Посвящаю соседу моему, Зуеву. Он вчера апельсины ел. Совсем обнаглел…
Эпиграф?
- Ах, я больше не в силах ждать!
- Любимая подожди ещё месяц. Тогда я угощу тебя кофием. Только не уходи к другому!
- Поздно, милый… Хешбек, хешбек! Сорок восемь человек! –
( из телерекламы про кофе),
Парамонов Лукомор
Ходит хмурым с неких пор.
Потому что Гурьев Тима
( то есть, Гурьев Тимофей)
Не позвал на день рожденья,
В свой прекрасный юбилей.
Всех позвал – меня, Митроху,
Севку (он ж – Карданный Вал),
Епифана, Енивата,
Даже Зуева позвал!
А его, героя быта,
чей портрет в Доске висит,
не позвамши, не назвамши.
Что? За что? Какой кульбит!
Почему? Причина в факте:
Подрались они в пивной
Аккурат под воскресенье,
В их законный выходной.
Ну и что, что помахались?
В перворазье, что ль, махать?
Ведь без зла! Всего-т по пьянке!
(Что-ничто, а благодать…)
А теперь гляди, обиделсь,
Сопли с ноздрев распустил!
Не позвал на праздник жизни,
Чтобы гулять не приходил.
Вот какая, значит, дружба!
Вот какой он дурачок!
Ну, и хрен с тобой, собака!
Сам свой лопай пирожок!
Хоть, конечно, оч. обидно.
Справедливость всё же где?
И текут у Лукомора,
Застревая в бороде…