Купальня была чисто мраморной, с высоким купольным потолком, пропитанная цветочными запахами и наполненная паром. Против купания подруги ничего не имели, и с наслаждением отдались в руки купальщиц, которые терли их, скребли, что-то втирали в кожу и несколько раз вымыли волосы. Расслабленных и дышащих свежестью подруг, снова усадили на террасе и поставили перед ними поднос с чаем и сладостями. Женщины гарема уже с новым интересом рассматривали их и в густо накрашенных глазах сквозила неприкрытая зависть.
Волосы у подруг были густые, длинные, не стриженные еще с самых яслей. Они темными, крутыми локонами прикрывали спины и ягодицы девушек, единственное отличие было в оттенках - у Бубки они были с рыжими отблесками, а у Рыбки черные как смоль, отсвечивая под солнцем синевой.
Не обращая внимание на холеных красавиц, подруги принялись за ароматный чай, стараясь не заснуть от приятной истомы.
- Встаньте! - вдруг откуда-то сверху раздался женский голос и девушки удивленно подняли головы. Возле них стояли близняшки-мулатки и сверлили их своими глазищами.
- Зачем? - Рыбка недоуменно приподняла бровь.
- Мы с сестрой хотим отдыхать на этом месте! - прошипела одна из сестриц. - Нам долго ждать?!
- Видимо, нам нужно объясниться... - вздохнула Бубка и медленно встала, сантиметр за сантиметром, выпрямляя колени и спину. Когда взгляд близняшек уже значительно поднялся вверх и их подбородки оказались на уровне Бубкиного солнечного сплетения, она добавила: - Еще раз, чего хотели?
Рыбка дожевала конфету и тоже поднялась, тряхнув волосами. Близняшки изумленно разглядывали их, а подруги словно воинственные амазонки возвышались над гаремом.
- Что здесь происходит? Мы не потерпим склок во дворце.
Шепот в гареме затих и девушки попадали ниц перед своими повелителями, боясь поднять голову. Близняшки тоже опустились на колени, но это было сделано с кошачьей грацией и манящими улыбками, выдавая в них опытных искусительниц.
Бубка и Рыбка так и стояли, в упор глядя на вошедших джиннов и мертвая тишина под испуганным взглядом Хусейна, оборвалась, когда Бубка все таки проглотила виноградину, которую держала во рту. Это получилось громко и, кашлянув, Бубка сказала:
- Извините... Очень вкусный виноград...
Рыбка захохотала, открыв рот и демонстрируя все тридцать два зуба. Это получилось столь оглушительно, что девушки гарема испуганно уставились на нее, приходя в ужас от такого непочтения.
- Что ты ржешь?! - Варька ткнула ее в бок и сама заулыбалась. - Дурносмех...
- Хватит! Что же это такое?! Совсем обнаглели! - раздался голос Хусейна. Он был бледным и его руки дрожали. - Стража, сюда!
- Остановись, Хусейн. - Малик, взмахом руки отправил стражу обратно. - Приготовь их на ночь.
- Но...
- Ты слышал, что сказал Малик? - грозно глянул на управляющего гаремом, Джамиль. - Делай свою работу.
- Как скажете. - Хусейн склонил голову и засеменил за ними к дверям.
Близняшки вскочили на ноги и, сверкнув глазищами, быстро пошли в свои комнаты. Одна из них обернулась и сказала:
- Вы пожалеете об этом. Мы вас предупреждали.
* * *
Ночь неумолимо приближалась и подруги нервничали, понимая, что неприятностей не избежать. Их нарядили в прозрачные, воздушные одеяния, обвешали украшениями и повели через гарем под завистливый шепот обиженных женщин. Хусейн переживал и суетился, прекрасно понимая, что от девушек можно было ожидать чего угодно.
- Вас могут бросить в пустыню к диким зверям! Вас могут просто сбросить с крыши дворца! Будьте благоразумны! - причитал он, сложив ладошки. - У вас появился такой шанс!
- Какой шанс? Быть изнасилованными? - съязвила Рыбка. - Спасибо за такую возможность!
- Что ты говоришь, женщина?! - воскликнул Хусейн. - Весь гарем готов душу продать, чтоб на вашем месте оказаться!
- Так мы это место им задаром уступим! - засмеялась Бубка. - За нами дело не станет...
- Все! Мое терпенье лопнуло! - завизжал управляющий гаремом. - Еще одно слово и я прикажу вас выпороть!
Они остановились перед дверями, за которыми находилась комната с кальянами и Хусейн постучал три раза. Двери распахнулись и девушки снова оказались в задымленном помещении, окутанные клубами ароматного дыма.
Джинны восседали на разноцветных подушках, прикрыв глаза и наслаждаясь курением. Хусейн погрозил подругам пальцем и бесшумно вышел, оставив девушек стоять у дверей. Малик медленно приподнял веки и посмотрел на них, но его лицо не выражало никаких эмоций, а глаза небрежно скользили по разряженным женщинам.
- Приветствую вас, красавицы, - наконец, произнес он и встал, потянувшись гибким телом. - Прошу вас, присоединяйтесь к нам...
