Иногда удача обретает неожиданные формы и всё-таки это удача.
Джонни устал. Его рубашка была мокрая насквозь и липла к телу. Пот стекал ручейками по щекам и затылку. Летний ветер неприятно холодил спину, грудь и голову. Руки были покрыты мурашками. Он был доволен собой, он выполнил то, что намечено. Он свалил огромную 13 метровую сосну, всё правильно рассчитал и она упала ровно как он и хотел. После целого дня с пилой и топором руки натружено гудели. Он специально валил дерево руками - это было личное.
Она стояла в 30 метрах от дома. Когда-то давно он обожал это дерево. Его детство прошло под этими раскидистыми ветками. Зимой играть под ней было как погрузиться в сказку. Летом, весной и осенью под ним постоянно организовывали посиделки и пикники. Когда ему было 12 под этим деревом он впервые поцеловался с Хлоей Мэтьюсон, она училась с ним в одном классе, пока их родители сидели на веранде, пили пиво и жарили мясо. Под этой сосной он с мальчишками, на каникулах, ставил палатки. Они могли провести там целую неделю, заходя в дом только по нужде и искупаться, даже еду они забирали с собой.
У него давно чесались руки спилить её. С недавних пор он ее ненавидел. Она крала много света, но это было оправдание. Дело было в том что в прошлом году он похоронил сына. Сосна украла его. Ему было 8 лет. Он любил лазить по сосне - много веток, сучков. Видать он сорвался. Сколько раз он ему говорил не лазить босиком и в сандалиях. Джонни его нашёл только вечером, когда подходил к дому. Мальчик лежал на боку. Поначалу он думал что Микки спит. Но подойдя к нему он увидел лужу крови. Микки проломил себе голову о булыжник.
Он хотел её ещё тогда спилить, но жена не позволила. Тира сказала, что дерево не виновато. Что Микки мог с таким же успехом упасть с любого другого дерева. Что дерево дарило им столько радостей и уюта. Но Тиры не стало. Она покинула его 7 месяцев назад. Её не стало, а он остался. И с ним осталась его злость на несправедливость бытия и на себя.
Джонни открыл переносной холодильник, достал холодную банку Blue Ribbon. Протёр её рукой, посмотрел на неё и положил назад. Это был ритуал. Он не пил уже шесть месяцев, но таскал банку с пивом в холодильнике полном минералки с собой.
Это можно был бы назвать синдромом навязчивого состояния, но это было не так. Тиры не стало, сына тоже. Ему не для кого было больше жить. Но он продолжал не пить. Он изводил себя этим. Спиртное могло бы подействовать как душевное обезболивающее, но Джонни хотел испытывать эту боль. Эта боль - всё что у него осталось. Боль утраты. И в целом это была большая удача, что у него осталось хоть что-то, вместо этого могла бы быть пустота. Поэтому он бережно хранил и оберегал её. Больше всего он боялся потерять эту нить, что связывала его с теми кто был ему безумно дорог.
Он подобрал топор, ручную пилу, холодильник и пошёл в дом. На сегодня он устал.