«Описание обороны города Севастополя», посвященное событиям 349 дней борьбы за главную базу Черноморского флота в ходе Крымской войны (1853–1856), составленное под руководством гениального фортификатора инженер-генерала графа Эдуарда Ивановича Тотлебена, является одним из лучших источников информации по событиям этого героического периода военной истории России.
Четким, доступным даже не специалисту в искусстве фортификации языком описываются факты, тактика и стратегия военных операций, принципы и методы ведения оборонительных действий, героизм и самоотдача защитников и воинов, основы побед и последствия поражений. Наибольшее внимание уделяется инженерному аспекту оборонительных мероприятий — как основной задаче Тотлебена-военного инженера. Но обширность и скрупулезность, с которой составлено данное исследование, здравый смысл и честность изложения делает его едва ли не энциклопедией военной науки для каждого, кому интересны события Крымской войны, кто пытается понять ее сущность и разобраться в деталях.
Немцы массово стали появляться в русской регулярной армии и военно-морском флоте при Петре I среди приглашенных на службу иностранцев и уже вскоре составляли значительную часть офицерского корпуса. В дальнейшем их доля среди российского офицерства оставалась достаточно большой, но речь шла обычно уже не об иностранцах, а о двух категориях русских подданных немецкого происхождения, к которым можно отнести эмигрантов из различных германских государств: католиков и протестантов, вынужденно покинувших свою родину и во множестве переселившихся в Россию во второй половине XVIII века, принявших русское подданство, и прибалтийском немецком дворянстве протестантского вероисповедания, часть родов которого составляли выходцы из Швеции.
Как правило, первые принимали православие, женились на русских (православных) и уже во втором, максимум — третьем, поколениях полностью ассимилировались. Вторые, связанные с поместным землевладением и компактно проживавшие в Эстляндской, Лифляндской и Курляндской губерниях, сохранились как особая группа.
Остзейские немцы традиционно играли большую роль в российском государственном аппарате и в армии, особенно в конце XVIII в. — первой половине XIX в. В этот период их доля среди высшего командного состава не опускалась ниже трети, нередко доходя до полови- ны. Немцев всегда отличала высокая дисциплина, они, в отличие от русских, сравнительно редко выходили в отставку на протяжении службы и держались сплоченно, формируя тот самый корпоративный дух, которым отличается офицерская среда во все времена и во всех армиях мира.
В обороне Севастополя 1854–1855 гг. принимали участие несколько сотен офицеров и генералов немецкого происхождения, в том числе занимавших ключевые посты в руководстве Южной и Крымской армий, гарнизона крепости. Достаточно назвать начальника штаба Южной и Крымской армий генерал-адъютанта П.Е. Коцебу, начальника гарнизона Севастополя генерал-адъютанта Д.Е. Остен-Сакена, командиров дивизий и бригад генералов К.Ф. Шейдемана, К.А. Мартинау, В.Х. Буссау, барона П.Я. Реннекампфа, фон А.Я. Адлерберга, выдающегося военного медика Х.Я.Гюббенета. Большая же часть российских немцев-офицеров обороняла Севастополь в рядах полевых артиллеристов и пехотинцев, военных инженеров, офицеров Генерального штаба и Черноморского флота.
Верные присяге «Царю и Отечеству», они защищали главную базу флота на Черном море 349 дней. 15 наиболее отличившихся были удостоены высшей воинской награды за личную храбрость и ратные подвиги на поле боя — орденов Святого Великомученика Георгия 4-й и 3-й степеней. Еще больше русских офицеров немецкого происхождения навсегда осталось в Крыму в братских могилах в долине Альмы, оврагах Инкермана и на Федюхиных высотах. Их имена на плитах Братского кладбища на Северной стороне Севастополя: отец и сын Адлерберги, штабс-капитан Бейтнер, генерал Бульмерлинг, капитан 2-го ранга Коцебу, капитан Рейтлингер, корнет фон Рихтер…
ЭДУАРД ИВАНОВИЧ ТОТЛЕБЕН: НАЧАЛО КАРЬЕРЫ
Среди всех памятников погребальной архитектуры Братского кладбища выделяется богатством декора часовня над склепом уроженца Митавы1 генерал-адъютанта графа Эдуарда Ивановича Тотлебена.
О Тотлебене писали и много, и мало. Статьи с его биографией можно найти практически во всех энциклопедиях и энциклопедических справочниках с конца XIX в. и по сей день. В советское время он считался гонителем всего русского передового, почти реакционером; на Западе всегда почитался гением севастопольской обороны 1854–1855 гг., в Болгарии, после взятия Плевны в 1877 г., он стал национальным героем.
Его прах то хоронили, то оскверняли: его ограбили большевики, украв серебряные погребальные венки в 1920-х г., в 1943 г. его перезахоронил вермахт; в 1944 г. бюст расстрелял из пистолета молодой лейтенант Красной армии и восстановил фонд «Москва-Крым» в 2004 г.; в 1909 г. при подъеме на Исторический бульвар ему установлен лучший памятник в г. Севастополе, с которым связана легенда о двух фуражках.
Эдуард Иванович принадлежал к старинному дворянскому роду Тюрингии, но его дед, выселившийся в прибалтийские губернии России, отказался от феодальных прав и занялся торговлей. Отец Иоганн Генрих также занимался коммерческими делами, приписавшись к купечеству. Франц-Эдуард был пятым из семи детей Иоганна Генриха от брака с Анной Цандер. Начальное образование будущий гений фортификации получил в школе доктора Гюттеля — лучшем учебном заведении тогдашней Риги.
