Рано утром 10 мая 1940 года самая большая масса танков, собранная в одном месте, какую только знали в истории войн, перешла восточные границы Бельгии и Люксембурга.
За четыре дня семь бронетанковых дивизий, имеющих в своем составе 1800 танков, прорвали главную линию французской обороны на реке Маас. Через семь дней немцы достигли Ла-Манша, расположенного в 160 км оттуда, и отрезали самые мощные и мобильные части французских и британских вооруженных сил, которые в то время располагались в Бельгии. Остатки союзных войск были вынуждены в спешном порядке эвакуироваться через Дюнкерк.
Месяц спустя Франция капитулировала, а англичане в панике бежали на свои острова, побросав все оружие и технику. Теперь лишь 21 миля водной глади пролива отделяла их от полчищ захватчиков.
Германия достигла самой зрелищной, быстрой и ошеломляющей военной победы в XX веке. Она стала доминировать в Европе от мыса Нордкап в Норвегии до Средиземного моря и от Польши до Атлантики. Победой Германия была обязана волчьей хватке своего диктатора — Адольфа Гитлера.
И все же в тот миг величайшего успеха, когда не оставалось практически ничего, что помешало бы Гитлеру создать и возглавить фактически непобедимую империю, включавшую в себя Европу, Северную Африку. Средний Восток, фюрер германской нации свернул с дороги и стал следовать курсом, который привел к падению «Тысячелетнего рейха», и притом всего за 6 лет
Ряд высокопоставленных немецких офицеров видели открывавшиеся в 1940 году возможности и делал все для того, чтобы Гитлер не упустил своего шанса. Фюрер рассмотрел предложения генералов, но в конце концов никого не послушал. После победы над Францией Гитлер сосредоточил все внимание на подготовке к войне против Советского Союза и стал вынашивать планы уничтожения евреев и других ненавидимых им народов.
Гитлер пришел к такому решению путем невероятно извилистых и алогичных умозаключений. Поскольку Великобритания отказалась заключить мирный договор, а вторжение на Альбион могло обернуться серьезными трудностями — учитывая мощь английского военно-морского флота и слабость флота немецкого, — то Гитлер решил, что единственный способ одолеть Англию — это победить Советский Союз. Фюрер почему-то думал, что Россия — главная и вообще единственная из оставшихся надежд Англии, что только русские могут помочь англичанам, являясь своего рода «континентальным кинжалом», нацеленным в горло рейху.
Когда же Советский Союз будет уничтожен, думал Гитлер, англичане тут же сдадутся на милость победителя.
Безусловно, подобные предположения являлись в корне неверными. В своей борьбе против Германии Великобритания опиралась прежде всего на Соединенные Штаты, а вовсе не на Россию. «Я втяну Соединенные Штаты в войну», — сказал после поражения Франции своему сыну британский премьер-министр Уинстон Черчилль. И американский президент Франклин Рузвельт делал все, что только возможно, чтобы прийти Англии на помощь.
Однако Рузвельту приходилось вести хитрую игру Большинство американских избирателей до смерти боялись оказаться втянутыми в очередную войну в Европе и хотели, чтобы их страна надежно спряталась от всего остального шумного мира за двумя океанами. И только немногие видели, какую страшную опасность представляет собой Адольф Гитлер, и понимали, что Соединенным Штатам рано или поздно придется вступить в войну против фашистской Германии.
Вероятно, Гитлер слишком увлекся соблазняющими его размышлениями по поводу того, как бы побыстрее разгромить Советский Союз, и разрабатывал теорию о тесной связи Великобритании и России, для того чтобы в любом случае оправдать то, что он задумал сделать. Гитлер ненавидел коммунизм, боялся роста могучего индустриального государства, которое быстро развивалось под руководством Иосифа Сталина, и хотел аннексировать большой кусок России и Украины. И, кроме того, до Советского Союза он мог дотянуться — в то время как не имел возможности сделать этого в отношении Британии.
