Мартовское Послание президента Токаева, как основа для создания нового Казахстана.
Мартовское Послание президента страны стало ответом на многие вопросы граждан и побудило к действию. Ожидается, что к концу года появятся несколько новых политических партий, а действующее политические силы изменят формат деятельности. Об этом говорит и возвращение в большую политику государственного и политического деятеля, дипломата Ермухамета Ертысбаева. Сегодня он отвечает на наши вопросы.
— Ермухамет Кабидинович, ваш неожиданный фортель (извините за такое слово) с вступлением в НПК, а затем избрание председателем удивило многих, кроме тех, кто хорошо знает вас. Что же заставило предпринять такой шаг?
— В свое время, в 90-е годы, я руководил Социалистической партией Казахстана — правопреемником Компартии Казахстана. Министерство юстиции в свое время признало, что мы — правопреемники. Где-то в конце 98-го года, перед парламентскими выборами, мы фактически заморозили деятельность партии, поскольку в той ситуации никаких перспектив определенных не было. Тем более, я работал в президентской команде. Поэтому предложение актива Народной партии Казахстана, чтобы я стал председателем, — это был своего рода не то чтобы подарок судьбы, мне понравилось это предложение. НПК — единственная партия, в программе которой четко обозначен социализм как таковой, а я социалист по духу всегда был, есть и остаюсь. Поэтому в этом предпринятом шаге много прагматизма. Есть парламентская партия, у которой в парламенте фракция из 10 депутатов, определен бюджет, и главное — партия насчитывает 117 000 членов партии. Предложение для меня было лестным, я согласился. Вот, собственно говоря, и ответ на ваш вопрос.
— С чего начнете свое председательство? На что будете делать акцент?
— Свое председательство начал с того, что в прямом эфире 4 апреля мы провели большой партийный актив, в котором участвовали члены политбюро, руководители областных партийных организаций. Мы требуем, чтобы восстановили статью 6 Конституции Республики Казахстан, которая должна звучать так: «Земля, ее недра и богатства принадлежат народу». Вообще, если коротко, программа нашей партии очень проста: в политике Народная партия будет стремиться к подлинному народовластию — не на словах, а на деле. А в экономике — мы сейчас разрабатываем такую серьезную концептуальную модель народного капитализма, или народной экономики.
В Грузии высокий уровень демократии
— В последние годы вы находились на дипломатической службе и были послом в странах, в которых пытались совершить «цветные революции». В одной стране — Грузии — «революция роз» произошла. Помнится, основная претензия к властям была в фальсификации парламентских выборов. Прошло время. Насколько изменилась страна, на ваш взгляд?
— Я уже неоднократно в многочисленных своих выступлениях говорил о реформах в Грузии, пропагандировал эти реформы. Реформы Саакашвили в свое время изменили Грузию, и они признаны во всем мире. Собственно говоря, последние 10 лет уже как бы Саакашвили не у дел, вне Грузии (правда, он сейчас в Грузии находится, в тюрьме), тем не менее, даже высшие должностные лица, новые власти, вынуждены были признать, что реформы были яркими, глубокими, содержательными. И страна, конечно, очень сильно изменилась. Вообще, и при Саакашвили, и сейчас в Грузии, если вещи называть своими именами, гораздо выше уровень демократии, чем, допустим, в Казахстане. Там реальный политический плюрализм. Страна с этой точки зрения постоянно была расколота на два политических лагеря — провластные и антивластные силы. И мне представляется, что в этом году политическая борьба в Грузии обострится.
— Многие аналитики и рядовые граждане указывают на то, что основной причиной топтания Казахстана на месте является коррупция. И при этом кивают на Грузию, как страну на постсоветском пространстве, искоренившую коррупцию. Насколько такие заявления соответствуют реалиям?
— Да, конечно, тотальная коррупция и клептократия были очень такой фундаментальной, я бы сказал, причиной топтания Казахстана на месте. Олигополия, монополия на власть, монополия одного клана — это все известно, все это хорошо знают. Поэтому президент Токаев и 28 января, на последнем съезде партии Nur Otan, где ребрендинг партии произошел, и партия стала называться Amanat, и в других своих публичных выступлениях, подчеркивает несомненные успехи за последние 30 лет, которые при Назарбаеве имели место, конечно. И, в то же время, указывает ошибки, которые были совершены.
