Летний день. Лес был наполнен жизнью, это было видно в ярких красках, в различных оттенках зелёного, а также в благоухании трав и цветов, воздух наполняли ароматы цветения. Но также он не был тих и спокоен, окружение заполняли звуки, издаваемые различными насекомыми, щебетанием птиц. Могучие деревья тянули свои кроны к небесам, как будто стараясь ухватить их. Подлесок представлял из себя небольшие кустики и высокие колосящемся травы.
Красоту пейзажа нарушала только узкая дорога, проложенная напрямую через лес. Она зияла раной во всём этом зеленом великолепие. Она была сильно натоптана и в ней даже проглядывались две узкие колеи, но они были довольно узкие и зачастую их сложно было разглядеть. Местами было заметно что лес уже старался потихоньку отвоевать обратно потерянную землю, это проглядывалось на некоторых участках, виделось как пробивается зеленая поросль.
Как бы не было прискорбно, что данная дорога омрачает столь прекрасный природный вид, но она необходима. Необходима не природе, а людям, без неё довольно сложно попасть из одного места в другое. По этой дороге шел человек, мужчина в потертой одежде с котомкой за спиной. Он был высоким, среднего телосложения. Его одежда состояла из просторных шаровар, толстых кожаных сапог, кафтана, а на голову была надета папаха с длинным шлыком. Но этот путник, несмотря на то что его одежда была потерта и покрылась уже пылью, отнюдь не был каликой перехожим. Его кафтан в несколько оборотов подпоясывал синий атласный кушак, поверх которого был застегнуть кожаный ремень с литой фурнитурой и поясным набором. На ремне болтались несколько поясных сумочек, объёмный кисет и небольшой походный нож. Также к котомке был привязан скрученный коврик и ещё небольшие скрутки. Заканчивала столь странный образ сабля, закинутая на правое плечо и удерживаемая правой рукой за эфес. Он не был похож на ратника - не было с ним ни брони, ни щита, ни копья, но было сразу понятно, что клинком он владеет. Шагал он бодро, не отягощаясь ношей, было видно, что пешие переходы ему не в новинку. Меря дорогу не спешным шагом он напевал себе под нос:
- Дорога, дорога, осталось немного, мы скоро вернемся домой, - получалось не очень, поэтому слова постепенно переходили в не разборчивое бормотание.
Дойдя до прогалины, он остановился, снял папаху и посмотрел в небо.
- Такс, скоро уже начнет темнеть. Надо поискать место для ночлега заранее. Эхх, а я надеялся, что кто-нибуть проедет мимо и подберет меня. Так можно и совсем стоптать сапоги, а босиком долго не находишь, особенно если биться придется. - озвучил он мысли в слух.
Он начал принюхиваться, громко втягивать окружающий воздух, но Нос сразу стали забивать запахи трав и цветов. Поэтому, положившись на удачу, он свернул с дороги в право и пошел туда, где кустики казались реже.
Интуиция не подвела, примерно через сотню шагов он вышел к полянке, на краю которой рос раскидистый куст шиповника.
- Хорошее место, но наглеть не будем и остановлюсь с краю, - с этими словами он прислонил саблю к ближайшему дереву и снял котомку со спины. Расчистив пространство, он раскатал коврик, расстегнул ремень и размотал кушак, снял кафтан, оставшись в рубахе. Одежду он положил на коврик. Взяв нож, он сделал маленькую ямку в земле и осмотревшись пошел собирать хворост.
- Топора не хватает, но это лишний вес. Секира тяжелая, а пользы в деле от нее мало, малый боевой топорик легок, но бесполезен в хозяйстве. Умахаешся узким лезвием дерево валить. Вот и приходится хворост собирать, - за монологом был сооружен костерок в ямке. Из поясной сумочки был извлечен сухой мох, кресало и кремний. Высеченная искра хорошо запалила мох, и он отправился в середину костра, - Ночь не должна быть холодной, не буду делать большой костер. Такс, что тут осталось пожевать? Надо поторапливаться, а то припасы кончаться раньше, чем дойду до следующей деревушки.
Из котомки был извлечен маленький котелок и фляга. Котелок с налитой в него водой отправился в центр костра, а на коврик были вынуты еще мешочек с чем-то сыпучим и два свертка. Развернув большой сверток человек, отрезал очищенным от земли ножом кусочек хлеба, встал и пошел к кусту шиповника.
- Мир этому месту, - слова были сказаны не громко и хлеб был положен поближе к основанию куста. Заметно начало смеркаться.
Вернувшись назад, он заметил, что вода почти закипела и высыпал в котелок горсть крупы из мешочка, ложкой, снятой с поясного набора, стал помешивать. Когда крупа начала набухать он развернул маленький сверток, в нем лежал кусочек сала, меньше кулака размером. Отрезав несколько маленьких кусочков, он забросил их в котелок и продолжил мешать.
