Свое самое спорное произведение «Яма» - Куприн начал писать в 1908 году.
Что происходило с писателем в это время?
Поединок с зеленым змием
Еще со школьных времен мы привыкли думать о писателях хорошо. Мол, великие люди несут в массы вечные ценности. Но никто не говорит о том, что писатели, в первую очередь люди. Со своими слабостями и сложностями. У них тоже были плохие привычки, неприятные поступки и дурные черты характера. И, несмотря на это, они остались в веках.
Итак, Куприн любил крепкие напитки. Это не было секретом.
Его часто видели в петербургском богемном ресторане «Вена» на углу улиц Гоголя, 13 (Малой Морской), и Гороховой, 8. Владелец уж и не знал, чем угодить Александру Ивановичу, на которого публика шла валом. Кто-то даже пустил по Петербургу шутку:
Ах, в «Вене» множество закусок и вина.
Вторая родина она для Куприна...
В апреле 1908 года пошла гулять и другая эпиграмма, написанная поэтом-сатириконцем Петром Потемкиным:
Водочка откупрена,
Плещется в графине...
Не ругнуть ли Куприна
По этой причине?
В том же апреле в «Сатириконе» (№ 3) появилась характерная карикатура: Александр Иванович, криво восседая за столом в «Вене», уже спит (видны белки закатившихся глаз), однако огромной ручищей властно удерживает полную рюмку. Под рисунком ядовитая подпись: «Поединок».
21 апреля 1908 года у него родилась вторая дочь, которую назвали Аксиньей (Оксаной, Ксенией). Ее имя, правда, на французский манер — Кисá Куприн — через 20 лет прогремит в европейском кинематографе. Аксинья стала второй дочерью писателя. У этой девочки будет более счастливая судьба, чем у первой дочери Лиды Куприной, которую отец все еще пытался как-то отобрать у Марии Карловны.
«Лиза Гейнрих мало того, что отбила у Муси мужа, хлопочет еще и о том, чтобы отбить у нее ребенка», — рассказывал Мамин-Сибиряк матери в том же апреле 1908 года. И дальше сообщал:
«А наша Лиза... недавно произвела на свет девочку. Бедный ни в чем не повинный ребенок. Сам же Куприн безнадежно погибший человек... запойный... и пока его спасает только богатырское здоровье... Но все это до поры — до времени...»"
Яма
Финансовые дела с Марией Карловной, первой женой, Куприн кое-как решил, передав им с Лидой большую часть своих авторских отчислений. Он остался членом редколлегии «Современного мира». Творческие связи с первой женой не прекратятся, она будет самым преданным его читателем и критиком. Елизавета Морицовна здесь недотягивала. Может быть, поэтому, когда после разрыва с Марией Карловной Куприн взялся за «Яму», некому было его удержать от этого шага.
Так называется повесть о публичных домах, вызвавшая едва ли не больший скандал, нежели «Поединок». Есть уверенность, что это был заказ от альманаха «Земля», специализировавшегося на подобной тематике, и часть работы у Куприна уже была сделана. В романе «Нищие», который ему никак не давался, по воспоминаниям, был такой сюжет: Ромашов выздоравливает после дуэли, подает в отставку, переезжает в Киев, становится репортером и однажды в публичном доме встречает Шурочку. Та рассказывает, что муж провалил экзамены в академию и застрелился... Видимо, отложив рукопись, писатель развил именно этот ее фрагмент в отдельное повествование. Эскизно «Яма» была набросана уже в рассказе «Штабс-капитан Рыбников». Старт взят. Теперь нужно сесть и написать повесть. Но как сесть?!
Произведение это с его достоинствами и недостатками - плод большого и тяжелого труда писателя. Книга о жизни проституток вызвала скорее осуждение, чем сочувствие или понимание. Автора обвиняли в безнравственности и чрезмерном натурализме. Писателя в этот период не оставляет мечта о создании широкого полотна, раскрывающего всю сложность социальной жизни. Завершение повести несколько задержалось в связи с мобилизацией в армию. Вторая и третья части вышли в 1914, 1915 годах. В июне 1915 года после публикации окончания повести в сборнике «Земля» комитет по делам печати наложил на книгу арест.
