Помню, как увидела в первый раз. Как сидел на диване, хохотал, а голова на длинной шее моталась во все стороны от смеха как на нитке. В белых штанах и клетчатой красной рубашке. И белые зубы сверкали.
У нас тогда был вечер по случаю окончания темы. Когда в нашей лаборатории кончалась тема, это было событие. Потому что работа по теме длится долго, не один год, и включает в себя разные направления, разных людей, работающих не только у нас, а в других местах и даже в других городах. Народу было много, собрались в небольшой квартире руководителя темы в домашней тёплой обстановке. И вот там я услышала фамилию - а этот где? Доктор? По договору который? Его почему нет? И руководитель мне сказал - а ты с ним не знакома? Познакомишься, сейчас придёт, приятный мужик. И слышу снова - А этот с женой? - С женой, всегда с женой, они опаздывают.
Вокруг шли разговоры, на столе стояла лёгкая закуска, потом притащили пиво, сварили креветки, помню про креветки - лаврушку класть? не класть? Не кладите, креветочный вкус убьёт. Только соль! Никто никого не ждал, было весело, стоял гул от голосов, и все смеялись. Через какое-то время приготовилось мясо в духовке, пошли грузинские ароматы: хмели-сунели, горячий дух, возникли напитки покрепче. Но вот вспоминаю то наше молодое время - почему-то никто не напивался, и всегда было очень хорошо. И танцевали ещё. И разговоры тогда - сколько было разговоров!
Через какое-то время заметила - мне с дивана рукой машет, улыбается и по дивану рукой хлопает - приглашает сесть. Незнакомый, но уже ясно, что он и есть - этот, про которого спрашивали, доктор который. Я села, и разговор вдруг пошёл так, как будто с какого-то прерванного места, как будто говорили раньше - и не договорили. Рассказывал что-то, спрашивал про работу, как работается, про жизнь, про всё.
Потом подошла женщина в белой юбке и в белой иностранной футболке с рисунком на груди, и спросила меня, улыбаясь - а вы почему мясо не кушаете? Напрасно. Мясо очень вкусное. Дошло сразу - жена. Пора отваливать, заговорились.
Прошло лето, наступила осень, лаборатория переезжала с окраины в чудесное место Москвы, в небольшой одноэтажный жёлтый особняк Трубецких на Усачёвке в Хамовниках, в парке Мандельштама, рядом с метро Фрунзенская, чудом нам доставшийся, требующий ремонта, который мы делали сами, в выходные, своими силами с привлечением рабочих с основного предприятия. До нас там была коммунальная квартира. Отдирали обои в крапинку, в полосочку с цветочным орнаментом, под ними газеты «Правда", «Известия» с информацией про выборы и про съезды КПСС, потом шли обои 60-х годов с крупными яркими цветами, а потом пошли вдруг газеты 1941 года. И мы, потрясённные, сидели на полу и читали обрывки этих газет. Потом стали попадаться кусочки обоев с изящными цветочными нежными расцветками начала 20 века, потом ломали перегородки, а за ними открывались деревянные панели - в общем, много было тогда интересного. Дом этот был приведён полностью в порядок, в нём отдельные комнаты были целиком деревянные, с резными роскошными тёмными панелями, и мы очень гордились тем, что там обедал Пушкин, когда приезжал в гости к Трубецким. Лет 10 мы там проработали, потом всё отобрали, а в 2001 дом сгорел, и на его месте построили новодел. Да и вообще там уже всё перестроили.
Тогда, после переезда, мы наладили оборудование, запустили эксперименты и начали работать. Снова возник этот, запомнившийся, с дивана с мотающейся головой. После того вечера регулярно вспоминался, но теоретически и под знаком табу - не моё. Но жизнь шла, совместная работа сближала, а разговоры при возвращении домой после работы становились всё длиннее. Тем более что было по пути, жили в одном районе.
Так прошёл год, потом другой, а потом он пришёл и глядя в глаза, сказал - тебе придётся потерпеть, женщины музыку не любят. Я ничего не поняла - какую музыку? что терпеть? Он объяснил - любит музыку, рок-н-роллы, придётся эту музыку мне терпеть, потому что жить мы будем вместе.
С тех пор прошло много лет, так много, что я давно перестала озвучивать эти цифры отсчёта. Мы совпали во всём. В мироощущениях, в отношении к глобальным событиям, в оценках собственных поступков и собственной жизни. Ощущение родственности возникло сразу, и теперь мне кажется, что ещё даже до того, как познакомились, до того, как увидела, ещё на том этапе, когда обсуждали - где этот? и почему- то сразу было интересно, где. Теоретический вопрос - а если бы отмотать назад - как тогда бы? так же или по-другому? И сразу ясно - всё было бы точно так же, и поэтому двигаемся только вперёд и вместе по той дороге, которую выбрали, до тех пор, пока она не закончится, и пока кто-то за нас не решит её завершить.
Скоро наступит день, когда Ленин бревно носил на субботнике. Советские субботники проигнорировать было нельзя. Руководящая и направляющая сила этого не прощала и наказывала сурово. А у нас этот день был личным праздником, день рождения, который праздновался всегда. С гостями, подарками, с накрытым столом. И запомнить его тогда всем было легко - из-за ленинского бревна и субботника. И в этом году мы обязательно его отметим. Тем более что в этом году он юбилейный.
С наступающим тебя, дорогой!
Всем спасибо!