Месть. Холодная и скользкая.
От ворот завода ребята возвращались молча. Некоторые были довольны, что оказались в чём-то правы, некоторые были не уверенны, что сделали всё правильно, некоторые просто устали, а некоторые не хотели ни с кем, ни о чём разговаривать.
Палатки были разбиты на удивление быстро. Все уже сильно проголодались, а костёр что-то очень долго превращал дрова в драгоценные угли, и сосиски никак не хотели жариться. Наконец, когда весь сыр, хлеб и даже овощи были съедены, сосиски покрылись румяной корочкой, но на тарелке тоже не залежались.
Костёр был разведён по-новой. Захотелось пить, но не просто воды, набранной в роднике, а чего-нибудь экзотического. Янка давно мечтала приготовить травяной чай. Для этого она припасла котелок, немного мяты, листьев малины и смородины из огорода и насушенных ещё в конце июня цветов таволги. По склонам оврага отцветал иван-чай, и на обратном пути, пока все продирались сквозь полусухие заросли полыни, Яна задержалась, по-быстрому собрав в рюкзачок ярко-розовые соцветия и тёмно-зелёные узкие листья.
Теперь её мечта сбывалась. Чай из иван-чая – что может быть лучше?
На что только не согласишься ради любимых девчонок? Даже на поиски подходящих для сооружения перекладины палок, в сумерках, в мокрых от росы зарослях, и главное, для чего? Чтобы чай пить… из травы.
Когда вода в котелке закипела, Янка, с воодушевлением, войдя в образ молодой прекрасной ведуньи, начала колдовать, добавляя поочередно все припасённые травки. Лёшка внимательно следил за её действиями и, в момент, когда из рюкзачка она достала подвяленные и уже посиневшие знакомые метёлки, он вдруг перехватил её руку и остановил превращение вполне пригодного для питья напитка в отвратительное ведьмовское варево.
- Ай, – возмутилась Янка, – ты чего, это же иван-чай!
- Не стоит, – усмехнулся Лёшка, отпуская её.
- Почему? – в два голоса спросили девчонки.
- Иван-чай, для того чтобы стать чаем, подвергается процессу ферментации. Меняет вкус, цвет и запах, затем высушивается и обжаривается, и только потом это можно пить… – Алексей замолчал, оглядывая уставившихся на него друзей, и пожал плечами. Он и сам удивился, что почти слово в слово воспроизвел краткий ликбез тренера. Значит, не зря ему это приключение недавно припоминалось.
Янка запихнула траву обратно в рюкзак:
- Потом поподробней расскажешь, – прошептала она.
Чай получился «ничего так». Мята, в общем-то, перебивала всё остальное, а может, просто очень хотелось пить.
А Вика вспомнила идиллическую картинку, что пришла на ум в момент, когда придумался сегодняшний вечер. И пожалела, что рассказала про это Андрею.
Хоть бы он не вспомнил...
- О, я вспомнил кое-что, – Андрей подмигнул Вике. И вышел из круга света в сырую темноту, хлопнул багажником и вернулся с гитарой.
Вика закусила губу, жалобно взглянула на друга.
- Мы очень долго репетировали, – торжественно начал он, – поэтому просим минуточку внимания, – заметив Викин кулак, усмехнулся и пожал плечами, – ты сама это придумала.
Гитара в сыром прохладном воздухе не желала настраиваться и протяжно-дрожащие, звеняще-тянущие звуки разносились над водой и замирали в темноте.
Андрей, склонив голову, сосредоточенно перебирал струны, подкручивая колки на грифе.
- А сколько я ещё о тебе не знаю? – прошептал Лёшка на ухо Вике.
- Столько же, сколько и я о тебе, – ответила она, подняв обронённую Янкой фиолетово-розовую кисть и помахав ей перед Лёшкиным носом.
- А это чистая случайность, я эту траву второй раз в жизни вижу, – хмыкнул парень. – Но никогда не забуду.
Андрей настроился на лад и ритм, и Вика, закрыв глаза, с волнением ждала нужного аккорда. Три, четыре, два…
Вдохнув, она услышала свой звенящий, непривычный, словно чужой голос.
Нам в этой жизни трудности встречаются порой,
Все это называется жизненной игрой.
Чтоб не нарушить правила, поставив цель пути,
Каким бы сложным не был он, сумей его пройти.
Непривычная акустика, не то что на маленькой веранде Андрея, нарушала ритм, и песня звучала совсем по-иному.
Не верь тому, кто проскулит, что первый шаг тяжёл.
Послушай лучше мудрецов, тех, кто свой путь прошел.
