В тридцатые годы большевики активно начали переустраивать общество. Этому способствовала начавшаяся индустриализация, а новая идеология стала внедряться во все сферы – образование, культуру, экономику и даже в архитектуру.
В 1935-м году по инициативе Сталина было принято постановление «О генеральном плане реконструкции Москвы». Оно положило начало перестройке всей столицы и было первым по масштабам после пожара 1812 года.
По задумке Сталина, Москва должна была стать витриной победившего социализма, он хотел изменившимся видом столицы утереть нос капиталистам всего мира. Дескать, смотрите, какой стала столица страны, где правит пролетариат.
Именно эта мысль породила гигантизм и большие масштабы – тогда были построены первые дома, которые впоследствии называли «сталинками». Просторные, с высокими потолками, с несколькими комнатами квартиры вообще-то не были доступны для простого народа, в них селили важных партфункционеров и начальников заводов.
После принятия плана реконструкции в Москве начался массовый снос старинных зданий, храмов, монастырей, а на Садовом кольце вырубили все деревья.
Москвичи обсуждали планы строительства новых зданий, их проекты публиковались в газетах и журналах, и поражали воображение граждан. На месте снесённого храма Христа Спасителя собирались построить гигантский Дворец Советов – мало того, что его высота должна была составить четыреста метров, так на него ещё собирались поставить памятник Ленину высотой в сто метров.
К счастью, проект так и остался проектом. Эта судьба постигла и другие планы. Например, напротив Кремля предлагалось наворотить здание Наркомата тяжёлой промышленности, а на месте храма Василия Блаженного – здание Наркомата путей сообщения.
Ничего не вышло и со строительством двадцатиэтажного здания ТАСС на пересечении Тверского бульвара и улицы Горького.
Та же участь постигла и проект Центрального дома Аэрофлота на площади Белорусского вокзала.
Советские граждане настолько были увлечены сталинскими планами перестройки Москвы, что не только поддерживали его, но и предложили переименовать город в Сталинодар. Началось всё с того, что некая пенсионерка написала стихи:
Мысль летит быстрей, чем птица,
Счастье Сталин дал нам в дар.
И красавица столица
Не Москва — Сталинодар!
Трудящиеся пролетарской столицы обсуждали эту идею на собраниях, принимали резолюции, в которых просили о переименовании, отправляли их в правительство. Как ни странно, они нашли поддержку этой идеи у наркома внутренних дел Николая Ежова, тот тоже был из многотысячных «одобрямс» этой идеи.
Но она приказала долго жить после его ареста и последовавшего после суда расстрела владельца «ежовых руковиц».