На самом же деле Гитлер не хотел разрушать Англию, и это сыграло важную роль в его решении повернуть на Восток. Он восхищался Британской империей и хотел добиться взаимопонимания с ее лидерами. Однако Гитлер выдвигал такие условия, согласно которым Британия могла сохранить империю лишь в том случае, если у Германии будут развязаны руки на континенте. Безусловно, Англию никогда не устроило бы подобное положение дел, потому что в таком случае она недолго сохраняла бы статус независимого государства, поскольку являлось очевидным, что аппетиты Гитлера границ не имеют. Гитлер не желал слушать никакой критики. Его советники
понимали, что война на Западе была выиграна лишь наполовину, и лишь немногие думали, что может быть завершена на равнинах европейской России. Советский Союз был настолько огромен, война там могла распространяться в территориально отношении практически до бесконечности, и являлось очевидным, что германский военно-промышленный комплекс, какой бы он ни обладал реальной мощью и теоретическим потенциалом, в конце концов не сможет обеспечить нужд армии. Война против России могла стать совсем иным делом, чем война на Западе, где расстояния ограниченны, население сконцентрировано в городах, все важнейшие объекты расположены близко друг к другу, а Атлантический океан представляет собой конкретную границу территориального распространения.
По совету генерала Эриха фон Манштейна Гитлер изменил направление главного удара, перенеся точку напряжения с северной Бельгии на Арденны, хотя остальные германские генералы советовали другое. Это решение принесло Германии величайшую победу в ее истории. Поскольку высшее военное руководство ошиблось, а Гитлер и Манштейн оказались правы, фюрер сделал вывод, что может опираться на свою «интуицию». Эта самая «интуиция» подсказала ему, что нужно отложить начало войны против Англии и полностью отдаться удовлетворению двух страстей, которые владели Гитлером с начала двадцатых годов, а именно заняться разгромом Советского Союза и уничтожением евреев в Европе.
Вера Гитлера в необходимость завоевания «жизненного пространства» опиралась на ту идею, что немецкому народу нужно больше земли, чтобы производили больше продуктов питания. Классическая экономика
давным-давно доказала, что индустриальные государства могут закупать зерно и другие продукты для своих нужд и в принципе им не требуются дополнительные сельскохозяйственные угодья. Однако Гитлер не обращал на все это внимания.
Кроме того, идея захватить по больше территорий у соседей нашла горячий отклик у германского народа. Немцы еще в начале XX века стремились к экспансии в Центральную и Восточную Европу - это явилось одной из причин Первой мировой войны, которую Германия проиграла.
В своей книге «Майн кампф» Гитлер писал, что Германия не являлась мировой силой в 1914—1918 годах потому, что не могла прокормить свой народ, и не станет великой державой до тех пор, пока не сумеет сделать этого.
Стремление Гитлера уничтожить евреев и некоторые другие народы опиралось не на логичную основу, но лишь на высшей степени злонамеренные предрассудки. Фюрер превратил евреев в козлов отпущения в каждой проблеме, с которой сталкивалась Германия, даже в том, что Советский Союз развивался неимоверно высокими темпами, так как ошибочно полагал, что революция там была совершена при поддержке евреев.
Между тем политическая интуиция Гитлера предупреждала его о том, что следует избегать личного участия в погромах, в разжигании атмосферы ненависти и убийств, и фюрер переложил выполнение расовой программы на своих подчиненных: в наибольшей степени на Генриха Гиммлера и Рейнхарда Гейдриха — руководителей СС.
За последующие несколько лет Гитлер и его сторонники, добровольные немецкие палачи, казнили шесть миллионов евреев во время так называемого холокоста, вероятно, около миллиона поляков и цыган, были унислушивался к одним, порой к другим, а иногда никого не слушал, кроме себя самого.
До лета 1940 года Гитлер одержал серию побед, беспрецедентных в мировой истории. Большинства из них он добился, используя свои замечательный политический дар — практически без применения военной силы.