Оставь сомненья, повернув за первый поворот,
Поверь в мечту, она тебя в дорогу позовет.
Вика глубоко вздохнула. Андрей, к счастью, не забыл про эффектную паузу, что они придумали поставить перед припевом.
И если есть путь в гору, то будет путь с горы,
А если будешь спорить – то выйдешь из игры.
Но только не забудь о тех, кто будет тебя ждать,
Они мечтали никуда тебя не отпускать.
Они то знают: жизнь прожить – не поле перейти.
Как уберечь тебя от бед на жизненном пути.
Но ты забудешь обо всем, переступив порог,
А на носках твоих сапог осядет пыль дорог.
Все правила этой игры тогда изучишь сам,
Когда узнаешь цену поступкам и словам.
Вика с облегчением вдохнула и открыла глаза.
Лёшка с улыбкой, искоса посматривал на неё, а Янка молчала, прикрыв рот ладонью. Словно сбросив оцепенение, она вдруг прошептала:
- Это вы сами придумали? А слова чьи?
- Мои, – с лёгким раздражением пожала плечами Вика, – вообще, это один из хитов «Десятой параллели», нашей школьной группы, – и улыбнулась, глядя на удивлённого Алексея.
- Я же говорил, им понравится, – сказал Андрей, поднимаясь. – Ладно, пока ещё не совсем стемнело, надо полезным делом заняться.
Он снова отправился к машине, отнёс гитару и вернулся с удочкой.
- Плохая идея, – вздохнул Лёшка.
- Почему? – Андрей недоверчиво взглянул на него, протягивая леску сквозь кольца.
- Здесь одни лягушки.
- А на дне мазут, – поддакнула Вика.
- А вот и проверим. Я ещё ни разу без улова не оставался, – Андрей взглянул на Янку, сердито сдвинувшую брови, – клянусь, всех отпущу, мне рыба в мазуте не нужна, спортивный интерес…
Поплавок словно уснул на зеркальной тёмной поверхности. Пару раз Андрей перекидывал, но, покачавшись на лёгких волнах, ярко-оранжевый, пластиковый конус неизменно застывал.
Андрей, чертыхаясь, то присаживался на корточки, то вставал и слонялся по берегу, закуривал и бросал сигарету, снова и снова оправдываясь перед Яной.
Вдруг он застыл полусогнувшись, внимательно вглядываясь в темноту:
- Давай-давай-давай, – шептал он, – есть!
Ловкая подсечка принесла рыбаку первый улов. Только в темноте он не сразу рассмотрел, какой.
Подбежавшие к берегу девчонки, рассмеялись. На крючке всё извивался тёмно-розовый червяк, а чуть ниже поплавка, выпучив глаза и растопырив лапы, висела большая зелёная лягушка. Она запуталась задней лапой в леске и болталась в воздухе, совершая плавательные движения.
- Ра́начка, – ласково прошептала Янка, выпутывая лапку несчастной, – бедняжка, как же тебя угораздило?
- Э-эй! – потряс удочкой Андрей, – ты что, это в руки взяла?
Яна удивлённо обернулась:
- А что?
- А он лягушек боится, – Вика указала на него пальцем, – и собак! Только, – она хитро прищурилась, – лягушек, наверное, всё-таки больше?
Андрей положил удочку и начал медленно отступать назад. Янка с огромной, толстой кваквой на ладони, а за ней Вика, всё с той же хитрой усмешкой, наступали на него.
- Девчонки, да ладно вам, – наигранно-небрежно сказал Андрей, продолжая пятиться, – отпустите её…
- Непременно отпустим, – промурлыкала Яна.
- Ты за неё не переживай, – кивнула Вика.
- Девчонки, – жалобно хихикнул Андрей, с надеждой глянув в сторону костра в поисках Лёхи, но тот что-то увлечённо читал.
- Признавайся, – Янка угрожающе протянула руку с лягушкой вперёд, – чья идея была нас пугать?
- Да я, то есть мы, вообще-то, хотели… пошутить, – Андрей отступил ещё на шаг, – так как-то само вышло… Ну, девчонки, мы думали будет весело…
- Вот тебе сейчас и будет весело, – коварно прошептала Янка.
Шаг за шагом, не отводя взгляда от жёлтых выпученных глаз мерзкой лягухи, Андрей неотвратимо приближался к небольшой канавке, скрытой в зарослях осоки. В момент, когда его правая нога соскользнула по траве вниз, вынуждая потерять равновесие и всё-таки начать падать, толстопузый пучеглазый монстр с булькающим рыком бросился прямо ему на грудь, завершая сцену грандиозным падением с не менее грандиозным словарным сопровождением.
