Коты на фронте(немножко истории)

Страшной и героической, как и для людей, оказалась для кошек вторая мировая война. В это время пушистые зверьки, благодаря своей поразительной чувствительности и интуиции, бесчисленное количество раз спасали жизни своих хозяев. Именно по поведению пушистых сенсоров – беспокойство, вздыбленная шерсть, испуганные крики – люди определяли приближающуюся опасность бомбёжки. В то время как изобретенные человеком приспособления только сканировали воздух на предмет появления бомбовой угрозы, живые пушистые «радары» уже оповещали людей об опасности, благодаря чему было спасено бесчисленное количество жизней.

Кошка Фэйт

Кошка Фэйт из лондонской церкви Святого Августина и Святой Веры первой из кошек была удостоена медали Марии Дикин. Эта почетная награда равнозначна высшей военной награде в Англии — Кресту Ордена Виктории. 9-го сентября 1940 года Фэйт спасла себя и своего котенка от бомб, укрывшись с ним в подвале за три дня до немецкого налёта. Дом обрушился и сгорел, но бесстрашная кошка оставалась рядом со своим котенком. Ее спасли рано утром, когда развалины еще догорали. Медаль с надписью «За непоколебимую храбрость» Фэйт вручила лично Мария Дикин.

Кот Саймон

Необходимо вспомнить и о легендарном коте Саймоне, который служил на военном судне королевского британского флота «Аметист». Он не только уберегал провизию моряков и сам корабль от крыс, но и поддерживал моральный дух всех – от матросов до капитана. Во время захвата китайцами корабля на реке Янцзы, кот был очень серьезно ранен, но не только выжил и продолжил выполнять свои обязанности, но и стал наведываться в корабельный лазарет, чтобы поддерживать дух раненых. По воспоминаниям моряков этот образчик стойкости и преданности был для них самой лучшей моральной поддержкой. Кот пережил и военные дни, и ранение… А вот возвращения на родину ему пережить не удалось. По возвращении в Великобританию, Саймона, как любого из ввозимых в то время в страну зверей, отправили в карантин – в приют для животных. Никакого исключения для героя сделано не было. Саймон ппровел там несколько дней, подхватил вирусную инфекцию и умер... Кот был удостоен медали Марии Дикин и посмертных почестей…

Кот Рыжик

Дело происходило в Белоруссии. Лето 1944 года. Через спалённое село, наступая на пятки продвигающейся армии, шла батарея МЗА. 37-мм зенитные пушки держали тогда самый опасный диапазон высот — 2,0 — 3,0 км, надёжно прикрывая переправы, аэродромы и другие важные объекты. Короткий привал на развалинах деревни. Слава Богу — колодец цел. Времени — едва набрать фляжки и перемотать портянки. Единственная живая душа щурилась на солнце на останках сгоревшего сруба. И этой душой был рыжий котенок. Люди или давно погибли, или ушли, от греха подальше… Пожилой старшина, докуривая цигарку, долго смотрел на котенка, а потом взял его и посадил на облучёк. Накормил остатком обеда, нарёк кота Рыжиком и объявил его седьмым бойцом расчета. С намёком на будущую славу уничтожителя мышей и прочей непотребности в местах расположения, а особенно — в землянках. Безусый лейтенант тоже не возражал, так Рыжик и прижился на батарее. К зиме вырос в здорового рыжего котяру. Во время налетов вражеской авиации Рыжик исчезал, неизвестно куда и появлялся на свет только тогда, когда зачехлят пушки. Тогда же за котом и была отмечена особо ценная особенность. А особенность эту заметил наш старшина — за полминуты до налета (и перед тем, как смыться) Рыжик глухо рычал в ту сторону, с которой появятся вражеские самолеты. Все выходило так, что его дом, был по ошибке или целеустремленно разбомблен немецкой авиацией. И звук, несущий смерть, он запомнил навсегда. Такой слух оценила и вся батарея. Результативность отбоя редеющих атак противника выросла на порядок, ровно, как и репутация Рыжика. В морду получил сразу связист полка, попытавшийся пнуть сапогом животное, путавшееся у него под ногами. Кот — зенитчикВо время войны никому не приходило в голову послать в действующую часть инспектора по чистоте подворотничков и зелёности травы, по этой причине Рыжик и дожил до апреля 45 года, до своего звездного часа. В конце апреля батарея отдыхала. Война отгремела и шла к концу. За последними фрицами в воздухе шла настоящая охота, поэтому, батарея МЗА ПВО просто наслаждалась весенним солнышком и Рыжик дрых на свежем воздухе, исключая законное время приема пищи. Но вот, айн секунд, и Рыжик просыпается, даёт шерсть дыбом, требует внимания и недобро рычит строго на восток. Невероятная ситуация: на Востоке Москва и прочий тыл. Но народ служивый и доверяет инстинкту самосохранения . 37-миллиметровку можно привести в боевое положение из походного за 25-30 сек. А в данном статичном случае — за 5-6 секунд. Тишина, стволы, на всякий случай наведены на восток. Верим коту и ждём… С дымным шлейфом появляется наш ястребок. За ним висит, на минимальной дистанции — FW-190. Батарея вклинилась двойной очередью и Фокер, без лишних телодвижений воткнулся в землю за 500 -700 м от наших позиций. Ястребок на развороте качнул с крыла на крыло и ушел на посадку, благо, здесь все базы рядом — 10-15 км. На следующий день пришла машина, полная гостей и привезла лётчика — грудь в орденах, растерянный вид и чемодан с подарками. На лице написано — кому сказать спасибо? Говорит — как вы догадались, что мне нужна помощь, да так оперативно? Да, чтоб так точно в цель? Я вот вам, в благодарность привез, спирт, сало, портсигар и прочие подарки. Мы киваем на Рыжика — ему скажи спасибо! Лётчик, думает, что его разыгрывают. И старшина рассказывает длинную версию истории, вы её уже прочитали. К его чести, на следующий день лётчик вернулся с двумя кг свежей печёнки для Рыжика. Этот лётчик даже думал что кота зовут Радар, но нет — его уже звали Рыжик, переименовывать не стали. Удивительно: в первые в истории коту за его внимательность и отвагу было присвоено воинское звание «старшины». В июне 45-ого часть была расформирована, все отправились по домам. А кота забрал с собой в деревню старшина-белорус, справедливо рассудив что раз кота в Белоруссии подобрали — то и жить ему там после войны. Говорят в деревне, откуда старшина был родом, до сих пор живут потомки этого кота — все огненно-рыжие…