Один из героев "Ямы" говорит:
"...Наши художники слова - самые совестливые и самые искренние во всем мире художники - почему-то до сих пор обходили проституцию и публичный дом. Почему? Право, мне трудно ответить на это. <...> Может быть, у них не хватает ни времени, ни самоотверженности, ни самообладания вникнуть с головой в эту жизнь и подсмотреть ее близко, без предубеждения, без громких фраз, без овечьей жалости, во всей ее чудовищной простоте и будничной деловитости. Ах, какая бы это получилась громадная, потрясающая и правдивая книга".
Собирать материал для повести Куприн начал еще в 90-е годы. Подготовительную работу он проводил очень усердно и тщательно. В письмах к Ф. Д. Батюшкову Куприн просит выслать ему книгу З. Воронцовой «Записки певицы из шантана» и официальные правила для женщин, живущих в публичных домах. Писатель внимательно изучал печатные свидетельства, архивные материалы.
Советской критикой о «Яме» почти ничего не написано, свое мнение о повести высказал П.Н. Берков: «Непониманием законов общественного развития, признанием низменности человеческой природы объясняется неудача самого крупного по объему и наименее сохранившего для советского читателя значение произведения Куприна -- повести «Яма».
Некоторые из современных Куприну критиков с восторгом встретили повесть.
«Появилась вещь, какой не появлялось со времен «Крейцеровой сонаты», вещь, способная ударить по сердцам с потрясающей силой», -- писал критик А. Измайлов.
В. Боцяновский, считал, что «Яма» всем своим строем противостоит порнографической литературе, «развенчивает героев пола».
Но этим и другим положительным оценкам противостоят иные мнения. Л. Толстой прочитал только первые страницы повести и в письме к
А. Б. Гольденвейзеру оценил ее следующим образом: «Я знаю, что он как будто обличает. Но сам-то он, описывая это, наслаждается. И этого от человека с художественным чутьем скрыть нельзя».
В. В. Воровский писал о первой части «Ямы», что пока носит «чуждый Куприну характер идеализации, и самый стиль последней его повести пропитан чуждой ему слащавостью». Необходимо прежде всего сказать, что почти все написанное о «Яме» относится ко времени появления ее первой части. И этим обусловлена односторонность отзывов. По этому поводу А.Н. Куприн говорил сотрудникам газет:
“Ругают меня за первую часть “Ямы”, называют порнографом, губителем юношества и, главное, автором грязных пасквилей на мужчин. Пишут, что я изображаю все в неверном виде и с целью сеяния разврата. Это было ничего!.. Но вот критика меня удивляет. Как можно так поспешно делать окончательные выводы о произведениях, которое еще не окончено? Одни критики меня расхваливали, другие разругали…”
Вторая часть вызвала в основном отрицательные отзывы критики. А. Измайлов, ранее хваливший первую часть, писал о второй части, что она «...не удержалась на высоте первых обещаний».
Более резко отозвался о второй части критик журнала «Русские записки»: «Что-то фельетонное, вычитанное, мелкое, заурядное чувствуется и в бойкости этих сцен и в банальности общего течения рассказа».
Этим оценкам противостоит статья К. Чуковского, который писал: «Это не та «Яма», которую мы все прочитали несколько лет тому назад. Это -- книга великого гнева... Кербеш, Сонька Руль, Анна Марковна... Эмма... Горизонт -- все они нарисованы так, что если бы я их встретил на улице, я узнал бы их среди огромной толпы».
Куприн в мае 1915 года ответил критикам:
“Во всяком случае, я твердо верю, что свое дело я сделал. Проституция - это еще более страшное зло, чем война, мор и так далее. Война пройдет, но проституция живет веками”.
А.Н. Куприн сумел создать книгу, действительно потрясающую своей правдивостью, и посвятил ее матерям и юношеству:
«Знаю, что многие найдут эту повесть безнравственной и неприличной, тем не менее от всего сердца посвящаю ее матерям и юношеству» .
Повесть «Яма» была последним крупным произведением Куприна. Не то чтобы иссяк его большой талант, - Куприн продолжает создавать интересные произведения, - но он уже не достигал тех творческих вершин, на которые ранее поднимался.