- «Зачем ты пришёл, что тебе нужно?» – шипя и глядя исподлобья спросил Матвей – «Шо тебе треба?!» - срываясь на крик продолжал он.
- «Я привёз тебе твоё наследство» - запыхавшись сказал Иван, немного робко и смотря в пол. Ему были небезразличны чувства Матвея и понимая всю эмоциональную сложность ситуации после только что закончившейся драки, в которой они изрядно поколотили друг друга.
- «Що ти несеш про який спадок ти говориш?» - эмоции Матвея били через край, но он понимал, что у него нет сил опять накинуться на Ивана
- «Я хочу разделить с тобой то, что мне удалось сохранить» - продолжал Иван, всё так же смотря в пол.
- «Послушай, мне ничего от тебя не нужно! Ти мені ніхто!» - было очевидно, что срываясь на мову, Матвей хотел еще больней уколоть Ивана, показывая, что между ними непреодолимая пропасть
- «А ты мне брат, и ты можешь сколько угодно это отрицать, но у нас с тобой общие права на бабушкин дом в Благовещенске и дядя Игорь всегда готов встретить нас в Овсянке и свозить на рыбалку на Енисей, и для него ты мой брат. Помнишь тётю Эллу из Рязани, она передала тебе дедушкино Евангелие и семейную иконку преподобного Серафима Саровского…»
- «Та як ти не можеш зрозуміти, ми різні з тобою» - продолжал гневно Матвей – «Ты столько лет где-то пропадал, я наслышан о твоей «праведной» жизни в России, как ты ведешь дела, как ты бухал, как ты сам относишься к родственникам и наследству, ты на могиле деда, когда в последний раз был? А теперь посмотрите на него, он мне Евангелие привёз, да ты к нему прикасаться права не имеешь после всего того, что ты делал. НАМ НЕ ПО ДОРОЗІ З ТОБОЮ!»
Ивану было больно слышать то, что говорил Матвей, ведь, в сущности, Матвей был прав и первая половина жизни Ивана сильно далека от идеала это и бурные волны лихого бизнеса, которые захлёстывали моральные устои и расточительство и унижения, которым он подвергал слабых, всё это было, но Матвей был не в курсе про ту душевную пустоту к которой это его привело и про тот путь раскаяния, который он прошёл. Матвей продолжал видеть в Иване того лихого гордеца, который привык отбирать чужое.
- «Да, брат, всё так. Но я здесь и здесь не для того, чтобы забрать, а чтобы отдать» - пронзительно глядя в глаза Матвея произнес Иван – «Когда тридцать лет назад нас разлучили с тобой мы действительно пошли разными дорогами, я тоже в курсе о том, как жил ты. Но я не хочу тебя судить, потому что я сам такой же и делал то же самое, но так не может продолжаться. Ты веришь в существование Души?»
- «Зовсім довбанувся» - покачав головой с лёгкой ухмылкой выронил Матвей
- «Я знаю, что веришь и я верю. И я понимаю, что братья не могут вот так вот быть. НЕ МОГУТ!» - глаза Ивана наполнились слезами, но он быстро взял себя в руки.
- «Слушай, проваливай, а? Ну я же говорю тебе, не по пути нам с тобой иди куда шёл, правильно делаешь, что каешься, теперь еще больше каяться придётся»
Оба замолчали
Матвей сидел листал Евангелие, которое всучил ему Иван. Он вспоминал детство, когда мама на вопрос почему его зовут Матвей, рассказала ему об евангелисте Матфее, написавшем одно из четырёх Евангелий, на секунду он подумал, что если бы его назвали как другого евангелиста Марком, то было бы классно, прямо так по-европейски. Но эта мысль также стремительно исчезла, как и появилась. Он много лет не открывал эту книгу и открыв на первой главе Евангелия от Матфея прочитал первый стих, в котором евангелист описывает родословие Иисуса Христа от Авраама до Иосифа:
Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова.
Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его;
Матвею всегда было скучно читать эту первую главу с бесконечным перечислением имён, которые он не мог сопоставить с реальными личностями из-за их многочисленности, но читая эти строки сегодня его как-то особенно тронула фраза: …и братьев его.
