Рассказ Сержпинского Александра (продолжение).
Мы медленно спускались к реке. За моей спиной тяжёлый рюкзак, в одной руке не менее тяжёлая дорожная сумка, в другой небольшое ведро, в котором упакованы различные пакеты с продуктами. Моя спутница тоже шла не с пустыми руками. На плече дамская сумочка, а в руке пакет с любимой куклой "Машей". Сквозь вершины гор выглядывали утренние лучи солнца. Они освещали небольшую часть берега. Громадные скалы, что были на том берегу, оставались в тени и выглядели суровыми, не дружелюбными. От них веяло холодом. Как хорошо, что они на том берегу, - подумал я, - что-то они не очень рады нам и слишком уж хмурые. В фарватере бурной реки было несколько скалистых островков. Кое-где на них росли невысокие ели. Зелень хвои на фоне скал различных оттенков, под лучами солнца, создавали особый колорит и дружелюбие, в отличие от хмурого противоположного берега.
Выбрав удобное место, мы полдня занимались обустройством лагеря. Таня активно мне помогала, собирала хворост для костра, ковыряла камни в поиске червяков для рыбалки, охотно выполняла все мои поручения. Для неё это была увлекательная игра в путешественников.
- Танечка, чтобы я без тебя делал? Ты такая умница, - нахваливал я её.
- Папа, а когда рыбу будешь ловить? Дядя Гоша говорил, что нужно ловить на муху, где же их взять?
Да, с мухами было проблемно.
- Будем на червяка рыбку ловить, - говорил я, - вдруг хариус червячка пожелает? Ты же самых красивых червяков для него приготовила.
Пока я вырезал палку для удилища, в лесу нашёл несколько белых грибов и был приятно удивлён. Надо же грибы и в горах растут! Грибной супчик на костре удался на славу, да и аппетит у нас был отменный! Дома Таня обычно ела плохо, а здесь даже добавку попросила. Палатку мы поставили после обеда, когда песок накалился на солнце. Предварительно я сходил за сеном. Как и было задумано, на горячем песке разложил охапку сена и на такой подушке поставил палатку. Таня сразу обустроила в палатке уголок для своей куклы. Мне было смешно, но я на полном серьёзе спросил: «Твоей Маше здесь нравится? Не будет капризничать?
Таня улыбалась, понимала, что шучу и, как бы оправдывалась: «Пап, ты же знаешь, что я давно уже в куклы не играю, просто взяла с собой в поездку, чтобы не скучно было, когда ты занят».
Рыбу я стал ловить уже к вечеру. В горной реке ловить рыбу мне раньше не приходилось. Гоша рассказывал о тонкостях ловли хариуса, но необходимых для этого снастей у меня не было. На быстром течении поплавок сразу сносило, и я нашёл между камнями небольшую заводинку диаметром 3-4 метра. Но и там воду крутило вьюном, как в кипящем котле. Поплавок постоянно ходил кругами, слегка подпрыгивая. Как тут уследить поклёвку? Через час безуспешных попыток я уже начал отчаиваться и вдруг, поплавок резко утонул. Рывок! И на крючке удочки висит первая рыбёшка! Величиной чуть больше ладони, она извивается и падает в камни уже на берегу. Подбежала Таня с радостными криками: «Папа, ты поймал! Ура!!!»
Мы с интересом рассматривали свой улов. Как выглядит хариус, я не знал. Не видел его даже на картинках. Здесь я почему-то сразу решил, что это и есть тот самый хариус, о котором мечтал. Хищный вид с заострёнными колючими плавниками. Пасть рыбы типа, как у осетровых. Хариус был просто красавец! Поймав с десяток, мы начали чистить картошку для ухи. На ужин была уха, рецепт её приготовления был такой: «Чищу рыбу, удаляю внутренности. Из головы удаляю жабры. Затем отрезаю хвосты, плавники, головы и варю их отдельно 15-20минут. Затем содержимое пропускаю через марлю, и в чистом рыбном бульоне варится картошка с луком, порезанные крупными кубиками. Когда картошка почти сварилась, добавляю тушки сырой почищенной рыбы, и суп варится 5-7 минут. Соль, чёрный перец, лаврушка по вкусу. Ещё можно добавить чайную ложку лимонного сока и столовую ложку водки. Конечно, у нас с Таней уха была без водки, но с лимоном по данному классическому рецепту двойной ухи. Мы сидели у костра, и я любовался, как моя путешественница, уплетала за обе щеки уху и приговаривала: «Как вкусно! Как здорово, что мы сами наловили!» Конечно, дома она разве стала бы есть рыбный суп с таким аппетитом, да ещё за ужином?
