Большой балет — очень сложный мир. Ведь в те времена он, прежде всего, был доступом к загранице. И, вообще, этот род деятельности был самым престижным в СССР. Ни спортсмены, ни музыканты не имели таких привилегий, как артисты балета.
Многие наши великие артисты часто рассказывали о том, как им тяжело жилось в Советском Союзе, как их недооценивали, как все деньги они отдавали государству. Но умалчивают про то, что получали зарплату 600 (!) рублей (в то время как обычные люди в среднем зарабатывали рублей 100—120), что все, включая простых солистов, были допущены к продовольственным и промтоварным распределителям, что они регулярно ездили за границу, что им давали квартиры только в самом центре Москвы, что предоставляли огромные дачные участки в самых престижных местах. И все это бесплатно или за совсем смешные суммы.
К тому же мальчики имели отсрочку от армии. Поэтому в хореографическое училище попасть было невозможно. Правда, от каждой республики была квота на «национальные кадры». От Грузии — только двое учащихся в год. Я же шел на общих основаниях, но в третий год меня взяли.
Хотя маме совсем не хотелось уезжать из Тбилиси. Ну, представьте себе: середина 80-х годов. Столица Грузии – это не просто рай, это выше рая. Уровень жизни с московским нельзя даже сравнить. По вольности, по быту жить там было все равно как жить в Париже. А те, кто хотели на досуг слетать в Москву на какой-нибудь концерт или спектакль, просто садились в самолет и летели. Мама часто так летала с подругами: послушать Рихтера или сходить на какую-то нашумевшую премьеру.
Уверен, что в моем случае мамой двигало другое. Она хотела для меня хорошей жизни, надеялась, что я буду иметь большие возможности, нежели она. Мама обожала путешествовать, вдоль и поперек изъездила Советский Союз и всю жизнь мечтала поехать за границу, посмотреть мир. Но не успела... Помню, когда я уже стал выезжать за рубеж, она, провожая меня, каждый раз говорила: «Посмотри там за меня одним глазком».
В общем, тогда мама поняла, что если не поможет мне состояться в профессии, к которой у меня есть способности, моя жизнь не сложится интересно. Поэтому и стала помогать. Я много раз говорил о том, что мой балет полностью стоит на ее костях. Мама пожертвовала многим: отказалась от мужа, оставила сытый, вальяжный Тбилиси, где у нее было положение в обществе и уважение, и приехала сюда — жить в съемных квартирах.
Со временем, правдами и неправдами, нам удалось прописаться и получить комнату в коммунальной квартире. В Москве мама уже не работала. Так совпало, что, когда мы переезжали, мне было 13, а ей, соответственно, — 56, и она вышла на пенсию. Сначала мы жили на деньги от сдаваемой в Тбилиси квартиры и на мамину пенсию. Потом, после денежной реформы, с деньгами стало совсем туго, но я хорошо учился, и мои стипендии выручали.