Сегодня я вспоминаю рецепт идеальной манной каши.
Не знаю, какую кашу представили вы, но в моём идеале она должна быть с комочками.
Такую кашу нам готовила в детстве бабушка. Но у неё она просто не могла быть другой.
У бабушки одна рука, правая. В кипящее молоко она сначала засыпала крупу, потом убирала пакет и брала ложку. Быстро размешивала, но комочки всё равно оставались.
Мы с Настей любили только такую кашу. Маме даже пришлось специально учиться для нас варить с комочками.
Теперь такую кашу любят и Антон с Полиной. Хотя мы можем сварить и другой вариант.
Для меня эти комочки - вкус из детства. Как и удмуртский язык. Он тоже напоминает мне о детстве. О той маленькой шолдынерской девочке, какой я была. Как пошла в школу с минимальным набором русских слов, потому что разговаривала только на удмуртском.
И со стыдом вспоминаю, как в подростковом возрасте решила вдруг отказаться от удмуртского языка. Зачем он мне? Никто из одноклассников им не владел. А мне он на что?
Родители пытались меня вразумить: знать свой родной язык совсем не тяжело, не нужно его таскать за спиной, не нужно кормить, поить... Но я же решила: не буду знать.
На каникулах приезжали к бабушке в гости. Она старалась говорить со мной на русском, хотя ей это давалось с трудом. Я бы поняла её на удмуртском, но она думала, что я уже всё забыла.
Тогда я поняла, что сама добровольно отдаляюсь от себя. А я хочу жить в согласии с собой. Хочу понимать себя, любить за то, что я такая.
Да, удмуртский язык мне знать не тяжело. Я не таскаю его за спиной. Я просто храню его в сердце - там ему самое место. Ещё я понимаю, что знаю чуть больше, потому что смотрю на мир шире. И всегда помню, кто я.