В горах стемнело. Костёр освещал наши счастливые лица. В палатке пахло душистым сеном. В консервную банку я поставил пару свечей и зажёг их. Стало светло и уютно. Таня перед сном читала своей "Маше" детскую книжку. На реке к вечеру влажность воздуха ещё больше увеличивается, становится прохладно. Горящие свечи в палатке дают небольшое количество тепла и уменьшают влажность. Таня с "Машей" быстро уснули. Шум реки был уже привычным и вполне вписывался в уют нашего ночлега. Погасив свечи, я выбрался из палатки, сел у костра и погрузился в свои мысли... Мне вспоминался первый поход в горы с моим отцом. Конечно, был я уже не ребёнок, не как Таня. Мне было чуть больше двадцати лет, и мы так же вдвоём поехали на Катунь. Отец писал этюды, а я так же, как Таня, с "открытым ртом" восхищался красотой Горного Алтая. А ведь, наверное, мой отец тоже испытывал радость, глядя на мой восторг. Как же всё повторяется... На следующий день утреннюю рыбалку я проспал. Будильник не взял, а сотовых телефонов и в помине не было. Меня разбудил и напугал крик Тани:
- Папа, папочка! Вставай скорее, вылезай из палатки! Посмотри!
Я не мог понять, что случилось? Таня была на улице и громко звала: «Папа, иди сюда, посмотри, облака прямо над нами плывут! Посмотри, как красиво!
Я вылез из палатки, и действительно, красота была неописуемая! Низко над рекой медленно проплывали густые шапки облаков. На Волге или ещё где-то у нас такого не увидишь. Были хорошо видны бурлящие воды Катуни. Метров десять над ними шапки облаков, а выше облаков видны скалы и лес противоположного берега. Дух захватил от увиденного! Я просто замер и восхищался сказочной красотой.
- Танечка, ты давно проснулась? – спросил я.
- Нет, недавно.
- Как спала, не холодно было?
- Папа, мне тепло было. Ты не бойся, дома тебя не будут ругать.
Таня сумела меня, и напугать, и рассмешить. Ещё я смеялся над собой, как же мог проспать утреннюю рыбалку?! Дочка разбудила в девять утра, как тебе не стыдно, засоня, - мысленно ругал я себя...
На завтрак мы ели манную кашу на сгущённом молоке. На костре Таня жарила на палочке хлеб и копчёную колбасу.
- Танюша, колбаска и так копчёная, ты её не перекоптишь? - подшучивал я.
- Папа, она так вкуснее, и хлеб вкуснее.
- Тогда держи палочку над углями, а не над огнём, - советовал я, - и не будет подгорать.
Утро было приветливым и дарило нам хорошее настроение. Из-за гор появилось солнышко. Берег Катуни и сама река менялись в зависимости от освещения. На солнце всё выглядело празднично, хотелось улыбаться без всякой причины. Хотя, конечно, причин для хорошего настроения и улыбки было множество. Радовало буквально всё! И хорошая погода, и удачно выбранное место для отдыха, и пьянящий горный воздух, и голубая вода, и брызги стремительной Катуни на её порогах. И конечно Танечка! Она радовалась этой красоте, громко смеялась, смешила меня своими наивными вопросами. Она, вроде хотела быть взрослой, а я наоборот, дурачился вместе с ней, как ребёнок, и та сказка, куда мы попали, нам очень нравилась. Как и все дети, дома Таня могла и капризничать, и в чём-то не слушаться. Здесь же она удивляла меня своим послушанием, мне не приходилось ничего повторять дважды. Она сразу усвоила, где опасно подходить к воде, где нельзя лазать по камням и, что далеко от нашего лагеря лучше не отлучаться. Метрах в ста от палатки была песчаная отмель и маленький заливчик. Вернее это был не заливчик, а отдельная большая лужа в виде длинной канавы, разделённая с рекой песчаной перемычкой. Глубина не более, чем по колено, и к обеду вода хорошо прогревалась. В этой луже я даже сам искупался, а для Тани это было почти "Чёрное море". Мы в шутку так и говорили: "На море пойдём купаться?" День был жаркий, температура воздуха не меньше +27, 30"С. Ночью столбик термометра мог опуститься до +10.
Купались и загорали мы не так много. Получить солнечные ожоги в горах можно на много быстрее, чем в обычной местности. Мы постоянно были чем-то заняты. Заготавливали дрова к костру, ходили в лес за грибами и ягодами. Чай к обеду заварил из листочков земляники, малины, но он больше был похож на компот, т.к. ягоды малины и ежевики там тоже присутствовали. Готовили мы вместе, и я делал вид, что именно Таня главный шеф повар. А я всего лишь выполнял её поручения типа:
- Танюша, как думаешь, суп уже готов? Может, пробу снимем? А лаврушки и перчику сколько бросить?