Вот что Гитлер сделал за шесть лет. В 1933 году он стал диктатором Германии; менее чем через два месяца после этого события фюрер полностью подчинил государство нацистской партии, которую он возглавлял; в октябре 1933 года он вывел Германию из Лиги наций; в 1934-м приступил к тайному крупномасштабному реформированию германских вооруженных сил; в 1935 году ввел воинскую повинность в нарушение Версальского договора; в 1936-м Гитлер вновь оккупировал Рейнскую область — немецкий приграничный регион, демилитаризованный согласно условиям Версальского договора; сам договор он объявил недействительным в 1937 году; захватил суверенное государство Австрию и 10 марта 1938 года присоединил его к Германии; силой заставил лидеров Британии и Франции принять свой вариант расчленения Чехословакии во время Мюнхенской конференции 29—30 сентября 1938 года, а 15 марта 1939 года оккупировал остатки чешского государства — Богемию и Моравию.
Этот последний акт наконец показал Невиллу Чемберлену, британскому премьер-министру, и Эдуарду Даладье, французскому премьеру, что политика «умиротворения» Гитлера совершенно неоправданна, а сам фюрер — прирожденный лжец. В Мюнхене Гитлер торжественно поклялся, что его окончательные притязания в Европе ограничатся аннексией Судетов немецкоязычной части Чехословакии — и что он обеспечит независимость остальных регионов.
Теперь Британия и Франция выступали гарантами
независимости Польши следующей жертвы в списка Гитлера. Судьба этой страны была решена 23 августа 1939 года, когда Советский Союз подписал пакт о ненападении с Германией, вдохновленный не столько уверенностью в мирных намерениях Гитлера, сколько отчаянием. Панически боявшиеся коммунистов Британия и Франция отказались сотрудничать с Советским Союзом, чтобы преградить дорогу Гитлеру в первые годы его правления, когда остановить нацистов можно было сравнительно легко.
Имея определенные гарантии со стороны Советского Союза, закрепленные в секретных протоколах Берлино-Московского пакта, которые разделяли Восточную Европу на германские и советские сферы влияния, 1 сентября 1939 года Гитлер двинул свои войска через границу с Польшей. У поляков в любом случае не имелось ни малейших шансов, поскольку территория их государства была наполовину окружена землями либо собственно Германии, либо контролируемых ею стран. Армия Польши была разгромлена в первый же день. Многочисленные колонны фашистских танков под командованием генерала Хайнца Гудериана с легкостью и невообразимой скоростью прорвали линию польской обороны. Это было первым случаем использования тактики «блицкрига», или «молниеносной» войны.
За три недели Польша была разгромлена, а поляки обнаружили, что их земли разделены между немцами на западе и Советским Союзом на востоке.
3 сентября 1939 года Великобритания и Франция объявили войну Германии. Англичане предприняли кое-какие действия на море, заблокировали немецкие порты и наблюдали за передвижением сухопутных немецких соединений, однако медлили с переброской своих войск на континент, в то время как Франция вообще фактически ничего не делала на франко-германской границе
Осень и зима 1939-1940 годов получила известность в Британской империи как «странная война». во Франции — как «смешная война», а в Германии -«сидячая война».
Между тем Советский Союз решил воспользоваться преимуществами пакта с Германией и потребовал от Финляндии передачи большой части территории, чтобы сделать ее буферной зоной вокруг города Ленинграда (Санкт-Петербурга) и еще кое-где. Финны отказались и 30 ноября 1939 года советские войска вторглись в Финляндию. Финны блестяще сражались в «зимней войне» однако советских войск было слишком много. Русские прорвали главную оборонительную линию финнов 11 февраля 1940 года, а 12 марта Финляндия капитулировала, отдав России требуемые территории.
Союзники — то есть Великобритания и Франция - тем временем усмотрели возможность нанесения вреда германской экономике и заминировали территориальные воды Норвегии, чтобы зимой помешать отгрузке шведской железной руды из норвежского порта Нарвик. Если бы они достигли своей цели, немецкому военному промышленному потенциалу был бы нанесен серьезный урон, поскольку навигация в Балтийском море неверной его часы в зимнее время закрыты Ботанический залив промерзает насквозь.
В начале 1940 года обе стороны начали вынашивать планы оккупации Норвегии.
