В Германии с началом нашей специальной военной операции на Украине началась психологическая ломка. Под впечатлением от укронацистского вcплеска дали знать о себе старые и, как оказалось, до конца незалеченные собственные нацистские раны. От этого сплошные плюсы от сотрудничества с СССР, а потом и Россией, благодаря которым ФРГ стала крупнейшей экономикой Европы, чего не ведали ни кайзеровская империя, ни Веймарская республика, ни гитлеровский "третий рейх", начали казаться им фатальной ловушкой.
Сегодня Германия хочет уйти от поставок нашего природного газа. И пытается мучительно разобраться, как вообще возникла роковая, с точки зрения охваченных рецидивом нацизма немцам зависимость от Москвы. В этом горячечном бреду немцы мерещится, что именно ложная причина их нынешней ломки - русский газ, а не подлинная - почти 80-летняя оккупация американцами и полная от них унизительная политическая зависимость стоит во главе острого угла, в который они сами себя загнали.
Отсюда и многочисленные публикации в немецкой прессе о том, как же они стали якобы заложниками русского газа, сковавшего, как им, повторяю, кажется, свободу их воли. Сравнительно недавнл я знакомил вас с переводом одной из подобных статей. Сегодня предлагаю перевод другой - редактора по экономике "Франкфуртской всеобщей воскресной газеты" (Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung) Маркуса Тойрера, опубликованной в сегодняшнем номере респектабельнейшей "Фракфуртер альгемайне цайтунг" (Frankfurter Allgemeine Zeitung).
Вопрос, который внезапно начали задавать себе очень многие люди в Германия - как мы могли стать такими зависимыми от российских поставок энергии? Те, кто ищет ответы, должны вернуться более чем на полвека назад, вглубь послевоенной истории Германии. Это сага о тайной дипломатии, надеждах, войнах, угрозах – и не в последнюю очередь о многомиллиардных сделках немецких промышленных корпораций и банков. Поколения немецких канцлеров и бизнес-лидеров внесли в это свой вклад.
1959
Все началось с Ольденбурга: впервые в Западной Германии крупный город полностью переключил свои поставки газа с городского газа, полученного из угля, на природный газ. Он добывался в регионе и имел значительно более высокую теплотворную способность. Из Ольденбурга природный газ в качестве источника энергии захватил жилища немцев. Примерно в то же время в 300 километрах к югу, в Рурской области руководители сталелитейных компаний Хоеш, Маннесманн и Тиссен создали многообещающий новый рынок сбыта: в Советском Союзе должны быть освоены огромные недавно открытые месторождения нефти и газа. Несмотря на холодную войну, промышленные бароны начали массово поставлять необходимые для этого стальные трубы, и в ближайшие три года для русских их было произведено 600 000 тонн. Немецкие компании помогли сделать Советский Союз великой энергетической державой.
1962
В канцелярии федерального канцлера в Бонне у Конрада Аденауэра были неприятности с Вашингтоном. Президент США Джон Ф. Кеннеди призвал прекратить поставки немецких труб в Советский Союз в связи с кубинским кризисом, который незадолго до этого чуть не привел к ядерной войне двух враждующих сверхдержав. Соединенные Штаты даже приняли соответствующее решение НАТО. Аденауэр не стал перечить и наложил эмбарго на трубы, которое на данный момент положило конец сделкам с СССР.
Однако немецкие промышленники выступали за возобновление торговли. Ключевой фигурой был предприниматель Отто Вольф фон Амеронген, давний председатель Восточного комитета немецкой экономики, главного федерального германского коммутационного центра по торговле с Советским Союзом. В экономике действовала своего рода внешняя политика. Промышленник Бертольд Бейтц, глава сталелитейного конгломерата Krupp Group, получил личную аудиенцию советского премьера Никиты Хрущева. И в 1966 году германская промышленность достигла цели: Людвиг Эрхард, преемник Аденауэра, отменил эмбарго на трубы.
1969
В январе министр экономики Карл Шиллер отправил своего молодого государственного секретаря Клауса фон Донаньи в Москву, чтобы подготовить крупную сделку. Бонн надеялся на выгодные поставки энергии по новым трубопроводам, Москва - на валютные поступления. Пражская весна годом ранее, когда российские танки свернули политику либерализации в братском социалистическом государстве Чехословакия, не стала препятствием для федерального правительства.
Сделки с природным газом обрамляли новую восточную политику, которую министр иностранных дел Вилли Брандт разработал со своим доверенным лицом Эгоном Баром. Они делали ставку на "изменение путем сближения", подразумевая под этим и более тесные торговые отношения. Экономика была паровозом политики: с весны Рургас незаметно вел переговоры о впечатляющем российско-германском треугольном бизнесе. Концерн был краеугольным камнем тогдашней системы тесно связанных крупных компаний, „Германия АГ", и доминирующим на рынке в Федеративной Республике.
1970
1 февраля в шикарном отеле Kaiserhof в Эссене было заключено новаторское экономическое соглашение, которое стало первым „контрактом на газовые трубы“, вошедшим в экономическую историю Германии. Россияне должны были поставлять газ на общую сумму 2,5 миллиарда марок в течение 20 лет. Для этого советский трубопровод Трансгаза должен был направиться в Германию. Необходимые трубы большого диаметра обеспечил Mannesmann Thyssen. Кредит на него организовал Вильгельм Кристианс, совет директоров Deutsche Bank. Россиянам предстояло погашать кредит доходами от экспорта газа. Вольф из Амеронгена говорил о „новом этапе мировой экономики".