- «Да, хорошая книга. Надо перечитать будет, помню, что со второй главы интереснее начинается. А как там тётя Элла-то поживает, старенькая уже, помню глаза её, такие голубые и бездонные, всегда нам детям про Пушкина рассказывала и про Достоевского. Я ничё не понимал, а она всё твердила, вырастите обязательно «Бесы» читайте, чтобы понять, что вокруг происходит»
Дед Ивана и Матвея был с запада Украины из семьи польских евреев, во время Великой Отечественной войны, родители сгинули где-то в жерле нацистских лагерей, а сам ребёнком попал в Сибирь в приёмную семью Авдотьи Яковлевны Суконцевой из Красноярска, много рассказывал как во всём Красноярске почти не было мужчин, одни женщины кругом, мужчины на фронте были, в составе Сибирских дивизий, защищавших Москву. Позже женился на их бабушке Юле, которая была с Одессы, а еще позже уехали жить в Благовещенск по распределению. Их дядя Игорь и их мама вернулись в Красноярск, а тётя Элла уехала работать в Рязань учителем русского языка и литературы. После развода родителей отец увёз Матвея в Чернигов в тайне от матери, увёз бы и Ивана и их третьего брата, но они гостили у бабушки. Вот так жизнь и разлучила братьев.
- «Тётя Элла бодряком, был у неё по осени, говорил, что к тебе собираюсь, вот она и собрала тебе посылку. Ты же её помнишь, что еще она могла тебе передать, кроме книг да икон? Вот тут подарочный сборник Лермонтова, про Сурикова книга, вот, кстати, Достоевский. Сказала: передай обязательно Матвейке, пусть про истоки всегда помнит»
- «Да, спасибо, тёте. Она мне, кстати, письма регулярно пишет, в отличии от тебя…брат» - Матвей хотел высказаться на мове но и на мове и по-русски брат – это брат. – «Ты сам-то эти книги читал? »
Ивану стало стыдно ведь он давно не открывал ни одной путней художественной книги – «Нет, со школы не читал»
- «Ех, спадкоємець, привіз він» - ухмыльнулся сильно разбитым лицом Матвей – «Ось тому нам і не по дорозі, розумієш?» «Ты ведь Иван родства не помнящий, так у вас там говорят же? Приехал тут, наследством размахиваешь, документами на землю, а сам то знаешь куда идёшь?»
- «А ты знаешь?» - выпрямившись спросил Иван
- «Я? Знаю!»
- «Ну и?»
- «Мы идём в цивилизованный мир, нам с вами неандертальцами ловить нечего. Ты мне тут про Лермонтова, Достоевского а у самого внутри-то что?»
- «Любовь» - кратко ответил Иван
Матвей смутился, ожидая оправданий вместо прямого ответа.
- «Любов, а ти знаєш що таке любов?»
- «Знаю. Готовность пожертвовать собой ради ближнего. А что такое цивилизованный мир?»
- «Ти че мене грузиш. Цивилизованный мир – это то, что ни тебе, ни тебе подобным не понять. Ты говоришь про любовь, а ты видел как от ваших снарядов разрывает человека вклочья? Или как женщина плачет над телом убитого мужа?»
- «А ты видел как русские парни спасали мирных жителей, которых твои «нэзалэжные» брали в заложники в жилых домах, ты видел как твои собратья расстреливали твоих же украинцев, только за то, что они не с запада Украины, ваш цивилизованный мир напичкал вас бомбами, чтобы вы сдохли за его гнилые ценности, они устроили здесь Беслан и Норд Ост национального масштаба. Ты видел, что написано в учебниках у детей» - Ивану сложно сдерживать ярость, но он начинал уставать от упрямства Матвея – «Ты это называешь мир цивилизованный?!»
Матвею сложно было что-то противопоставить, ведь после окончания войны многое из того, что скрывалось от жителей Украины стало известно, и это было сложно принять вот так сразу.
- «Послушай» - продолжал Иван «Я здесь, потому что ты мой брат! Да, ты всё правильно сказал про меня, и я действительно то, я не святой и мне правда еще долго каяться. Но факт, что мы братья и у нас общее наследство от Владивостока до Курска – и от Донбасса до Львова. Наш отец разлучил нас с тобой, но только сейчас я понимаю, что было это благо. Теперь мы можем найти себя и без тебя я не смогу этого сделать, а ты без меня не сможешь. Ключи и у тебя и у меня, слышишь? Но совершенно точно там на Западе нас никто не ждёт, у них свои братья, хотя я сомневаюсь, что они вообще помнят, что это такое»
«Все заткнись вже! Е закурити?» - уставше сказал Матвей
«Одна осталась. Давай по-братски»
«Брату більше собі менше»
«Брату больше, себе меньше» - говори уже нормально, скромно, но с улыбкой сказал Иван.