Девушки осторожно приблизились к ним и сели, подогнув под себя ноги. Джамиль положил руку на плечо Бубки и не открывая глаз, сказал:
- Попробуй волшебный дым кальяна...
Бубка затянулась и передала трубку Рыбке, чувствуя, как у нее в голове вдруг взорвалась радуга и разноцветные брызги понесли ее невесомое тело над клубами дыма. Рыбка тоже затянулась и разум ее перестал существовать, опутанный взглядами и прикосновениями Малика. Она падала в омут его глаз и тонула в его завораживающем шепоте...
- ...Из объятий её выпускать не спеши, повредить это нежное тело не бойся: Хоть и гнётся цветок под тяжёлым шмелём, всё равно не сломается, не беспокойся. И не слушай молений пугливых её, и не верь, если шепчет: Не надо, не надо!.. А иначе скорее наступит рассвет, чем добыта желанная будет награда... Пусть измучатся губы, целуй без конца, в ней ответные волны любви пробуждая. Как чудесно, когда разгорается страсть постепенно, как в небе луна молодая...
- Чьи это стихи? - спросила Рыбка непослушными губами. - Видьяпати Тхакура... Это индийский поэт... - усмехнулся Малик и снова протянул ей трубку кальяна...
* * *
Наступило одурманенное утро... Бубка разлепила тяжелые веки и попыталась сфокусировать взгляд на стене. Она поплыла, вызывая приступ тошноты и медленно остановилась. Варька попыталась вспомнить вчерашний вечер, но в памяти мелькали лишь отдельные картинки. Прекрасные восточные стихи, потом вино из серебряных кубков, снова кальян... Безудержный смех непонятно от чего, причем смеялись все и они с Рыбкой и джинны, которые к концу вечера стали почти родными.
Бубка застонала, вспомнив, как танцевала на столике и кривлялась, изображая сестер-мулаток. Малик и Джамиль веселились во всю, глядя на их с Натахой выкрутасы. Они и в трезвом состоянии были слегка в неадеквате, а под вином и одуряющим дымом кальяна, совсем сорвались с петелек.
Бубка вдруг рассмеялась, вспомнив, как Рыбка дергала за шнурок с колокольчиком, вызывая Хусейна и когда он приходил, делала вид, что она хозяйка и приказывала, приказывала.... Все остальное покрывала темнота, навалившаяся с внезапностью пыльного мешка из-за угла.
- Как же мне плохо... - услышала Варька стон Рыбки. - Ничего не помню...
- Но судя по нашему вчерашнему состоянию, нас принесли в наши комнаты невменяемых... - Бубка встала и выглянула в приоткрытую дверь. - Мама-а дорога-ая...
- Что там? - Рыбка испуганно приподнялась. - Иди, посмотри.
Натаха подошла к подруге и они ошалело уставились на общую комнату с уютной террасой. Бассейн был полон земли и перевернутые горшки с экзотическими растениями, покоились на мраморном дне, диванчики были перевернуты и разноцветные подушки сиротливо валялись по углам, окруженные ворохом перьев. Посуда была безжалостно перебита, а шелковые шторы клочьями свисали с поломанных карнизов.
- Это все мы?... - прошептала Рыбка.
- Подозреваю, что - да...
- Вай! Вай! - запричитал вошедший Хусейн и схватился за голову. - Горе мне, горе!
- А нечего было нас спаивать и всякой гадостью обкуривать! - огрызнулась Рыбка. - Мы тебя предупреждали!
- Ничего не понимаю! Совсем ничего! - продолжал вопить Хусейн, не обращая внимания на слова Натахи. - Вместо того, чтобы скинуть вас с крыши или бросить на палящем солнце... Вай-вай!
Он хлопнул в ладоши и в комнату, опустив головы, вошли слуги, волоча за собой сундуки и ларчики. Выставив их перед комнатой девушек, они быстро вышли, не глядя по сторонам.
- Что это? - удивленно спросила Бубка. - Это нам?
- Вам, дочери Шайтана! - недовольно буркнул Хусейн и отвернулся, сложив руки на круглом животе.
Девушки с интересом открыли один из сундуков и ахнули, ослепленные блеском драгоценностей, сияние, которых, веселой радугой вспыхнуло над ларцом.
- Ничего себе! - воскликнула Рыбка. - Здесь же миллионы!
- Это еще не все! - самодовольно произнес Хусейн. - Джинны очень богаты... Очень...
Откуда-то сверху послышался гневный вскрик и, задрав головы, подруги увидели сестер-мулаток, стоящих на балкончике. Их глаза полыхали ненавистью и злобой, они с изумлением смотрели на дары джиннов и если бы у них была возможность, наверное поубивали бы девушек, в которых сразу почувствовали соперниц.
- Зэма! Камария! Быстро зайдите в свои комнаты! - прикрикнул на них Хусейн. - Что это за выходки?!
Сестры вильнули шелковыми шлейфами и исчезли за дверью, произнося проклятия на каком-то своем языке.
продолжение следует