С самого начала «спецоперации» глава Чечни Рамзан Кадыров занял неожиданно активную позицию. Ранее ни один регион и ни один лидер не позволяли себе выступать с заявлениями, идущими вразрез с консолидированной федеральной позицией. Таких смельчаков практически не было и среди федеральных политиков, особенно после 24 февраля.
То есть, несмотря на принятые в Генштабе, МИДе и одобренные Кремлём решения о выходе из Черниговской и Киевской областей, Кадыров выступил с резкими заявлениями о необходимости продолжить «спецоперацию» на этих направлениях. Он критикует процесс переговоров между Россией и Украиной, распоряжается подразделениями Росгвардии, находящимися в Чечне, как своей личной армией, выступая перед ними и демонстрируя, что распоряжения об их отправке на фронт принимаются им лично.
Тут важно понимать, что РФ потому и федерация, что политически, социально и культурно регионы совершенно разные. Чечня — регион особенный, позже мы разберём её политическую историю. Но Рамзан Кадыров и вовсе находится в уникальной позиции. И находился в ней всегда.
Фактически, руководителем республики Кадыров стал в 2005, когда его отец погиб в результате теракта. Юридически он возглавил Чечню в 2007 году. С самого начала перед ним была поставлена крайне тяжёлая задача: обеспечить в регионе безопасность, ликвидировать террористическую угрозу и восстановить хозяйственную и экономическую жизнь.
Освоение бюджета и контртеррористическая борьба в условиях тяжёлого горного рельефа в разрушенной двумя войнами и разрухой 90х годов провинции — задача очень непростая. Кадыров смог решить поставленные задачи и обеспечить полную лояльность региона Кремлю. Казалось бы, историческая задача выполнена, однако в процессе её выполнения политтехнологи из Москвы увидели очень интересный феномен.
Кадыров стал для российского общества «другим человеком». Для населения страны он стал выражением угрозы (кажется, тут надо извиниться) и более жёсткой политической альтернативой Путину. Его громкие заявления и появления на публике должны были демонстрировать — исчезновение либерального Путина и его правительства приведут к резкому ужесточению режима и кардинальной борьбе с инакомыслием.
Однако со временем Кадыров стал демонстрировать всё большую независимость. Он отвечал за переговоры со странами Ближнего Востока на фоне кризиса в отношениях Москвы и Запада. А не так давно, на фоне скандала с бывшим судьёй Чечни Сайди Янгулбаевым, он приезжал в Кремль на переговоры с Путиным. Обычно, подобные встречи становятся «консервами» — публикуются, когда необходимо поддержать публичную активность президента, через несколько недель а то и месяцев после самой встречи. Но Кадырову, видимо, очень важно было продемонстрировать поддержку Кремля на фоне набирающей популярность петиции об отставке и скандалов со СМИ и он записывал сторис прямо из Кремля. Невиданный доселе жест.
По всей видимости, в текущих условиях Кадырову была дана некоторая автономность для ещё более эффективной работы принципа «другого человека». Его пиар на «спецоперации» сильно отличается от других российских политиков, он подаёт свои заявления как выражение «воли народа». Заядлый противник переговоров и дипломатических методов, Кадыров создаёт образ плохо контролируемого фактора, способного принимать решения, влияющие на федеральную политику.
На наш взгляд, таким образом проводится работа по двум пиар-направлениям:
1. «Другой человек», готовый людскими, экономическими потерями и ужесточением политического режима продолжать «спецоперацию», способствовать давлению на СМИ и свободу слова.
2. Безальтернативный лидер Чечни и чеченского народа, олицетворение «инакости» регионов, удерживать которые в рамках одной страны может только Путин и Кремль.