевском зверопромхозе, изучал численность соболя, занимался живоотловом норки, строительством избушек на промысловом участке и, конечно же, охотой, всеми видами, которые мне были доступны. Жили мы вдвоем с младшим научным сотрудником ВНИИОЗ в избушке на берегу реки Шудельки в 50 километрах от деревни Инкино. Охотугодья были очень богатые, много глухаря, тетерева, рябчика. На болотах вокруг избушки в тот год был богатый урожай клюквы, брусники и черники. Кедровой шишки было немного, но и она привлекала множество животных и птиц.
Возле избушки жил старый глухарь, который нам попадался почти каждый день, но всегда он умудрялся нас обмануть и не попасть под выстрел.
Однажды, нам предстоял длинный дневной переход, за день надо было проверить все живоловушки на норку и до темноты вернуться обратно, так как идти по болоту в темноте очень плохо. Мы торопились, позавтракали кашей, разогрев ее на сковороде и стали собираться в путь. Каша на сковороде, конечно же, подгорела, мыть посуду было некогда, и я выставил сковороду на улицу, на пенек, в прохладное место, чтобы не закисла.
День прошел быстро, и так получилось, что я первый возвращался в избушку. Недалеко от нашего жилища, мне сразу бросилось в глаза, что в наше отсутствие, глухарь опять побывал возле избы. Муравейник разворошен, превращен в порхалище, на тропинке глухариные следы. Я снял с плеча ружье и, зная хитрость этой птицы, приготовился к возможной стрельбе в лет. Аккуратно выхожу из-за избушки, а глухарь, не замечая меня, сидит в пятнадцати метрах прямо в сковороде и клюет остатки подгоревшей каши. После выстрела глухарь в сковороде и остался, а у меня это была первая и последняя охота на глухаря «на приваде».
