На площадь мы выехали бодро. БТР сопровождения чуть посторонился, пропуская, и Пазик, полный журналистов, вырулил вперед и поехал зигзагами, объезжая кучи обломков, мусора, кусков стен и столбов с озлобленно торчащими из бетона скрюченными пальцами арматуры.
Эта площадь в Грозном выглядела совершенно жутко. Изрытые осколками фасады домов, ни одного целого стекла в окнах. Дыры окон произвели впечатление на молодёжь. Девчонки-репортёрши зашептались, парни притихли. Кто-то из операторов привычно вскинул на плечо камеру и снимал из окна. Хмурый маленький майор стоял в дверях автобуса, растопырившись между поручнями, и лицо у него было сморщенное, словно от зубной боли. Впрочем, скорее всего дело было в нас. Мы не нравились ему или видел он в нас какие-то грядущие проблемы, я так и не понял. Пазик пересёк площадь и кучи камней остались сзади. Мы свернули в боковую улицу и встали перед шлагбаумом.
Назвать шлагбаумом бревно на деревянных козлах было сложно, но его таскали двое измученных солдатиков в грязных бушлатах и получалось, что это шлагбаум и есть. БТР заблокировал проезд сзади и развернул башню пулемётом в сторону площади. Перед нашим Пазиком стоял совершенно удивительных времен открытый военный виллис и в нём сидели автоматчики в брониках поверх курток и тонкий белобрысый офицер. Тонкий он смотрелся на самом деле по сравнению со своими, худой, в кителе явно не по росту, руки торчали из рукавов и шея из воротника… Даже кепка на голове сидела как-то колом, словно её надели вопреки её воле, и она сделала всё, что смогла, чтобы выглядеть как можно хуже.
Прибежал офицер из соседнего дома, отдал что-то белобрысому и махнул солдатам-носителям шлагбаума. Те пыхтя оттащили бревно на козлах в сторону и Виллис с пробуксовкой тронулся и укатил. Шлагбаум поставили на место, причем один из срочников зацепился рукавом за колючку, обмотанную вокруг бревна, разодрал бушлат и, беззвучно матерясь, отошел к стене. Присел на доску на двух камнях рядом с товарищем.
Нас подвезли чуть ближе, и майор тяжело выпрыгнул на асфальт и убежал. Дверь осталась открытой и через пару минут, вытягивая из кармана сигареты, в неё протиснулся оператор с центрального. Он покурил, поразглядывал дома вокруг, прогулялся к офицеру и вернувшись, рассказал, что пока суд да дело, можно сходить за водой и газировкой.
Автомат с банками и шоколадом прилепился к стене рядом с БТРом почти на углу дома, в двух метрах от выхода на площадь, и выглядел настолько нелепо на фоне общей разрухи что мы даже как-то не сразу поверили. По одному, по два, вылезли из автобуса. Кто-то озирался, кто-то курил и уже травил анекдоты, а мы побежали к автомату. Я сейчас даже не помню, монеты принимала машина или купюры, или вообще всё было бесплатно. Помню только тёплую банку спрайта в руках, и как мы выходим на площадь.
Не вышли, высыпали гурьбой, чего-то ржали и не слышали, как заорал, высунувшись из башни бронетранспортёра, командир нашего конвоя. Закатное солнце простреливало площадь наискосок и кучи битого кирпича не выглядели уже так гнетуще, как на подъезде. В этот момент из дома напротив, прямо через площадь начать бить пулемёт. Я никогда не видел вживую, разве что в кино, как асфальт распахивает пулемётной очередью. Чёрная и липкая как дёготь волна страха захлестнула так, что ноги сами понесли назад, за спасительный угол дома.
Не помню, как мы бежали. Не помню в какой момент загрохотал КПВТ нашего бронетранспортёра, поливая огнём окна дома напротив. Помню, что споткнулся, грянулся во весь рост на засыпанный штукатуркой асфальт, завалился за угол, поспешно подтягивая ноги. Помню, как очередь откалывала куски стены и отбивала асфальт каменными брызгами в лицо. Помню, как катилась так и не открытая банка спрайта. Катилась прочь от меня под пули. Потом пуля попала в край банки, и она зашипела и закрутилась на месте, фонтанируя газировкой.
Хотелось закопаться в асфальт, начать разгребать его прямо голыми руками, всё глубже, туда, где не достанут, куда не долетит никакая пуля.
В этом месте я проснулся и ещё несколько минут тяжело дышал, таращась в темноту столовой, в которой нас разместили на ночлег. Пятна плавали в глазах и хотелось пить, но воды у нас у всех было в обрез, нас об этом предупреждали. До подъёма было ещё пять часов.
Когда на следующий день мы въехали в Грозный, всё было совсем не так. Не так, как моём сне. Разрушений было много, но я смотрел на всё это и понимал, что нет, не так страшно. Не так масштабно. Не так отчаянно жутко. Оператор с центрально плевался сквозь зубы, что ничего приличного он не снимет, где война вообще? Маленький майор-сопровождающий молчал и желваки гуляли под кожей на скулах.
Площадь на нашем маршруте была, но, конечно, никаких куч камней и обломков. Мы бодро проскочили её на полном ходу, и я заметил только одно здание с выбитыми окнами и фасадом, посеченным осколками. Никто не стрелял. За всю нашу поездку мы почти ни разу не слышали выстрелов. Далеко грохотало что-то ночью, но что именно – никто нам не объяснял.
Потом были какие-то интервью, съемки, мой оператор Сашка кривил губы и вслед за федералами повторял, что не снял ни одного приличного плана. Потом все фотографировались перед блокпостом на выезде и снова тряслись в пазике. Никто не понимал смысла этой командировки, интервью были о том, что «всё налаживается, порядок поддерживается». Рядовой состав от камер не отворачивался, но и не говорили ни слова. Никаких баек, историй, только сгустившаяся над землёй пустота.
Все кадры, снятые тогда, сейчас уже не найти, архивы, хранившиеся на VHS-ных кассетах, пропали. И так, как было страшно во сне, никогда уже не было страшно. Настолько, что хотелось бы закопаться в асфальт, разгребая его руками.
Но есть одна штука, которая до сих пор не даёт мне покоя. В какую реальность это было окошко, раз я так сильно и резко почувствовал всё, что было? Я помню этот сон чётче и болезненнее, чем все такие поездки, чем все интервью и эмоции, пережитые там. И чем дальше в прошлое откатывается таймер тех событий, тем сильнее я сомневаюсь. Сомневаюсь в том, что всё, что там было – хоть чему-то всех нас научило.
#смотритель #забег_с_факелом #марафон #рассказы_на_бегу #разное #вторая #вероятное_прошлое #детали