А как оно было?
На самом деле мы задумали вдохнуть в умирающий хутор жизнь. Заселить его верными людьми, объединёнными одной общей идеей и воодушевить своим примером остальных – хватит мозолить друг другу глаза в этом городе! Хватит дышать смрадом выхлопных газов и тратить драгоценное время в пустой беготне! Все горожане, зайдя в магазин, покупают продукцию от земли, а уж потом от Кэвина Кляйна. Только благодаря земле люди живут, питаются и размножаются – и вот парадокс – земля пустеет, приходит в негодность, зарастает сорняком, потому что никто, видите ли, не хочет на ней работать и жить вдали от соблазнов цивилизации. Но ведь такие условия для человека естественны, как и труд на земле. Такими вот утопическими идеями мы сами себя подхлёстывали и были на седьмом небе от счастья – такое было время.
Всю дорогу мы мечтали о великих свершениях на почве заброшенных наделов и угодий, пели песни и хохотали от забавных историй, в которые умудрились попадать в непонятное пока для нас перестроечное время. Пока Павел не обратил своего внимания на стрелку тахометра – давление в движке катастрофически падало. Николай, время от времени притормаживал, но педаль тормоза безжизненно проваливалась, схватываясь на третий или на пятый раз. Мы ехали молча. По-хорошему, нужно было остановиться и, вскрыв нутро этой колымаги, выяснить причину гипертонического криза. Но! Николай был далёк от техники. Павел раньше преподавал устройство движков в школе водителей автобусов и сам хорошо их перебирал, поэтому знал все последствия вскрытия этой старушки. А мне хотелось быстрей в Пустовский! Единственное, что он посоветовал – это как можно медленнее ехать и как можно чаще отдыхать.
На половине нашего пути движок застучал. Дальше мы ехали в гробовой тишине. Так и докатились с божьей помощью до ст. Кумылженской. Там мы причалили горбатого и хромого около двора моих родственников и продолжили путь до хутора на перекладных, то есть, на попутках, аки хич-хайкеры. Таким образом, добрались до Хопра. Завидев на берегу рыбацкую лодку, Паша предложил переправиться через реку и добираться до Пустовского по берегу, «дабы воочию разглядеть природу». Заодно осмотреть хутора стоящие на берегу Хопра. Погрузив себя в чёлн, мы начали конаться, кто будет грести – орудовать вёслами никто не умел. Наконец Николай плюнул в ладони – всё-таки, его детство проходило на берегу Волги. Когда лодка уткнулась носом в берег, встал вопрос, а чья она и будет ли это хорошо для хозяина увидеть её на противоположном берегу реки. Мы решили, что плохо. Но как её не крути, как бы мы её поставили на место? Мы решили, что никак. С тем и двинулись по илистому берегу в родную сторонку. Первый хутор, который повстречался нам на пути, был Косоключанский. По названию хутора можно было предположить, что в нём страсть как много ключей, которые во все времена бьют косо. Ни одного ключа мы не заметили и хоть в хуторе были такие же дома и дворы как в Пустовском, он нам совершенно не приглянулся. Надо же! Дальше наш путь преградила центральная усадьба - х. Остроуховский. По преданию его населяли казаки, обладающие поразительно острым слухом, что позволяло им быстро спапашиться и отражать атаки неприятелей. Центральная усадьба была нам и вовсе неинтересна. Какая-то она неживописная по сравнению с Пустовским, много людей и раздолбанной техники возле дворов, козы, утки, свиньи….
Через три км после Остроухова мы упёрлись в хутор Кривский. Хуторок чем-то напоминающий Пустовский, но какой-то скраденный в размерах и обделённый растительностью. Ещё пять км и с горы как на ладони мы увидели милую сердцу картину….
На пасеке нас уже давно поджидали Борис с Сергеем Панченко и…. дочь Михалыча со своей подругой. Они приехали из Башкирии подзаработать немного денег. Оказывается дочь Михалыча Елена с малых лет работала с пчёлами и знала по чём фунт лиха не понаслышке.
Когда Михалыч узнал, что у Николая имеется много незаселённых пчёлами ульёв, доставшихся ему от отца, он тут же сделал ему предложение, от которого тот не смог отказаться: Михалыч увеличивает в три раза купленных Николаем пчёл, а тот отдаёт свободные улья в распоряжение всей команды. Проблема была в том, что рост пчёл опережал развитие средств производства. Отводки росли как на дрожжах, а улья к ним поставлялись с опозданием. Нужно было время, чтобы найти ульетару по бросовой цене. По причине нехватки живых денег и времени, ульи искались по хуторам и обменивались на мёд. Часть из них можно было смело отнести к категории раритета, а часть годилась лишь на то, чтобы стоять на одном месте без каких-либо движений по сторонам – рассыплются.
В свою очередь, Павел Яковлевич предложил купить по недорогой цене трактор «Беларусь» для пасечных нужд – имелась такая возможность.
Всё складывалось как никогда хорошо. Нужно было опять ехать в город за ульями и за трактором.
Трактор мы с божьей помощью купили и дотянули, как и Колин Мерседес.
Пока я занимался организационно-коммерческими мероприятиями, с моими пчёлами было кому управляться. Михалыч разбил пасеку на сектора и ревностно следил за качеством работы. К тому же на пасеке упорно трудились теперь уже пять человек.
Вскоре Николай привёз целый ЗИЛ, доверху набитый пустыми ульями и свои шестнадцать пакетов азиатских пчёл, из которых, как он надеялся, вскоре образуется сорок пять. И правильно делал, что надеялся.
На моём арендованном поместье Павел соорудил нечто, наподобие автосервиса, и общими усилиями мы распотрошили горбатого. Павел, казалось, сделал невозможное – подточил цилиндры, что-то там присовокупил и москвичонок вновь затарахтел.
Когда мы с Николаем остановились на ночлег в Кумылге, я познакомил его с моим тестем – легендарной личностью, прошедшим от Сталинграда до Берлина. Он задарил нам военную амуницию: штаны галифе, офицерские кители, фуражки – всё то, что без дела висело у него в шифоньере. Николай быстренько натянул на себя галифе, китель и фуражку. Небритый, он походил на Папандопалу из «Свадьбы в Малиновке». Однако наш имидж нам понравился, особенно он гармонировал с нашим тарантасом. И вот очутившись на этом тарантасе на горе, близ Пустовского, вдохновлённые необычным поворотом судьбы из нас полез былой заряд творческой активности. При виде долгожданной живописной панорамы леса и соломенных крыш Никалай вдруг вывел мелодию:
Как по лесу Фомину шла чесна компания,
С продотрядом по утру вышли на свидание.
Я продолжил:
Казаки не стали ждать – шашками махнули,
Положили двадцать пять – остальным по пули!
Мы оба засмеялись. Мелодия была классная, а слова – первые, которые пришли на ум. С этого дня муза не отпускала нас из своих нежных объятий.
С нашим батькой, хошь не хошь, казаки в достатке.
Пей, пока не упадёшь за здоровье батьки!