Ноябрь 1935 года был ознаменован съездом стахановцев, на котором товарищ Сталин объяснил собравшимся, что жить им стало «лучше и веселее».
Не доверять генеральному секретарю, даже несмотря на полное противоречие с действительностью, давно уже было не принято, поэтому его слова встретили бурными аплодисментами.
Тем более что определенный смысл в таком заявлении был, поскольку к тому времени люди в Советском Союзе перестали массово умирать от голода и заниматься каннибализмом.
Полагая, что это и есть наивысшее достижение социализма, Отец народов постановил отменить карточки (как оказалось, совсем ненадолго).
Посыл вождя уловили на всех уровнях вертикали власти, поэтому в Кремль посыпались письма от колхозников (написанные под диктовку товарищей из райкомов) с требованием организовать площадку, на которой можно было бы похвастаться результатами созидательного труда.
Принимая во внимание «инициативу» снизу, идею построить Всесоюзную Сельскохозяйственную Выставку (ВСХВ) в Москве озвучил на II съезде колхозников-ударников Народный комиссар земледелия Михаил Чернов. Великий Кормчий внял настойчивой просьбе чудом выживших крестьян и дал добро.
После долгих дебатов, называемых в партийном аппарате конкурсом, должность главного зодчего будущего объекта поручили товарищу В.К. Олтаржевскому.
Строго говоря, это была вторая попытка, так как первый раз подобную выставку обустроили еще в 1923 году, на том месте, где сейчас находится Парк культуры и отдыха (ЦКПО).
Тогда Вячеслав Константинович занимал пост заместителя главного архитектора, но через год уехал в Америку.
С палубы корабля, в порту Нью-Йорка мистер Олтаржевский сошел с $25 в кармане и без знания английского языка, но сумел в кратчайшие сроки подтвердить свой диплом и стать партнером знаменитого архитектора Харви Корбетта, специализировавшегося на строительстве небоскребов.
Для эмигранта из СССР все складывалось более чем удачно, но Великая депрессия, начавшаяся в 1929 году, дала о себе знать.
Заказов стало намного меньше, поэтому в 1934 году, Олтаржевский внимательно отнесся к предложению коллег из Советской России вернуться на родину.
Группа товарищей рисовала перед ним радужные перспективы и приводила в пример Альберта Кана, заработавшего на проектировании советских заводов $2 млрд.
Что касается его эмиграции – говорили они – то в НКВД готовы задним числом оформить отъезд как командировку, в целях повышения квалификации.
В итоге, Олтаржевский получил под свое начало строительную площадку на северо-востоке столицы и сразу же понял, чем отличаются условия труда в противоборствующих системах.
Во-первых, на новом месте катастрофически не хватало специалистов – от плотников до инженеров.
Во-вторых, стоило только поднять вопрос о несвоевременной поставке комплектующих, как начальники участков немедленно созывали собрания, оканчивавшиеся неизменными митингами под лозунгом «Даешь стройматериалы!».
То же самое происходило, как только речь шла о ненадлежащем качестве материалов, с той лишь разницей, что на транспарантах появлялась надпись «Даешь качество!».
Запретить постоянные манифестации Олтаржевский не имел права, так как это сказалось бы на «уровне идейно-политического сознания масс».
Кроме того, изначально площадка проектировалась как разовая, сроком на три месяца, но неожиданно концепция изменилась, и в ЦК потребовали сделать выставку ежегодной.
В результате, когда стало очевидно, что о сдаче объекта в срок не может быть и речи, начался поиск врагов и вредителей.
Первыми арестовали членов Наркомзема граждан Гайстера, Збарского и Калмановича.
Под давлением улик, они дали чистосердечные показания на Наркома земледелия Михаила Чернова и Председателя Выставочного комитета Коросташевского.
Следствие, в отличие от строительства, велось ударными темпами, и скоро всех приговорили к высшей мере.
Место предателя-шпиона Чернова занял товарищ Эйхе, который через полгода сам оказался латышом-фашистом и был расстрелян.
Однако еще до того, как рука правосудия покарала Роберта Индриковича, он успел сигнализировать партии о неблагонадежности архитектора Олтаржевского.
Компетентные органы давно уже присматривались к «гражданину из Америки», поэтому в определенный момент, осталось только подшить в дело многочисленные доносы и осудить его, вместе с женой, на 15 лет «за участие в антисоветской вредительской организации».
Правда, архитектору повезло – в ВоркутЛаге он работал по специальности, а в 1943 году, узнав из газет, что в Москве начинается высотное строительство, написал Сталину письмо, напомнив о своем опыте в этом деле.
Ценного заключенного отправили в столицу и даже доверили участок работы на возведении одной из сталинских высоток.
Его жену освободили только в 1956-м.
В том же году супругов реабилитировали.
В 30-40 годы достаточное число бывших граждан Российской империи вернулись в Советский Союз.
Очень немногие из них выжили в сталинских лагерях.
Единицам посчастливилось туда не попасть.
Но среди них нет ни одного человека, кто бы не пожалел о своем решении.
ПОСТАВЬТЕ "ЛАЙК", ЧТОБЫ УВЕЛИЧИТЬ ОХВАТ СТАТЬИ. ПОДПИШИТЕСЬ НА КАНАЛ, ЕСЛИ ПОНРАВИЛАСЬ ПУБЛИКАЦИЯ.
Евгений Долматовский - неожиданные встречи на дорогах войны. (посвящается родившимся 22 июня)
Потемкинские деревни для Джона Стейнбека
Альберт Кан - основатель военно-промышленного комплекса в СССР