Кот Максим

О возможно, единственном выжившем в блокаду коте – Максиме – ходили легенды. В дом его хозяев в послевоенное время водили целые экскурсии – все хотели посмотреть на это чудо. Умер Максим от старости в 1957 году. Блокадный кот *** Елена Заостровцева *** Рассказ пережившей блокаду *** БЛОКАДА... Слово жуткое какое... Костлявый ад и голод в нём слышны. Будь проклят тот, кто это всё устроил, Народу жить хотелось по-простому: Чтоб без смертей, без крови... без войны! *** Мой муж, майор, едва успел собраться - Уже машина ждёт его внизу. Девчонкам от отца не оторваться... А младшенькая положила зайца: "Чтоб не скучал! Далёко повезут!" *** А я - поверишь, Таня, - ни слезины! Как истукан, застыла у окна. К груди прижала кошака, Максима, И затвердела. Стала как машина. Война, ну что поделаешь, - война! *** Потом с эвакуацией тянули, Потом - уже под Гатчиной бои... Завод живёт: нужны снаряды, пули! И лето, осень - мигом промелькнули... Ох, бедные девчоночки мои! *** Они ведь, Танька, знаешь - ленинградки! В чём держится душа... А в дом войдёшь: - "Ну, как дела?" - "Всё, мамочка, в порядке! Вот: я для Даши сделала тетрадки, Играли в школу..." А в ручонках - дрожь. *** Мне, Таня, на заводе легче было: Похлёбку выдавали на обед. Там не до мыслей горьких да унылых, Ты механизм, животное, кобыла, И адская работа - словно бред... *** Мне наша повариха, тётя Маша, В горсть крошек набирала... А потом Бежишь домой: как там мои бедняжки? Заварят крошки кипяточком в чашке - И завсегда поделятся с котом. *** Так вот, Танюшка... Про кота, Максима. На целый дом - а в доме сто квартир (Жильцов-то меньше) - из котов один он. Других поели... Это - объяснимо, Быть может, коль с ума сошёл весь мир. *** Соседка Галка всё пилила, сучка: "Ты дура! Ведь по дому ходит зверь! Глянь на девчонок! Будто спички - ручки! Помог бы им сейчас мясной-то супчик..." А я - крючок покрепче вбила в дверь. *** Но становилось горше... Холоднее... Не спрячешься, коль в дом стучится смерть! А старшенькая месяц как болеет И, забываясь, шепчет: поскорее... Я больше, мама, не могу терпеть... *** Что тут со мною сделалось - не знаю. На кухню я метнулась за ножом. Ведь я же баба, в сущности, не злая, А словно бес вселился... Как могла я?! Взяла кота: Максимушка, пойдём! *** Он, несмышлёный, ластится, мурлычет. Спустились мы к помойке во дворе. Как жуткий сон всё вспоминаю нынче, А ведь кому-то это, Тань, привычно - Скотину резать в супчик детворе. *** Спустила с рук... Бежал бы ты, котишка, Уж я бы за тобой не погналась... И вдруг гляжу - а он не кот! Мальчишка... "Голодный бред"?! Ну это, Танька, слишком! Ещё скажи похлеще: напилась! *** Трезва, в своём уме... А мальчик - вот он. Косая чёлка, грустный взгляд такой... В рубашечке, на голове пилотка... Запомнились сапожки отчего-то: Оранжевые, новые - зимой! *** Он словно понимал. И не спасался. Не убегал. Пощады не просил. Прищурюсь - кот. Глаза открою - мальчик. ... я, Танька, пореву. Что было дальше - Рассказывать без слёз не хватит сил! *** Ох, как я нож-то, дура, запустила! За дровяник! В сугроб! Чтоб сгнил