Наш овощной суп больше был похож на борщ. С собой я взял небольшой кочешок свежей капусты, свёклинку и морковь. Заправили его тушёнкой. Кулинарным фантазиям у нас не было границ. Сковородка отсутствовала, и грибы мы жарили прямо в котелке, постоянно помешивая, доливая водичку. Всё было вкусно и съедалось с большим аппетитом.
Днём по реке несколько раз проплывали на катамаранах туристы-сплавщики. Увидев нас, они приветливо махали руками, что-то кричали, но расслышать их из-за шума реки было трудно. Мы с Таней тоже отвечали своими приветствиями, махали руками и кричали: "Ура!" С белой завистью и восхищением смотрел я на смелых и отважных туристов. Река Катунь считается очень сложной и опасной рекой для сплава по ней на плотах или катамаранах. Скорее всего, это уже не туризм, а вид спорта с преодолением опасных препятствий, требующий хорошей профессиональной подготовки. На Катуни множество опасных порогов, а местами эти пороги больше похожи на водопады. Только опытный инструктор знает, как обойти опасные места, как справиться с непокорной рекой. Вечером один из катамаранов причалил к берегу как раз в том месте, где был наш пляж. Молодой парень в жёлтом спасательном жилете и в защитной каске подошёл к нам.
- Здравствуйте, вы не против, если мы заночуем по соседству с вами?
Разве можно отказать в гостеприимстве отважным укротителям Катуни? Буквально через пару минут появились ещё три катамарана. Оказалось, что это одна группа студентов из Ленинграда. Парни и девушки, заметно уставшие, но с оживлёнными счастливыми лицами быстро установили палатки и разожгли четыре костра. Из их разговора я понял, что сойти на каменистый берег стремительной реки не так-то просто. Небольшой песчаный участок берега для них был идеальным причалом. Про себя я заметил, что разделяю их радость, и эти ребята мне очень даже симпатичны.
На ужин мы с Таней сварили её любимую вермишель и заправили моей любимой тушёнкой. На свежем воздухе в походных условиях найти компромисс с разборчивым в пище ребёнком было не сложно. Радуясь хорошему аппетиту дочери, мне вспомнился другой эпизод. Когда ей было годика три-четыре, мы как-то оказались дома одни. За завтраком она ни в какую не хотела, есть кашу. Тогда я решил накормить её в забавной игре, и на стол посадил большую куклу Машу. Перед куклой поставил тарелку с кашей и стал её "кормить", но и кукла "капризничала". Тогда я сказал ей:
- Маша, бери пример с Танечки, смотри, как она ротик открывает! Смотри, как хорошо кушает!
Таня широко открыла рот, а закрыла уже с кашей. Куклу Машу я немножко ругал, а Таню нахваливал. Сначала ложку капризной Маше, затем эту же ложку хорошей Танечке и в итоге тарелка стала пустой.
Сейчас кукла Маша "спала" в палатке и её помощь не требовалась. К нам подошёл все тот же паренёк и сказал:
«Пойдёмте к нашему костру, мы приглашаем вас в гости!». Поблагодарив за приглашение, я пообещал подойти, когда Таня уснёт. Наши соседи на трёх кострах сушили сырую одежду, развесив её на кольях. Всё было сделано грамотно и аккуратно. На четвёртом костре готовили в ведре ужин. Чай в другом ведре. Их инструктор был лет сорока. Возможно, он был преподавателем. К нему все обращались на "вы" и называли Виктором Павловичем. Почти все разговоры наших соседей было хорошо слышно. Сначала шло обсуждение пройдённого маршрута, затем предстоящего маршрута на завтра. Конечно, специально я не подслушивал, но мы же были в тесной коммунальной квартире, зажатой между лесом, скалами и рекой. Когда Таня уснула, я пришёл к ним на чай с бидончиком ежевики. Поздоровавшись и представившись, поставил бидончик.
- Угощайтесь! Мы с дочкой ещё днём набрали. Здесь ягод видимо-невидимо!
Меня атаковали вопросами, как так, да почему в горах один с ребёнком? Опыт общения с Гошей помог мне быстро ответить на вопросы и сменить тему разговора.
Ребята мне нравились. Наши интересы совпадали. Увлечённость романтикой путешествия, стремление к познанию неизведанного, любовь к природе - все это можно было увидеть на их лицах. Находиться в такой компании было просто наслаждением. Виктор Павлович рассказал, что ранее он был в этих местах, и если идти по шоссе полтора километра, то за поворотом есть небольшая деревушка, а за ней гора Верблюд. Он поднимался на эту гору. Гора не высокая, от подножья всего 600-700метров. С вершины открывается очень красивый вид на горы и Катунь. До вершины горы есть тропа, подъем не очень крутой, т.к. тропа петляет в лесу между камнями. Я сразу спросил:
- Как думаете, моей путешественнице под силу такой подъем? Там нет опасных участков?