Когда Эдуарду исполнилось 14 лет, неожиданно для устоявшихся уже семейных традиций, отдававших приоритет торговым делам, а не служению государству, его отправили для продолжения образования в одно из лучших военно-учебных заведений России. Осенью 1832 г. он был принят в Николаевское инженерное училище, откуда в январе 1836 г. выпущен с произведением в прапорщики.
Путь на военном поприще начался сложно. Болезнь сердца вынудила прервать обучение и перевестись в крепость Динабург, ближе к родным местам. Отсюда Тотлебен несколько раз возвращался в Петербург для продолжения обучения, но всегда болезненность не давала завершить курс полностью. В 1838 г. он окончательно отчислен из училища с назначением на действительную службу в Рижскую крепостную команду, где занял должность дежурного офицера в крепостном управлении.
Отсюда, в апреле 1839 г., Тотлебен переводится в гренадерский саперный батальон, а в следующем году назначен поручиком в учебный саперный батальон.
Решающую роль в жизни офицера сыграло знакомство в 1840 г. во время практических работ в Красном Селе с генералом К.А. Шильдером, поручившим ему опыты над своей контрминой системой. Они закончились через два года выдающимся успехом; достигнутые результаты побудили императора Николая I приказать продолжать начатые испытания в более крупных размерах в Киеве при 2-й саперной бригаде, куда Тотлебена командировали в1844 г. За труды в 1845 г. его произвели в штабс-капитаны и удостоили орденов Св. Станислава 3-й ст. (1842), Св. Анны 3-й ст. (1847).
Кроме орденов, эти работы дали Эдуарду Ивановичу тот самый опыт, который успешно реализован им время Крымской войны: на Дунае и в Севастополе.
В 1848 г. Тотлебен направляется на Кавказ для применения минного сверла при осадах укрепленных пунктов, возведенных Шамилем в Дагестане. Боевое крещение было получено им под Гергебилем, где устроенная им брешь-батарея сыграла решающую роль в успехе осады. Затем последовала разработка дороги по Аймакинскому ущелью, обучение саперов в Темирхан-Шуре и высокая оценка работы — чин капитана за Гергебиль и орден Св. Владимира 4-й ст. с бантом за бой на Мискенджийских высотах 22 сентября 1848 г.
В 1849 г. он получает под начало саперов при осаде аула Чоха, где наступление горцев остановило использование обыкновенных и камнеметных фугасов, заблаговременно заложенных Тотлебеным. В благодарность его храбрости, активности и распорядительности следу- ет награждение золотой саблей «За храбрость».
Но походная жизнь расстроила и без того слабое здоровье. В 1850 г. отказавшись от повышения, он с разрешения князя М.С. Воронцова переведен в Варшаву во 2-й саперный батальон с назначением адъютантом к генералу Шильдеру.
Хотя Тотлебен прекрасно исполняет поручение последнего по осушке территории крепости и прилегающей к ней местности, отношения между ним и Шильдером неожиданно обостряются, и Эдуард Иванович в следующем году переводится в столицу, где назначается обер-офицером в штаб генерала фон Цурмилена с переводом в гвардейские инженеры.
Служба в столице способствует появлению семьи. 23 февраля 1852 г. Тотлебен обвенчался с баронессой Викториной Гауф, дочерью Гессен-Дармштадтского генерального консула. Ожидаемо следующие несколько лет проходят спокойно, давая ему возможность усовершенствовать теоретические знания, изучая наследие Вобана, Дюфура, Шумара, Мориса де Селлона и др., с особым вниманием останавливаясь на действии артиллерии и активной защите, прилегающей к крепости местности, одновременно закрепляя полученные знания на практике в ходе учений под Петергофом.
В конце 1852 г. по приказанию начальства им были составлены два обширных проекта: атаки капонирного фронта и атаки на вновь предложенную систему бастионного начертания. Проект весной 1853 г. утвержден императором после успешной полигонной проверки, за что Тотлебен дважды удостаивается Высочайшего благоволения, объявленного в приказах 8 ноября 1852 г. и 20 августа 1853 г.
Талант Тотлебена как военного инженера раскрылся в Крымскую войну. С началом Дунайской кампании, несмотря на сохранявшиеся противоречия, генерал Шильдер, получив назначение начальником инженеров действующей армии, просил о командировании его в свое распоряжение. Как бы извиняясь за ранее нанесенную обиду, генерал пишет представление к производству Тотлебена в подполковники, которое состоялось 16 января 1854 г.
Когда мы задумываемся над тем, почему все-таки союзники не взяли Севастополь, или хотя бы его Северную сторону в первые же дни Крымской кампании, мы тут же вольно или невольно вспоминаем работу тогда еще мало кому известного инженерного подполковника Эдуарда Ивановича Тотлебена. Слово «феномен» введено мной преднамеренно и отнюдь не для сочности фраз. Многие прибегают к еще более высокопарному стилю, когда речь заходит об Эдуарде Ивановиче. Канадский историк Алексис Трубецкой прямо сказал в своем исследовании Крымской войны: «Гений и энергия Тотлебена быстро изменили столь пагубную ситуацию в Севастополе». Английский адмирал Сеймур в своих воспоминаниях об участии в Крымской войне тоже несколько раз говорит о гениальности Тотлебена.