- А-а! – донеслось из осоки, – какая же ты скользкая!
Лягушку выкинуло из травы, и она, беспомощно дрыгая лапками, переворачиваясь в воздухе, пролетела по широкой параболе и плюхнулась в воду. Концентрические волны побежали по гладкой поверхности, что уже начала покрываться прозрачными облачками тумана.
- Хватит всякой ерундой заниматься, – подошёл к ним Лёшка и протянул руку, помогая подняться Андрею, – спать пора, – добавил он строго.
В палатке оказалось темно. Чтобы привыкнуть к темноте и различить силуэты друг друга, понадобилось совсем немного времени.
Сырой, холодный воздух остался снаружи, а внутри было очень уютно, даже слишком… Но тепла Вика совсем не чувствовала. Она занервничала, она передумала, ей расхотелось пускать все на самотёк. Нет, не здесь, не сейчас и не так…
Она слегка отстранилась и, пряча глаза, прошептала:
- Лёш, прости, кажется я....
- Не готова, – спокойно продолжил он.
- Ага, – жалобно прошептала девушка.
- Я знаю, – всё также спокойно ответил он, – не здесь, не сейчас и не так, помнишь?
- Да.
Обняв, он почувствовал, что её просто колотит мелкая дрожь. Накинул ей на плечи свою куртку:
- Я только согрею тебя.
- Это я тоже помню, – прошептала она.
Алексей и сам прекрасно помнил ту первую поездку на пруд и одну из своих шуток. Тогда это казалось весело, сейчас он чувствовал себя идиотом. Откуда он мог знать, как всё повернётся и что будет значить для него эта девушка.
Она осторожно прислонилась спиной к его груди и вздохнула. Он покрепче обнял её, но вдруг Вика резко отстранилась и объятия пришлось разжать. Она сидела, выпрямив спину, словно натянутая струна, и взволнованно дышала.
- Эй, Рики, – тихо прошептал Лёшка, притягивая её к себе, – я же обещал, ничего сейчас не будет.
Она повела плечом, стряхивая его руку:
- Только не прижимайся, – усмехнулась она презрительно.
Секунд пять Алексей молчал, раздумывая о её словах.
- О-о, Рики, – вдруг рассмеялся он, – вот ты о чём!
Тетрадь, что так удобно устроилась за ремнём под футболкой, совершенно не мешала Лёшке, и сейчас он даже и забыл, что она там. А вот Викина спина её очень хорошо почувствовала, и девушка подумала… О чём она подумала, она вслух сказать не могла и теперь, глядя на свёрнутую в трубочку тетрадь в руках Лёшки, заливалась краской.
- Там в бункере нашёл, если бы фонарики не сдохли, сейчас бы почитали, – подмигнул он ей, – так, всё, укладывайся поудобней, сказку тебе расскажу.
- Сказку?
- Пока вы все занимались этой лягушкой, я успел кое-в-чём разобраться. Суть эксперимента «Протон» в двух словах: радиосигнал разгоняли с помощью стальной тарелки, что под нами. Не спрашивай как, сам не понял, я всегда думал, что это невозможно. Но отражённые ионосферой волны принимались раньше, чем этот сигнал посылали. Я только не могу представить, как это они собирались использовать. Сверхсветовая связь – перспективная и амбициозная разработка советских учёных. Строго засекреченная гордость Союза. Мощное оружие и крепкая оборона и… так далее, – Лёшка усмехнулся, – там пара абзацев подобной чепухи, всё и так понятно. Очень крутая технология. Но! Оказывается, её использование приводит к некоторым интересным явлениям. Я думаю, ты про чёрную дыру не забыла. А она никак не хотела подчиняться моему деду, что-то пошло не по плану, она «сбежала». И именно поэтому, проект приостановили, как это часто бывает, навсегда.
Слушая эти фантастические сказки, Вика понемногу успокаивалась, и только одна мысль, как назойливая муха, крутилась в голове.
Совсем рядом, в паре метров, Янка и Андрей... Нет, об этом даже думать неприлично, а ещё неприличнее то, что мы, по их мнению, тем же самым заняты. Кошмар! Хотя вряд ли они сейчас о нас думают.
- Фига се! – услышала она вдруг шёпот Андрея.
- Надо им показать! – громко прошептала Яна.
- Стой! Куда?! – шикнул Андрей, но Янка уже столкнулась нос к носу с Викой, выглядывающей из палатки.
- Что случи... – Вика не смогла договорить и замерла, поражённая увиденным.