Каша поспела аккурат к закату, вытащив котелок из костра он стал ждать как остынет. Как только вспыхнул и потух последний луч солнца окружение переменилось, исчезли многие звуки, уменьшились запахи. Скорее почуяв, чем услышав движение травы он понял, что больше не один в этом месте.
За спиной послышался мягкий хруст.
- Черствый, так-то ты почтение выказываешь. - прозвучал за спиной звонкий женский голос.
- Другого нет, сам такой же ем, а кашу с салом ты не будешь.
- А ты не предлагал.
- Проходи, присаживайся к котелку, угощайся коль голодна, я не против компании. - сказал человек, подкинув хворост в огонь.
Его обошла девушка невысокого роста, босая и со светлыми волосами, а вот одета она или нет было сложно понять - почти на всем ее теле находились листики разных форм и размеров, а на голове пышный венок из цветов. В руках она держала ломоть хлеба и периодически посасывала его. Человек только хмыкнул и запустив ложку в котелок отправил ее в рот полную каши, но тут же открыл рот и стал натужно дышать.
- Вот так тебе и надо, обжегся, это все жадность, - хихиканье продлилось не долго, лицо девушки стало серьезным, - не крутись, сейчас помогу. Местные и те, что мимо идут и кусочек такого не оставят, - она коснулась рукой его лица и через мгновение он смог прожевать.
- Спасибо. Просто долго иду и устал. Ты будешь кашу?
Девушка отрицательно замотала головой и откусила хлеб. Какое-то время висело молчание, нарушаемое только чавканьем и хрустом. Когда с едой было покончено девушка продолжила разговор.
- Шел ты долго, да все зря. Поворачивай назад, дальше идти тебе нельзя.
- Почему?
- Нельзя я сказала. Выспишься и иди назад, другой дорогой пойдешь.
- Так это ж какой крюк делать, да и припасов почти не осталось. Нее, я пойду дальше.
- Глупый человек. Не внемлешь совету, яж по-доброму помочь хочу.
- Благодарю за совет, за кров и беседу приятную. Извини, но притомился я в дороге, не против если я спать лягу.
Не дождавшись ответа человек, достал из левого голенища кривой нож, прятанный в потайных ножнах сапога, снял сапоги с портянками, положил котомку под голову, взял саблю и укрылся кафтаном. Его дыхание почти сразу стало спокойным и размеренным.
- Глупый человек, все Вы такие. - сказала девушка и, шагнув в куст шиповника пропала.
Проспав почти до полудня человек наскоро перекусил засохшей кашей, оделся и стал собираться. Но сборы его оказались странными - опоясавшись кушаком и ремнем он снял и убрал в котомку весь поясной набор кроме ножа, достал из котомки не обычную перевязь из широкого ремня, на ней были кармашки с клапанами и привязаны мешочки, а также закреплены три небольших ножа, она была надета через левое плечо. На предплечья прям поверх кафтана были надеты толстые кожаные наручи. Коврик был скручен и туго привязан котомке. Поясной подвес сабли был перестегнут и надет за спину так, чтоб рукоять торчала за правым плечом, а дополнительный ремень проходил под правой подмышкой, не позволяя ножнам мотыляться за спиной. Шлык папахи был заправлен за борт, а сама папаха была надета так чтоб ее было легко сбросить. Человек подошел к кусту шиповника и оставил еще кусочек хлеба. Взяв котомку и закинув за спину, он зашагал в сторону дороги.
За весь день по пути не было никого встречено. Человек знал причину этого, но всё-таки надеялся, что все просто слухи. Время уже подходило к закату, но он даже не пытался искать место для ночлега. Уже довольно давно он почуял что за ним следят. Преследователь был умел и опытен, шел с подветренной стороны, таился в кустах, но ветками не хрустел, не нападал наверно потому, что видел оружие, ждал ночи надеясь на преимущество.
Человек заметил преследователя сразу, столь отчетливую жажду крови сложно не почуять. Хотя, даже не прибегая к "фокусам" было видно, что земля в округе впитала много крови, чуялся сладковатый запах. Скоро наступит ночь, и настанет момент истины. Человек уже был готов, он продумал примерный план действий после нападения и ждал его. Из одного мешочка он забросил в рот щепоть его содержимого и начал жевать.
"Как же горько, - подумал он, - скорей бы он уже напал чтоб покончить с этим. Тут спать потом нельзя, придется топать дальше"
Прожевав, он сделал глоток из фляги и взглянул на небо, темнело. По телу пробежали мурашки, зрение начало становиться четче, а кончики пальцев слабо покалывать. Послышались слабые звуки возни и кряхтения, нос уловил запах мускуса. "Настало время" – успел подумать человек.
Как только солнце скрылось на человека из кустов метнулась в прыжке огромная тень. Человек, одновременно сбрасывая котомку вытягивал саблю из-за спины, выставил вперед левую руку.
- Ярр... - слова человека потонули в рыке тени и в яркой вспышке, озарившей лес, блеснули клыки в кривой ухмылке ...