Гитлер нанес первый удар, захватив Данию, а 10 мая 1910 года занял ключевые порты Норвегии. Союзники соревновались между в деле оккупации Норвегии и добились некоторого успеха, особенно на море. Однако усилия Германии были более упорядочены и решительны, и союзные войска вскоре отошли, особенно когда средоточие военных действий сместилось в Бельгию, Голландию, Люксембург и во Францию, где 10 мая 1940 года Гитлер развернул решительное наступление.
Итоги польской кампании должны были навести военное руководство союзников на мысль об использовании двух свежих идей из германского арсенала. Однако подобного не произошло, и новое практическое применение этих самых идей поразило союзнические силы на Западе подобно молнии.
Новым в военной стратегии стало широкомасштабное использование самолетов и танков.
Немецкие генералы обнаружили нечто такое, до чего не смогли догадаться военные теоретики других армий, а именно то, что самолеты и танки являются не только оружием, но и своего рода средствам передвижения.
Гудериан строил свои танковые армии, опираясь на работы двух английских военных теоретиков — Дж А.С. Фуллера и Бэзила X. Лиддела Гарта. Их идеи о концентрации бронетанковых частей в крупные соединения совершенно игнорировались в Англии. Как и английское руководство, германское верховное командование не сразу приняло новое в тактике и стратегии и долго сопротивлялось идеям Гудериана.
Благодаря энтузиазму Гитлера по отношению к танкам у Гудериана появилась возможность обосновать свою доктрину и укрупнить все танковые части до уровня дивизий и армий — вместо того чтобы сформировать из-них небольшие подразделения, закрепленные за пехотными дивизиями, что сохранялось в практике французской и английской армий.
Кроме того, Гудериан добился принятия положения о том, чтобы бронетанковым дивизиям были приданы части моторизованной пехоты, артиллерия и инженерные войска, которые могли бы передвигаться со скоростью танков.
Эрвин Роммель, прославившийся благодаря своим успехам в Северной Африке, одним предложением выразил самую суть «блицкрига»: «Это искусство концентрации сил в одной точке, натиск и прорыв, окружение и Укрепление флангов с обеих сторон и затем проникновение, подобное молнии, глубоко в тыл, прежде чем у врага найдется время отреагировать».
Поразительно, что союзные генералы, как и большинство немецких полководцев, не понимали обезоруживающей логики аргументов Гудериана. Он, например привел такой пример: если одна сторона имеет 2100 танков и равномерно распределит их по трехсотмильному фронту для поддержки пехотных дивизий, то плотность машин будет семь единиц на милю, чего совершенно недостаточно для решительных действий, разве что только в боях местного значения. Если же у другой стороны имеется такое же количество танков, но все они сконцентрированы на направлении главного удара, то плотность бронированной колонны будет такой, сколько танков можно физически разместить на полях ни настаивали на распределении большинства своих танков среди пехотных дивизий. Они заблуждались полагая, что война должна вестись по всей вытянутой линии фронта, а генералы могут передвигать танки, чтобы блокировать любую точку, где несколько машин противника прорвут их оборону. Ретрограды не понимали эффективности концентрации большого количества танков для решительного прорыва в одной точке.
Революционный самолет, созданный немцами, поначалу не вызвал особого интереса. Речь идет о «Ю-87В» «штука» — пикирующем бомбардировщике с неубирающимися шасси, который нес 500-килограммовую бомбу и имел максимальную скорость всего лишь 395 километров в час. «Ю-87» устарел уже к 1940 году, однако «штука» разработанный для нанесения точечных ударов по полевым позициям противника, проявил себя в условиях войны неплохо, поскольку германские люфтваффе (военно-воздушные силы вермахта) быстро завоевали превосходство в воздухе благодаря отличному истребителю «Ме-109».
«Ю-87» выполнял функции дальнобойной артиллерии и был достаточно эффективен. Этот самолет наводил ужас на солдат союзников благодаря точности бомбометания и еще потому, что немецкие пилоты снабдили «Ю-87» обычным свистком, который во время пикирования издавал пронзительный визг.
Это стало новым способом получения оперативно-тактического преимущества, и союзники оказались не в состоянии мощному натиску немцев.
