В детстве летом мы с братом часто отдыхали на даче у тетки с дядей. Родители их умерли. Дом был еще добротный, они его использовали только летом как дачу. Все из деревни разъехались, многие так использовали свои дома.
В той деревне на окраине жил постоянно только один житель: дед Степан. Человеком он был одиноким, нелюдимым, угрюмым. Почти всегда был под мухой. Нас ребятишек постоянно гонял от своего дома.
Часто испытывая свою храбрость, на спор, мы тайком пробирались к старой избушке «страшного деда», так мы его называли. Заглядывали в его темные днем окна. Что интересно ночами у него постоянно горел свет в окнах, не спалось видимо деду.
И вот будучи уже взрослым человеком, я заехал погостить на дачу к своим родственникам в ту деревню. Разговорились, я поинтересовался как там поживает дед Степан.
- Лет как десять умер уже – ответила тетка. Ну я и рассказал про наши детские страхи, связанные с этим дедом. И рассмеялся во весь голос. Переглянулись тетка с дядей, но даже не улыбнулись. Тут дядька и рассказал свою историю.
Возвращался он как-то из лесу: за лапником ходил. Проходил по поляне рядом с домом деда Степана. Не заметил ямки, споткнулся и порезал при падении руку. Встал, кровь так и хлещет, подбежал к дедовой избушке и давай стучаться.
Вышел дед Степан, увидел рану, пригласил в дом, промыл и перевязал рану. И как-то торопится его выпроводить, будто ждет кого. И приговаривает ему: «Домой тебе пора, вот вернется она, несдобровать!»
Стал дядька расспрашивать деда Степана о ком это он. Отмалчивался вроде сначала дед, а потом как прорвало: видать накопилось у мужика. И рассказал такую историю.
«В молодости жил я в другой области. В большом селе. После армии полюбил одну девушку Полину. И она ответила мне взаимностью. Скоро сыграли свадьбу. Построили добротный дом. Жили душа в душу.
Моя Поля была на шестом месяца, ждала нашего первенца, когда к нашим соседям приехала одна молодая родственница – девушка по имени Тамара. У нее умерли родители, и ее временно приютили родственники, наши соседи. Девушка она была высокая, черноволосая и черноглазая. Но ни с кем не дружила, да и с родственниками часто ругалась.
Так вот полюбила она меня, проходу не давала. Везде старалась на глаза попасться. Но я не в какую: любил только свою Полюшку. И вот стал я замечать, как-то похудела, осунулась моя женушка. И в скорости заболела и умерла с нашим не родившимся ребеночком.
Многие в селе говорили, что это проделки Тамарки, ведьма она, порчу навела. Но молодежь отмахивалась, только старые бабки верили. Горевал я очень, но как-то не заметил, что нашел утешение у Тамары. Расписались мы в скором времени. Свадьбы не играли. Стали жить вместе, но счастья не было, не любил я ее, а жить без нее и не мог, как приворожила меня.
Ругались постоянно, я приходил домой пьяным, Тамара постоянно срывалась на меня. От стресса и скандалов я похудел очень, практически высох. Случилось однажды, что Тамара полезла на чердак и из-за сгнившей доски на лестнице, упала она сверху и сильно ударилась головой.
Прибежал я с соседями на крики жены, как она меня только не обзывала, крыша у нее совсем поехала. Развернулся я и как есть уехал в город к товарищу, целую неделю пьянствовал: не хотел возвращаться, и как будто ослабла хватка Тамары.
Нашли меня в пьяном угаре и сообщили, что Тамара умерла. Похоронил ее, и думал, что спокойствие обрету. Так нет, стал слышать, что кто-то ночами стал подкрадываться к моей избе, стучаться в дверь, заглядывать в окна. Думал: детишки шалят. Так ночью и в избе стал слышать чьи-то шаги и тяжелое дыхание, пить даже бросил от страха, и ночью перестал свет выключать.
Засветло только ложился спать. Не отпускала видать с того света меня Тамара. Думал священника пригласить, освятить избу, да время было советское, не было у нас поблизости. Только научила одна бабка меня молитвам, вот они и помогали, как будто отодвигали подальше нечисть от меня. Но полностью не избавляли.
Перебрался я в город, думал там отпустит меня, но нет. Где я только не жил, всегда преследовала меня Тамара. Хотел даже руки на себя наложить. Да приснилась как-то Полюшка моя, очень умоляла во сне не делать этого: грех. А иногда снилась Тамара с искаженным злобой лицом, и так думала меня свести с ума.
Вот несколько лет назад и поселился я и в вашей деревне. Да только и здесь не отпускает меня Тамара, каждую ночь приходит и мучает меня своими шорохами.»
Испугался дядька необычному рассказу деда Степана. Ночь уже была на дворе, поблагодарил деда и засобирался быстро он домой. Идет по поляне и слышит, как будто шаги в стороне его преследуют, трава приминается, и дыхание тяжелое доносится, а не видно никого. Припустил он бегом и только за своей калиткой отпустило его наваждение.
Зашел домой, включил свет, тетки не было тогда дома, опрокинул стакан и до утра не гасил свет в избе. Все мерещилась ему чертовщина. Приехала на утро с города тетка, рассказал ей все.
Много времени прошло с тех пор, слухи быстро разносятся по селу, так и про деда Степана уже все всё знали и никогда не удивлялись ночью его свету в оконце.