навек! Как я Максимку на руки схватила, Ревела как! Прощения просила! Как будто он не кот, а человек! *** Не чуя ног, домой взлетела птицей (Ползёшь, бывало, вверх по полчаса), Котишка крепко в воротник вцепился, И слышу - что-то без меня творится: В квартире смех, чужие голоса! *** И старшая выходит - в синем платье, Причёсана: мол, гости! Принимай! Вот, прямо с фронта - лейтенант Арапов, Привёз посылку и письмо от папы. Я, мам, пойду на кухню - ставить чай! *** Как будто не болела... Что за чудо?! ... Посылка эта нас тогда спасла. Как выжили мы, говорить не буду, Да и сама ты знаешь: было трудно... Но Женька в школу осенью пошла! *** Там хлеба с чаем малышне давали, Кусочек невеликий, граммов сто. Весной в саду пришкольном лук сажали... ...А Галку-то, соседку, расстреляли. Но только, Тань, я не скажу, за что. *** Дорога Жизни стала нам спасеньем: Все нормы сразу выросли! К тому ж К нам, демобилизован по раненью, И аккурат ко Дню Освобожденья В сорок четвёртом возвратился муж. *** А кот что учудил! - к его шинели Прилип - смогли насилу оторвать! Сергей мне прошептал: спасибо, Неля... Войны осталось - без году неделя, А впятером нам легче воевать! *** ... Вот девять лет прошло - а я всё помню. Котишка наш, представь, уже седой - Но крысолов отменный, безусловно! А по весне устраивает войны И кошек... это... прям как молодой! *** А вот и он! Явился, полосатый! Матёрый зверь - ведь довелось ему Всех пережить - тех нЕлюдей усатых, Которые - век не прощу проклятых! - Устроили блокаду и войну. *** Да не мяучь, как маленький котёнок! Опять Максиму не даёшь поспать. Ну что, доволен? - разбудил ребёнка! Танюш, подай-ка мне вон те пелёнки... *** Родить решилась, дура, в тридцать пять!.. *** г. Ленинград, май 1953 года.

Кошки партизаны

В годы Великой Отечественной войны советский летчик-истребитель был сбит в воздушном бою врагами. Самолет загорелся, летчик был ранен, но ему удалось выброситься на парашюте. Однако приземлился он на территории, захваченной фашистами. Кое-как, из последних сил добрался он до старой ветряной мельницы, по ветхим ступеням забрался внутрь и потерял сознание. А когда очнулся, увидел в темноте какие-то зеленые передвигающиеся точки. Сперва подумал, что это от слабости, а, приглядевшись, понял – кошки. Двое суток провел летчик на мельнице среди кошек, периодически теряя сознание. И вдруг услышал голоса. Обрадовался, думал, что это жители села. Однако, когда голоса приблизились, понял: идут немцы. Холодный пот выступил на лбу раненого. Затаившись, сквозь щель между досками летчик наблюдал за немцами. Бравый фельдфебель ступил на скрипучие ступеньки, кулаком ударил по двери... И тут дикий кошачий вопль потряс воздух, заставив фашиста попятится. Но это было еще не все! Вожак кошек – черный кот в одного мгновенье прыгнул на голову немца и стал раздирать когтями его лицо. Немцы ушли. А на следующий день пришли советские партизаны, сделали носилки, уложили на них раненого. А когда собрались уходить, по просьбе летчика, оставили кошкам маленькие кусочки сала: ведь они, как и партизаны, были спасателями.