- Нет, тропа надёжная, и если пойдёте, то лучше налегке, только воды попить с собой возьмите. Одна из девушек спросила:
- А почему у горы такое название, на Алтае же нет верблюдов?
- У горы две вершины, как верблюжьи горбы, вот местные жители её так и назвали, - ответил Виктор Павлович. Утром я проснулся рано, но наших соседей уже не было. На камне около нашей палатки лежала шоколадка, а под ней записка: "Желаем юной путешественнице и её папе приятных открытий и покорения вершин доброго Верблюда! Спасибо за компанию". На месте их лагеря была идеальная чистота, а около наших дров лежала ещё приличная куча сухого хвороста. Вот бы все такие соседи были в "коммуналках", - размышлял я, разжигая костёр. Завтрак был готов, но Таню будить не стал, ждал, когда сама проснётся. Успел набрать ягод и сварить морс нам в дорогу. В рюкзак положил самый минимум необходимых вещей: на всякий случай кофту для Тани, мой плащ, топорик и немного еды. Все остальные вещи решил оставить в палатке.
Моё предложение покорить вершину горы Таня приняла с радостью. Конечно, было немало сомнений, а правильно ли я поступаю? Себе дал слово, что в случае чего, если Тане будет не под силу, то без раздумий вернёмся обратно, хоть с полпути, и мучить ребёнка не буду. До деревни мы дошли быстро и в ней никого не встретили. Только собаки лаяли во дворах. Гора действительно напоминала верблюда, одна вершина чуть выше другой. Сразу за фермой, как и объяснял Виктор Павлович, мы без труда нашли тропу и начали своё восхождение.
Весь путь занял не меньше трёх часов. Шли не спеша, часто останавливаясь на отдых. На склоне горы в лесу было много грибов и ягод. Грибы не брали, а на Таню было смешно смотреть. Её губы и щеки посинели от ежевики.
- Танюшка, как ты? Устала? Может, передохнём?
Такой вопрос я повторял почти каждые полчаса. Она, хитруля, понимала, что если будет капризничать, то сразу вернёмся обратно.
- Папа, я совсем чуть-чуть устала, пойдём выше, смотри, как красиво с высоты смотреть!
До вершины оставалось каких-то 50 метров. Лес закончился, тропа петляла между камнями и кустарником. И вот, она вершина покорённой горы! Мы ликовали от радости и от той красоты, что открывалась нашему взору. Дух захватывало от увиденного! Внизу перед нами в зеркальных бликах от солнца петляла среди скал красавица Катунь. На Чуйском тракте редкие машины выглядели, как спичечные коробки.
- Папа, смотри облака внизу! - восхищалась Таня, - смотри, а там снег на вершинах! А там деревня и домики, какие маленькие!
Радости не было конца, и усталость куда подевалась!!! Горб горы Верблюд, покорённый нами, представлял собой выпуклую просторную поляну с камнями, поросшими мхом и травой. У большого камня был установлен трёхметровый шест с красным флагом. Правда, флаг сильно выцвел, был бледным и изрядно потрёпанным от ветра. Под камнем было что-то типа маленькой пещерки, скорее нора. Таня, нагнулась и достала свёрток, в котором была общая тетрадь и авторучка. Записи в тетради я читал вслух.
Из записей было понятно, что их делали пациенты спецбольницы-санатория для больных туберкулёзом, что находилась в посёлке поблизости. Слезу прошибало, когда читал некоторые записи: "Только здесь я поняла, как жизнь прекрасна! Наташа, Новосибирск".
"Не думал, что в Катунь можно влюбиться, как в девушку. Она красивая, гордая, немного ворчливая, своенравная, очаровательная и конечно загадочная! Я вернусь к тебе, Катунь! Игорь. Красноярск".
Были и смешные записи: "Какая же я дура, что не взяла с собой воды! Люди, отдам за глоток воды свои часы или серёжки!"
"Красота Божественная, но очень хочется пить, молю Бога о дождике"
Мы с Таней за время восхождения выпили почти весь трёхлитровый бидончик ежевичного морса и понимали, тот "юмор", что был в тетради. Были записи и обычных туристов. Писали москвичи, туристы из Рязани, Воронежа, Риги, Киева, Одессы, Волгограда и других городов Советского Союза. Все записи без исключения были откровением души, написаны прозой и стихами, с юмором и любовью, все изливали душу, как в Божественном храме от чистого сердца. Свои признания в любви Горному Алтаю написали и мы с Таней. Спускаться вниз было легче. И на душе легко и празднично, как бывает при выходе из церкви.