Так вот, сейчас учат всяким разным практикам, типа путешествий в прошлые жизни, выход в астрал и тд.
Если кто об этом подумывал, хочу спросить: а оно вам надо? Живется просто-и живите себе дальше. Бурчала Белен.
Белен мечтала, просто мечтала жить просто и понятно, без заморочек, без прилетов непонятных бумерангов, ответочек за ее необдуманные поступки.
И ладно поступки, за мысли!
Конечно, знания ей были даны с рождения, но когда она поняла, что пришел час узнать истину, узнать, кем она была в прошлой жизни, стало страшно.
Белен так и так знала, что она там была явно не ванильная фея, и не сахарная мамочка.
Уж слишком много пришлось ей хлебнуть невкусного в этой жизни.
Да и ничего прекрасного там нет, раньше она мимоходом подглядывала, но это получалось случайно, или ее вели.
А так, чтобы целенаправленно идти в изнанку, нееееет, неееееет.
Белен просто передумала. Пофиг, решила она, просто пофиг. Оно мне не надо, не пойду.
Боятся, знаете ли, живые. Вдруг что-то пойдет не так, а? Ни учителя нет, спросить и узнать, а как, а что именно делать.
Неееет, нееет. Я знаю, что было что-то нехорошее, и баста.
Только она так решила, все и случилось.
А что ж, вы думаете, мы сами творцы себя и своей судьбы?
Белен шла в сумерках по деревне своего отца.
Сумерки. Ненавижу сумерки, думала она. Проклятое время, эти сумерки.
Это время, когда бог отворачивается от нас.
Она шла и смотрела по сторонам, но никого видно не было.
Вдалеке играла стайка собак. Они были за левым плечом. Плохой знак, увидеть стражей этого мира за левым плечом, думала Белен. Собаки ли это?
Белен шла быстро вперёд, озираясь через левое плечо назад, чтобы не проморгать нападение этих собак, уж явно не просто так они там бегают. Они были далеко, но изнанка -это изнанка, не поймёшь, где далеко, а где близко.
Ей немного оставалось дойти, она знала, что ей надо дойти до двух домов-ее дедушки и его брата, которые стояли в конце улицы.
Вернее, ей надо было встретить на тропинке от речки человека, который сейчас придет.
Нервы сдавали, что-то сейчас вот-вот произойдет.
Белен не выдержала и побежала. И очень вовремя-за ней побежала эта стая собак, или бог их пойми, кто они были. Каким-то тихим сапом они сократили расстояние.
Белен бежала изо всех сил, она увидела, что в огороде соседей рядом с тропинкой стоит ее то ли двоюродный, то ли еще дальше, дядя, и укрывает огурцы в парнике.
Она чувствовала затылком и спиной, что эти твари (и бог его знает, что это они такое), которых она видела раньше как собак, ее догоняют.
Равнодушный мир изнанки смотрел на нее своими окнами и дверями, и даже заборам было пофиг до нее.
Белен знала, знала, что все в этом мире знают, что она сейчас попадет в беду, и все будут смотреть, как она получит еще один урок, и какой ценой.
Белен вдруг поняла, как люди сходят с ума. Их души остаются в изнанке или еще в каком-то забытом светом месте, и их бедные тела, как могут, имитируют жизнь, ведь время смерти не пришло.
О боже, боже, умереть, так мгновенно, и душой, и телом сразу, думала Белен. Да помогите же кто-нибудь! Господи, как хочется просто жить, умереть в районе 90 лет в ясном уме, твердой памяти, физически хорошо сохранившись, никому не доставив хлопот, принося всем радость и счастье, и мудрость, и просто уснуть ночью и не проснуться утром, и чтобы 100500 любимых правнуков тебя носили на руках...
Этот дядька свистнул и одна из тварей остановила свой прыжок, встав на землю овчаркой.
Белен шла на дрожаших ногах ближе к огороду, и поглядывала на овчарку, которая шла за ней, и опять за левым плечом.
Овчарка! надо же, откуда она взялась в деревушке, а?
Пару раз овчарка ощерилась на неё, но дядька цыкнул, и Белен поняла, что ей бояться нечего. Пока.
Они стояли и разговаривали. Часть разговора изнанка у нее украла, и Белен запомнила только, что она спрашивала про кого-то, кто должен здесь скоро пройти - кто-то с того берега реки.
Дядька сказал: а, это Стефана ждешь? Фамилию Белен услышала как что-то похожее на Рхневски, Шневски.
Пока она стояла и пыталась запомнить фамилию, она поняла, кто этот Стефан, почему она его ждет и откуда она его знает.
Это она. Она в прошлой жизни. Вор, убийца, душегуб, страшный человек, бежавший от правосудия своей страны, и живший в глухой сибирской деревушке.
Стефан Рыньски? Рцыньски?
Да и важна ли твоя фамилия, когда прошли три века, Стефан?
Не этого ли ты хотел, чтобы твоя фамилия, и имя твое были стерты с лица земли?
И для чего Белен теперь знать твое имя?
Твоя душа хочет молитвы за себя?
Прощения?
Белен вспоминала теперь, сколько душ погубил ее предок за золото.
И слава богу, что ты не пришел, и слава Небу, что дал увидеться лицом к лицу; не дайте мне, духи земли, воды и леса, встретить таких людей в этой жизни.
Простите нас, загубленные нами души, да будет с вами сила света, и пусть Небо нам даст сил жить честно!
О боги, боги, дайте нам сил прожить свою жизнь так, чтобы нашими именами гордились...