Там– людное место, там не тронут, побоятся.
***
Старенький, видавший виды уазик-«санитарка» довольно бодро трусил по асфальту, подпрыгивая на выбоинах и кочках. Вместе с ним подпрыгивала Динка. Она сгорбилась на твердой скамейке, упираясь руками, чтобы не упасть, но все равно, на особенно крутых поворотах или значительных ямах приходилось изо всех сил держаться. Ехала Динка в поселок Кириллово. Там, по словам деда (она ему сразу позвонила, сбежав от Карго), ее ждал человек, который поможет и отвезет куда надо. «Беги быстрее в больницу, к Митьке- Санитару, –вспоминала она,– тот ждет, я ему вещи твои передал и денег немного. Он тебе расскажет, куда дальше. И из города вывезет. Не звони Леле, ее будут проверять в первую очередь. А так– не знает, не видела. Я потом сам ей все расскажу. В Кириллово есть столовка и база перевалочная для дальнобойщиков, они на ночевку, бывает, останавливаются. Там и встретишь человека, который тебе поможет. Из примет: парень около тридцати, рыжий. Про тебя он знает, что коса черная до пояса. В общем, не потеряетесь. Ждать будет в столовке с семи вечера до одиннадцати. Не успеешь – схоронись. На следующий день придешь опять в это время. Когда окажешься в безопасности, дай знать, я ждать буду».
–Приехали!
Уазик притулился к обочине, Динка торопливо соскочила с подножки, с силой захлопнула дверь и осмотрелась.
Пасмурно, но облака высоко, это хорошо, дождь сейчас ни к чему. Грязь, в которую превратилась пыль после ливня, лежала по обеим сторонам дороги. Ухоженные цветущие палисадники раскинулись перед аккуратными кирпичными домиками вдоль улицы, по которой шустро удалялся уазик. Немного в стороне стоял высокий рекламный щит, на нем краснощекая тетка в цветастом сарафане приглашающе указывала куда-то в сторону. Динка проследила направление и обнаружила ту самую «столовку», о которой предупреждал дед. Сложенную из светлого бруса, с добротной крышей, с настежь распахнутыми окнами, из которых плыли привычные для кухни запахи: жареного лука и компота. Часики на руке показывали половину восьмого. Что ж, пора. Она прошла туда, куда указывала тетка в сарафане, и решительно толкнула дверь. Сдернула с головы косынку, распрямила косу, перебросила ее на грудь, остановилась, оглядела небольшой зал. В глубине, возле окна, расположилась живописная группа из трех шоферов. Они громко о чем-то спорили, стол перед ними был уставлен тарелками. Небольшой запотевший графинчик и граненые стаканы намекали окружающим: лучше не подходить.
–Дина…
Услышала она заговорщицкий шепот.
–Иди сюда.
Дина оглянулась. Слева, в пяти шагах от двери, за столиком, покрытом новой, еще лоснящейся от краски клеенкой, она увидела того, кто ее звал. Курносое лицо, щедро посыпанное золотистыми веснушками, торчавшие во все стороны рыжие вихры, которые парень сейчас тщетно пытался пригладить. Рыжий… Неужели, добралась и это–тот самый, про которого дед сказал, что поможет и отвезет в безопасное место? Все еще не веря удаче, Дина мелкими шажками, осторожно подошла и присела на краешек стула, напружиненная, словно кошка, готовая вскочить и умчаться при малейшей опасности.
– Я – Олег, меня Рада прислала за тобой.
–Какая еще Рада? Дед сказал…– перебила Дина
– Дед твой позвонил Раде. Рада прислала меня,–терпеливо пояснил Олег.
Смирившись, Дина прислонила свою сумку, собранную дедом, к ножке стола, села плотнее и с надеждой взглянула парню в такие же рыжие, как и волосы, глаза.
– А… куда мы теперь? Где эта Рада?
– План примерно такой. Завтра мы поедем на станцию и сядем в поезд.
–В Кириллово нет станции.
– Правильно. А в Прохоровке, что в двадцати километрах отсюда, станция есть. Правда, на ней не останавливаются скорые поезда, она маленькая и на ночь закрывается. Поэтому мы ночуем здесь, а завтра в два часа сядем там на местный поезд, потом пересядем на другой, доберемся до станции, на которой останавливаются уже московские поезда, потом сутки, и мы в столице.