Хотя те объемы поставок были скромными по сравнению с сегодняшними, тем не менее, сделка "газ-трубы" стала экономическим ледоколом в холодной войне. Но одновременно с бизнесом началась зависимость Германии от российского природного газа. Когда новый трубопровод был введен в эксплуатацию в 1973 году, Россия обеспечила только 5 процентов германского импорта газа. Основным поставщиком в то время были Нидерланды. К 1980 году доля импорта газа из Советского Союза должна была увеличиться до трети. Процветал и Восточный комитет немецкой экономики. За короткое время его членство в десятикратном размере увеличилось до более чем тысячи представителей компаний.
1973
Через два года после первого контракта на газовые трубы, согласно аналогичной схеме, было заключено второе соглашение, для которого, в свою очередь, Маннесманн предоставил оборудование. За этим последовали другие контракты, предусматривающие десятилетние поставки российского газа. Между тем в Бонне правил Гельмут Шмидт. Как и сегодня для Олафа Шольца, для него тогда безопасное и доступное энергоснабжение стало насущной проблемой: в 1973 году картель арабских нефтяных государств ОПЕК сократил объем добычи, что привело к беспрецедентному росту цен на нефть.
Шмидт рассматривал поставки газа из России как возможность диверсифицировать энергоснабжение Германии. Таким образом, в середине семидесятых годов все было с точностью до наоборот: хотя Россия сегодня является проблемой, Советский Союз должен был помочь Федеративной Республике в то время уйти от зависимости от арабских нефтяных шейхов. Шмидт также рассматривал бартерные сделки-природный газ против труб – как политику мира. „Кто торгует, тот друг в друга не стреляет“, - гласил его девиз. Германия предвкушала двойные дивиденды: обеспечить мир и в то же время вести хороший бизнес.
1981
В ноябре была согласована новая мегасделка. Российский поставщик "Союзгаз", предшественник нынешнего концерна "Газпром", договорился с Ruhrgas о долгосрочных поставках в Германию еще восьми миллиардов кубометров природного газа в год. Оговорен был срок до 2008 года. Для этого должен был быть построен трубопровод длиной более 4000 километров с Сибирского полуострова Ямал в Европу. Но у этого проекта был один решительный противник: президент США Рональд Рейган. Он придерживался жесткого курса по отношению к Москве, поэтому очень хотел предотвратить поставку европейских компрессорных установок для супер-трубопровода. Как и десятилетия спустя Дональд Трамп, Рейган предупреждал, что Европа может быть шантажирована прекращением поставок российского газа.
И еще один аргумент сегодняшнего дня сыграл свою роль еще в начале восьмидесятых годов: Запад не должен финансировать войны Москвы своими закупками энергии. В то время речь шла о кампании, которую возглавил кремлевский правитель Леонид Брежнев в Афганистане. Соединенные Штаты ввели санкции против британских и французских компаний, также пострадал немецкий производитель AEG-Kanis. Последовал серьезный кризис трансатлантических отношений. Гельмуь Шмидт, премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер и президент Франции Франсуа Миттеран возражали США. Преемник Шмидта, Гельмут Коль, тоже придерживался этого. В конце концов Рейган сдался и снял санкции осенью 1982 года.
1990
С окончанием холодной войны российское влияние на газовом рынке Германии продолжало расти. Между тем уже половина немецкого импорта газа приходилась на Россию. Но вновь образованный концерн "Газпром" больше не хотел быть просто поставщиком – он также вошел в продажи в Германия. Для этого в ноябре Газпром основал совместную компанию с дочерней компанией BASF Wintershall. Она превратилась в мощного конкурента коецерна Ruhrgas.
2005
В течение многих лет высшие руководители Германии, такие как глава Восточного комитета Клаус Мангольд, глава E. ON-Ruhrgas Буркхард Бергманн и совета директоров Немецкого банка Тессен фон Гейдебрек, отказывались от строительства нового газопровода через Балтийское море в Германию. В последние дни своего правления канцлер Германии Герхард Шредер в сентябре 2005 года согласился на проект "Северный поток" - вопреки сопротивлению Польши и Литвы. Строительство трубопровода стоимостью 5,7 миллиарда евро было поручено BASF, Е. ОН и "Газпрому". "Это сотрудничество не направлено ни против кого, а служит интересам Германии и служит интересам России. Я не знаю, что с этим должно быть не так“, - сказал Шредер. Три месяца спустя, к тому времени покинув пост федерального канцлера, он стал главой совета директоров компании-оператора.
2015
В сентябре BASF и Газпром заключили сделку по обмену на миллиард долларов: русские взяли под контроль совместную распределительную компанию Wingas, которая контролировала около пятой части немецкого газового рынка, а также бизнес по хранению газа BASF, включая крупнейшее в Европе хранилище природного газа в Редене, Нижняя Саксония. За это BASF получила долю в сибирских газовых месторождениях. Обеим компаниям пришлось отложить спорную сделку годом ранее после того, как Россия аннексировала украинский Крым. Марио Мехрен, глава газового подразделения BASF Wintershall, до последнего защищал энергетическое партнерство с Россией: „В Сибири мы бежим, чтобы они не замерзли“, - сказал он "Франкфуртской всеобщей воскресной газете" в феврале 2022 года – за шесть дней до нападения России на Украину.
© Перевод с немецкого Александра Жабского.