Могу сказать, за 5 лет работы послом в Грузии я не припомню ни одного случая, чтобы кого-то там уличили в коррупции на серьезном уроне. Грузия — маленькая страна, в отличие от нас, 69 000 квадратных километров, у них нет нефти, газа. То есть, разница между Казахстаном и Грузией очень большая. И те реформы, которые провел Саакашвили в свое время, там были предприняты системные меры против коррупции вообще, мздоимства, взяточничества, и они дали результаты. В этом плане, конечно, по рейтингу, скажем, уровня коррупции, Грузия — она в одно время входила в семерку самых лучших, благоприятных стран мира. И сравнивать Казахстан с Грузией — вообще нерентабельно во всех отношениях, я имею в виду по проблемам коррупции.
— Сегодня, если Южная Осетия присоединится к РФ, как будут разворачиваться события? Новая военная операция? И каким образом станет действовать Грузия?
— Я не думаю, что в сложившейся ситуации Россия будет ускорять вопрос о присоединении Южной Осетии к России. Это вопрос не первостепенной важности для Российской Федерации. А все прекрасно понимают, что никто не признает сам факт вхождения Южной Осетии в состав России, тем более, это уже будет последний гвоздь в российско-грузинские отношения. Вы заметили, что Грузия не поддерживает санкционный режим против России, исходя из своих национальных интересов, как сказал премьер-министр Гарибашвили. Поэтому России, которая сейчас серьезно увязла в Украине, им абсолютно не нужно открытие «новых фронтов», я имею в виду в кавычках в данном случае. Я не думаю, что там разразится какая-то масштабная война на Южном Кавказе. Но повторяю, это сейчас неактуальный вопрос, на который следовало бы обращать внимание, и будировать вообще эту тему.
Усталость Беларуси
— После Грузии вас назначили послом в Беларусь. Признайтесь, это вы пытались устроить там революцию? Конечно, мой вопрос — шутка, вы уехали из страны в 2019 года, а попытка революции произошла в 2020 году.
— Будучи послом, я не сидел на одном месте в Минске, в посольстве. Я много ездил по стране, объездил все шесть областей Беларуси. Выступал с открытыми лекциями. Ну, это условное название — лекции. На самом деле встречи практически во всех высших учебных заведениях Беларуси. Бывал на промышленных предприятиях. И заметил, что при том авторитете, который Лукашенко на конец 2017 - начало 2018 года в Беларуси, несомненно, имел, тем не менее, очень сильная такая психологическая усталость наблюдалась вот на этих встречах от Лукашенко. Во всяком случае, когда я, как посол, как дипломат, говорил о том, что у вас сильный лидер, сильный реформатор, сильный глава государства, авторитетный — на лицах студенческой молодежи, преподавателей, рабочих промышленных предприятий не видно было одобрения. Очень хмурые у них лица становились, и у меня было такое ощущение, что (еще раз повторяю) психологическая усталость от Лукашенко накопилась, и люди реально хотели перемен, реформ, демократизации общества и страны.
— Стало ли это основной причиной попытки совершить революцию? Были ли другие предпосылки?
— Значит, это — главная предпосылка, это главная причина — исключительно личность непосредственно Лукашенко. Он очень сильный, властный, жесткий. Людям, скажем, первые 10 лет президентства это нравилось, поддержка была реальная. Но потом она стала постепенно угасать. Потому что, поймите, Беларусь — центр Европы. И когда рядом находятся Украина, Польша, Венгрия, Румыния, Чехословакия — ну, вся вот эта Восточная, Юго-Восточная Европа, и Беларуь, она, кстати, первое место в СНГ занимала по количеству туристических поездок, они постоянно ездят по миру, в основном Восточная Европа, потом страны СНГ. В Грузию много белорусов всегда приезжало. И они видят, каков уровень политической демократии в других странах. Желание совершенствовать свою страну, демократизировать ее — это естественное, конечно.
