Лёнька бодрым и широким шагом спешил домой по луговой тропке, закинув на плечо верную подружку-тальянку. На гулянке весело было, и он изрядно припозднился. Теперь вёрст пять до дому, до родной Маньковской бежать по ночной прохладе. В одиночку ему не привыкать! Хуже было то, что на работу завтра надо раненько подниматься. Хорошо бы этой ночкой успеть пару часов поспать!
Лёнька работал трактористом в колхозе, технику свою знал и любил. О своём тракторе, как о родном заботился, знал его до последнего винтика. И в работе всегда первый! По-другому не мог, душа не давала...
А душа у Лёньки большая! И здоровье, и стать молодецкая - всё при нём! Почти двухметровый рост, да плечи широченные, сызмальства к тяжёлому крестьянскому труду привычные. Свело-русый чуб, глаза зелёные, большие, гармонист искусный! Улыбнётся девушкам на гулянке - и сердечки девичьи сладко вздрагивают: какой красавчик!
Северная русская деревня была в те времена многочисленной. В некоторых крестьянских семьях до десятка и более детишек рождалось, а уж по 5-6 деток - так и вовсе не редкость. Поэтому и молодёжи в деревнях было много. И работать, и отдыхать люди умели на славу! А у молодых - неженатых и незамужних - любимым отдыхом были гулянки или вечорки. Песни звенели и удалые, и с грустинкой. Частушки озорные сыпались как горох под переливы гармошек. Игры разные, общие, вроде и простенькие, но со смыслом. С их помощью можно было тонко намекнуть понравившейся девчонке о своих робких чувствах - а вдруг симпатия окажется взаимной?!
А уж если парни из чужой деревни на гулянку придут, то местные ребята чужакам своих девчат без боя не отдадут. Намять бока пришельцам было своеобразным "делом чести"! А Лёнька ничего и никого не боялся, силушка богатырская. Один со своей гармошкой по гулянкам в других деревнях шастал зачастую! Ни в бога, ни в чёрта не верил. Матушка только охала, завидев у сыночка очередной синяк:
-Да в кого ты, такой гУлень, уродился-то?! Прибьют тебя когда-нибудь совсем, непутёвого! Добродишься!
А Лёнька с добрейшей улыбкой свою родительницу успокаивал:
-Ништо, мам! Им поболе моего досталось!
На том и разговор весь... Лёнька шёл и с улыбкой вспоминал мамкино кудахтанье. Чего зря беспокоится старая? Вон тятька - так тот и слова не скажет, помнит, наверное, самого себя в молодости... Быстренько миновал речушку по хлипкому деревянному мостику, жалобно заскрипевшему от быстрых шагов. Осталось поле, перелесок, снова поле - и будет его родная Маньковская. Стоит на горушке гордо так, как первая красавица на выданье! А под горкой внизу речка бежит, водица чистая, и рыбы в ней столько, что никакая голодуха не страшна! И Лёнька опять улыбнулся, вспомнив мамкины пироги-рыбники из русской печи, на кои его матушка была большая мастерица. И мука вроде ржаная, простая, да и помол с мусоринками - а пироги на загляденье выходят! Такая вкуснятина!
За этими мыслями Лёнька и сам не заметил, как ноги принесли его к деревенскому кладбищу. До деревни еще с километр, рукой подать. Но внезапно на Лёньку страх напал. Ночь хоть и короткая, июньская - у нас в июне не темнеет, так, густые сумерки темнотой не назвать. А вот стало страшно Леониду, даже остановился сначала. Ну, это недолго длилось. Лёнька парень решительный: ругнул сам себя, скинул с плеча тальянку - и двинул вперёд под задорный наигрыш. Страхи все прошли! Вот дошёл до места, где неподалеку был дружок его закадычный похоронен, Костя. Тот при жизни носил смешное прозвище "Зарубёнок", и недавно погиб от подлого удара ножом исподтишка - в общей драке после какой-то из гулянок в дальней чужой деревне...
Только Лёнька вспомнил про своего друга, как почувствовал сзади по пояснице чувствительный хлопок. Гармошка в руках от неожиданности рявкнула, как раненный кабан! Страх в доли секунды вернулся. Лёнька в мгновение ока зажал инструмент подмышкой и ломанулся в родную деревню со скоростью спортсмена-олимпийца, желавшего установить мировой рекорд в беге на средние дистанции! Летел, и назад не оглядывался!
Отдышавшись дома, попил молока, да спать завалился. Усталость дала себя знать. Чуть свет - и пора на работу подниматься! И Лёнька, умывшись студёной колодезной водицей, и наскоро перекусив краюхой ржаного хлеба, запивая его густым вкусным молоком, направился "вершить трудовые подвиги". Импровизированный колхозный "гараж" - навес, оборудованный из старого гумна, где ночевали колхозные трактора, от Маньковской был километрах в семи. И первая часть пути к нему шла через это же самое деревенское кладбище...
Но сейчас, как говорится, не тот коленкор! Ночные страхи безвозвратно растворились в погожем летнем рассвете. Шагает Лёнька, и видит - на дороге лежит большой ржавый обруч от бочки. Остановился, поднял его, попримеривался. И верхний край этого обруча оказался точно на уровне Лёнькиной поясницы!
Внимание! Копирование или перепечатка материалов моего канала "Чёрный Скорпион" допускается только с разрешения автора!