– А что значит,– ночевать здесь? Где здесь?
– Здесь же база для дальнобойщиков. Большая асфальтированная площадка, огороженная забором. На ней, я посмотрел, есть три вагона-купе. Представляешь? Списанные, конечно, по старости. Но внутри все аккуратно и чисто. Туалет, естественно, на улице. Кстати, ты голодная? Можно здесь поесть, а можно с собой взять, в купе. Только за посуду залог оставим, так не дадут.
Дина уже давно чувствовала чей-то назойливый взгляд, будто горячий прут упирался между лопаток. Она даже плечами передернула, будто пыталась от него избавиться.
–Возьмем еду в купе. А есть я буду… что здесь дают…– она быстро просмотрела меню, состоящее из одного тетрадного листка, на котором блюда были записаны шариковой ручкой,–макароны, отварное мясо и овощи, только овощи пусть дадут целиком, а я сама нарежу. Еще пирожков возьми, только не с мясом, а с капустой. И кипятку в термос налей. Для чая.
И, невозмутимо глядя рыжему в глаза, протянула руку, будто смахивая что-то с его лица. Когда рука возвращалась на свое место, то захватила заполненную на две трети солонку, которая мгновенно исчезла из ее руки, едва достигнув края стола. Олег на мгновение замер, потом сделал вид, что ничего не заметил, встал и пошел договариваться насчет ужина.
***
Вагончик, в который их поселили, Динка обежала за пять минут, все ей было интересно, все необычно– она же никогда не ездила в поезде! И на самолете не летала. Купе у нее и Олега было четвертое. Они сгрузили продукты, чашки и кружки, выданные им под залог денег в столовой, на столик, затолкали под сиденья вещи Дины, рюкзак Олега и уселись ужинать. Динка быстро накрошила в миску салат, посолила из солонки, которую она «позаимствовала», разложила по тарелкам макароны и мясо. Оглядела стол и кивнула Олегу, мол, можно, ешь. Все это время Олег исподтишка разглядывал свою подопечную. Короткие пружинки волос, разлохматившиеся надо лбом. Косу, толстой змеей двигающуюся между лопаток. Тонкие кисти рук, аккуратно держащие видавший виды перочинный нож– его Динкин дед положил в сумку вместе с деньгами, одеждой и термосом.
За ужином они молчали. Динка вдруг застеснялась близости незнакомого парня, а Олег не знал, о чем ей было бы интересно поговорить, не о работе же?
–Расскажи мне про Раду, а еще, откуда дед про нее знает? –наконец прервала Дина неловкое молчание.
– Ну… Тогда про Кластер сначала.
–Давай про Кластер,– согласно кивнула Дина, устраиваясь с ногами на сиденье.
– Рассказчик, правда из меня аховый,–Олег взъерошил рыжие кудри,– но я попробую.
– В общем, Кластер –это такая организация, или общество, как в фильме «Люди Х», только в кино все круче, огнем поджигают, льдом замораживают, ну, ты видела. У нас все проще. Вот у тебя дар– ты сноходец. Я– лекарь. Я вижу болячки телесные как рентген, и в руках у меня есть такое: если правильно приложить руки к ране, то ускоряется регенерация. Психология–тоже мое. Хирургия–нет. Могу только после операций долечивать. Лекарей у нас трое, я –самый опытный. Ну, в общем, ничего особенного, небольшие отклонения от общепринятого. Рада–она у нас главная. У нее нет «отклонений», просто Рада, не знаю, давно ли, собирает таких, как я и ты. У кого дар есть. Мы работаем за деньги, процент отдаем в Кластер. Обязаны работать на полицию, чиновников, и все, что государственное. Это бесплатно. За это нас никто не трогает. Мы обязаны также выполнять правила Кластера. Например, своих не трогать, помогать тому, кто просит или нуждается в помощи, и еще пара правил имеется. Со службами Рада ведет переговоры лично, за это мы получаем защиту в Кластере. Вот и тебя взяла, дед попросил, мол, в беде ты. Понимаешь?
–А у кого еще какой дар есть?–у Динки загорелись глаза.
– Я про всех не знаю. Но вот про деда твоего расскажу. У него сестра была, старше его лет на десять, ты знаешь?
–Он мне как раз хотел все рассказать, но не успел.