21 апреля – Ставка поставила задачу Главнокомандованию СКН продолжать операции по очистке Крымского полуострова от захватчиков. Б.И. Невзоров усматривает в этом показатель непоследовательности Ставки: мол, как же так? Десять дней обещали, а всего неделю дали, и опять – извольте наступать. Обратим внимание почтенного кандидата исторических наук, что постановка задачи вновь образуемому Главнокомандованию направления вовсе не означала приказа о переходе Крымского фронта в наступление. Это была задача именно Главнокомандованию направления. Более того, создание СКН, по сути, означало увеличение срока передышки фронта, т.к. теперь все оперативные вопросы и планы фронта должны были курироваться Главнокомандованием направления, а оно только с 21-го числа начало создаваться. Вспомним, что С.М. Будённый поставил задачу Крымфронту на активные действия только 26 апреля (нетрудно заметить, что 10-дневный срок уже превзойдён), только 30 апреля подал в Ставку доклад с планом наступления в Крыму (пусть Б.И. Невзоров подсчитает, сколько дней прошло с 13 по 30 апреля), а в этом докладе определял срок начала наступления 20-25 мая (как говорится, без комментариев). Так какие у кандидата исторических наук Б.И. Невзорова претензии к Ставке? Каким образом она мешала командованию Крымского фронта подготовиться к обороне? Какие противоречивые приказы она отдавала?
Что тогда мешало командованию Крымфронта, не наступая с 12 апреля, создать нормальную эшелонированную оборону к 8 мая? Надеемся, ответ ясен, читатель? Да само себе оно и мешало.
Много говорится о том, что не была перестроена ударная группировка. Что под этим надо понимать? Так, А. Исаев совершенно верно пишет, что не было произведено увеличение сил в полосе 44-й армии. Но это обстоятельство объясняется тем, что немцев «раскусили» слишком поздно (об этом ниже). Тут как-то обвинять командование фронта даже язык не поворачивается. Да, немцы перехитрили его, переиграли. Так ведь далеко не с дураками в той войне мы имели дело.