Приветствую, друзья, поговорим сегодня о нашем "всё", о незаходимом "солнце русской поэзии", об Александре Сергеевиче Пушкине, чей прадед самим арапом Петра Первого когда - то был.
Сегодняшнюю свою статью я так и назвала: "Мой бедный Пушкин", и это нисколько не преувеличение - ведь Пушкина я, действительно, считаю своим, родным, как, например, и незабвенная наша Фаина Георгиевна Раневская, к которой наш кудрявый поэт даже во сне приходил, прося её думать о нём, мур, поменьше, так сказать, оставить его в покое.)
Как известно, Пушкин был бедным и в прямом, и в переносном значении данного слова - весь в долгах, как в шелках, после его смерти, как известно, у о вдовы Натали оказались его огромные долги, благо, Император, тонкий ценитель женской красоты и грации, помог ей с выпуском его книг да сыновей их с Александром в корпус на довольство поставил.
Но бедный мой Пушкин, увы, так и не увидел, как дети его растут, уйдя в расцвете сил и славы, не выдержав "позора мелочных обид", как писал о нём другой гений нашего слова М. Ю. Лермонтов, точнее сказать, ЛермАнтов, предводитель казаков - пластунов, прародителей отечественного спецназа с их гениальным девизом на все, мур, времена - "волчья пасть - лисий хвост".)
Жену свою Сергеевич тоже не любил, для его Гения она была слишком легковесна, - главной Музой для него всегда была графиня Воронцова, на мужа которой он, как известно, очень едкие эпиграммы писал, что он везде лишь полу, но, увы, отнюдь не целое.
Да, и пригранное друзьями - декабристами их восстание было для Пушкина тяжёлой бедой, - ведь так, как он дружить умел не умел, пожалуй, никто из декабристов. И как он переживал за проигравших декабристов так, пожалуй, не переживал никто из них, тем паче, что волею Судьбы на тот момент на площади Сенатской Александр не был.
Он всегда был душой любого общества в отличие от любящего сарказм его младшего по возрасту товарища Лермонтова, второго Пушкина, который, к сожалению, прожил ещё меньше, чем даже "папа" "Капитанской дочки" Александр наш Сергеевич, всего каких - то двадцать шесть "с хвостиком" лет и даже покаяться перед уходом в Вечность в отличие от первого мужа Натали Гончаровой, увы, так и не сумел.
Хотя, безусловно, и сам гением слова был, не уступая Пушкину ни в чём - ни в храбрости, ни в мужестве, ни в литературном, мур, даровании. Жаль только, что, уйдя в Вечность, даже наследников после себя не оставил, дабы Фамилию его в веках бы, мур, славили.
Как, собственно, благодарным потомком сие, мур, и полагается.