— Какие уроки из событий в Беларуси можно извлечь?
— Вы знаете, у меня в YouTube много было выступлений, особенно летом 2020 года. И осенью, когда белорусская революция происходила. А это, действительно, была революция, но власть оказалась сильная, прочная. Она смогла загасить все эти конфликты. Я сейчас не даю никаких оценок, я просто констатирую факты. Понимаете, да? Власть вообще должна извлекать уроки из чужих ошибок, а не из своих. И внимательно следить за тем, что происходит в других странах, у наших партнеров по тому же Евразийскому союзу. Я прогнозирую, что в 2022 году внутренняя политическая обстановка и в Беларуси, и в России резко обострится.
— А можно ли говорить о том, что именно белорусские события стали для вас толчком по возвращению в большую политику?
— Отвечу честно — нет. Я вообще из политики никуда не уходил. Я в ней уже свыше 30 лет, и вот эти вопросы о возвращении в активную политику мне несколько непонятны. С другой стороны, у меня теперь новый статус — председатель парламентской партии, председатель Народной партии Казахстана, и мы будем готовиться к выборам внеочередным, наверняка, парламентским. Поэтому я понимаю трактовку вашего вопроса. Это и есть активная политика.
Главное — внутренние причины
— Почему, по вашему мнению, стали взрываться Беларусь и Казахстан, до этого остававшиеся островами стабильности? Какую роль в этом играет внешний фактор?
— Сразу скажу: внешний фактор не играет никакой роли. Главная причина — это внутренние обстоятельства, внутренние причины. Есть социально-экономического порядка, информационного, какого угодно, но главный фактор — это, конечно, долгое присутствие людей во власти. В Казахстане Назарбаев, а в Беларуси – Лукашенко.
— В мартовском Послании президент Токаев обозначил ряд изменений в политическую систему страны. Однако некоторые аналитики считают, что предлагаемые реформы половинчаты и не изменят ситуацию. Как прокомментируете?
— Я считаю, мартовское Послание президента Токаева даже в таком виде — это большой прогресс и огромный шаг в сторону истинной демократизации нашего общества и нашей страны. Конечно, хотелось бы более радикальной политической модернизации, но, еще раз повторю — это реальный шаг для демонтажа старой системы. Понимаете? То есть, Токаев создает реальные условия для политической конкуренции. Это — стержень его Послания. Конечно, аналитики, особенно оппозиционного толка, они не верят, они всячески критикуют. Имеют право, у нас свобода слова. Но я подчеркиваю, вот такие предложения Токаева, как запрет родственникам занимать руководящие посты во властных структурах, в национальных компаниях, или переход к мажоритарно-пропорциональной системе, — все это именно вкупе создает мощную новую основу для нового Независимого Казахстана.
— Сегодня у избирателей практически нет доверия ни к одной партии, включая и НПК. Как собираетесь меняться, чтобы вернуть доверие?
— Вы сейчас подумаете, что я буду с ходу пропагандировать исключительно Народную партию Казахстана. Но я вам скажу, первое, что я сделал, когда пришел в партию, ознакомился со всеми депутатскими запросами десяти депутатов, которые во фракции Народной партии Казахстана в мажилисе. Я вам скажу: партия поднимает самые актуальные, злободневные вопросы, проблемы, которые накопились внутри страны. Я хочу на своем YouTube-канале отдельную передачу сделать по депутатским запросам. Что касается авторитета той или партии, я думаю так: вот будут выборы, и там все проявится. Если наша партия получит электоральную поддержку, мы удвоим или утроим присутствие, вернее, число наших депутатов во фракции — это будет ответ на ваш вопрос.
— И все же, на сколько мандатов рассчитываете на выборах в парламент?
— Я вот только что ответил: удвоить, утроить. Но мы еще будем готовить кандидатов во всех одномандатных округах. Это еще 29 или 30 депутатских мест. Это невероятно сложно будет, но, если партия нацелена на завоевание власти (а любая партия так или иначе на это), то большому кораблю — большое плавание, как говорится.