"Вор спит" - наколка у дочери на веках заинтересовала родителей. Это всё, на что они эмоционально отреагировали на похоронах.
Статья "Боль физическую Ира могла переносить, а с душевной справлялась плохо" - начало повествования на моём канале. Начните с него. Спасибо!
В феврале Клаву выписали из больницы. Дочка и сын стали учиться жить по-новому. По выходным мама их забирала домой. Потом и Олю с Игорем Светленко тоже стала забирать к себе. И Машу Гарстукову и … Даже и не вспомнить всех ребят, что приезжали к ним в дом. Всех Клавдия кормила, обстирывала, выводила вшей и глистов, мазала лишаи Преднизалоном и клеила, с мазью Вишневского, пластыри на чирьи.
В конце концов Олю и Игоря мама забирала всегда: и на выходные и на все каникулы, и на праздники. Они стали жить с нами. Клаву называли «мама Клава». Ревности к ним у родных детей не было. Все соседи стали помогать содержать детвору. Семья Кисленко всегда ребятишкам с собой в интернат давала домашнюю выпечку.
Кто-то одежду отдавал, кто-то лыжи приносил. Билеты в театры и на концерты тоже были часто. Жизнь шла нескучная. Ребята умели во всём видеть хорошее. Всегда находились средства четверых детей хорошо содержать при заработной плате у мамы 100 рублей. Бог не Микишка, у него своя книжка. Он видел и давал. Такова Его истина. Семья не жила в нужде.
Спасибо за лайк!
Вот здесь ещё раз про любовь. Любовь, как сострадание.
Иринку и Антона мама забрала из интерната через три года. Олю и Игоря официально не отдавали в неполную семью, но все знали Клавдию, и ребята к нам по-прежнему ездили, как в родной дом. Однажды Клава спросила у Оли и Игоря не хотят ли они найти своих родных мать и отца. Оля сказала «да», а Игорь «нет». Клавдия искала и однажды сказала, что едет к отцу Николаю Светленко и предложила поехать с ней. И Оля, и Игорь согласились.
Каждый по-своему рассказал бы об этой поездке, со своим виденьем, но Игорь никогда больше не произнёс даже имени отца, не заговорил об этой поездке. Оля поделилась впечатлениями с Ирой.
И так, Николай жил в деревне под Днепродзержинском. Хилый, неприбранный домишко, грязно-жёлтого цвета, стоял в череде деревенских подобных халуп. Небритый мужик, с красными слезливыми глазами, с прилипшим табаком в углу рта, встречал их у калитки, неловко извинялся, что, мол, не готов к приёму гостей, не успел прибраться и стол накрыть. #воспитание
Хозяйка в коровник ушла, работать, а он вот пропускает рабочий день, потому как ждёт гостей, так как договорился в письме о встрече заранее. В прокуренном доме грязь, запах алкоголя и мочи. Трое детишек (восемь, пять и два года) с любопытством смотрели на Клавдию и Олю с Игорем. Николай пригласил к столу и, стыдливо смахивая крошки хлеба дрожащей рукой, предложил чаю. Клава поставила на стол авоську с гостинцами.
Детишки тут же ей «сделали ноги». Надоедливые жирные мухи взлетели от взмаха рук и тут же уселись на обгаженный стол обратно. Дети, немытые, босые и младшие без трусов, стояли и смотрели друг на друга, улыбаясь и жуя конфеты. Клавдия спросила знает ли он, где мать Оли и Игоря, и услышала рассказ о том, какая она, Татьяна, была плохая мать и жена, за что и села в тюрьму по воровской статье. Работать не хотела. Только пила, по мужикам шлялась и воровала.
А он, вот какой хороший, женился снова. Взял молодицу с ребёнком, пожалел, теперь кормит её и байстрюка, и они родили ещё двоих. В их доме любовь и радость. Вот только денег не хватает. Детишек-то много, а денежек мало. Помощи стал просить, за руки хватал и сумку вырывал. Хорошо отбились и бежали до трассы, как ошпаренные. Клавочка рыдала. Оля и Игорь успокаивали, как могли…
Ирина слушала рассказ Олечки и выла вместе с ней. Нет она не плакала. Плакать к тому времени уже, почти, разучилась. Они выли и ругались, как сапожники. Им было по двенадцать лет. Они знали, что по чём. Затем было письмо в тюрьму. Ответ: «У вас, дети мои, есть ещё в других детдомах братик и сестра. Можете найти. У вас одна фамилия. Но вы мне не нужны. Хорошо, что добрая женщина заботится о вас, но жить я буду ради больной Шурки. Она выйдет из тюрьмы сразу после меня. Она моя жизнь, а вы, если можете, помогите материально. А нет, то и не надо».
Клавдии писал начальник тюрьмы и просил привести по возможности детей к матери. Она сильно заболела. Игорь отказался категорически. Оля поехала. Тогда Ира много узнала о том, как пахнет и выглядит тюрьма. Девочки постоянно заговаривали об этом.
Носить в себе эту ношу Оля не могла. Рана до конца не зажила, когда пришло письмо от начальника городского отдела №2, что Светленко Татьяна Степановна умерла при невыясненных обстоятельствах и можно забрать тело из морга медсудэкспертизы.
Хоронили на кладбище в селе Царичанка. Там она родилась и провела своё детство. На кладбище пришли ближайшие соседи и кто-то из сельсовета. Все разглядывали покойницу с интересом. На её веках были наколки «вор спит». И все понимали, что уже навсегда. Родители Татьяны были недовольны, что Клавдия её привезли туда. Но деваться было некуда: прописана до отсидки она была там, туда же должна вернуться из тюрьмы.
Шурка – «подружка дней её суровых» на похоронах не появилась. Родители внуков (Олю и Игоря) не признали. Даже Клаве высказали своё негодование за то, что устроила им старикам позор на всё село. Земельки в могилу не кинули, но выпить с горя не забыли. С Клавой и детками в селе был работник уголовного розыска. Он присутствовал в роли мужа Клавдии и искал Шурку. Что случилось в ночь смерти Татьяны, могла пояснить только она.
Клавочка попросилась в дом умыть деток и попить водички, но родственнички не впустили. Зашли к соседям и узнали много интересного о жизни семьи Светленко. Рассказ длился около четырёх часов. Это же были и поминки. Люди входили и выходили из этого дома и каждый нёс информацию о семье. #этому не учат в школе
Следак всё ловил до мелочей. Во многом именно это и повлияло потом на поимку Шурки и раскрытие преступления. Эта семья послужила своеобразной приманкой для сокамерницы, и поимка стала делом времени. Жаль, что арест перепугал весь дом. Перестрелка, правда, была недолгой. Застрелили подельницу на лестничной площадке перед дверью, в которую она билась, а Клава не открывала.
В квартире находились Ира, Оля и Игорь. Обнявшись, они сидели в спальне. На них с фотографии смотрело миловидное лицо Татьяны. Фото из тюрьмы прислал начальник, когда Клава готовилась ехать туда с детьми. Оля держала его в руках и плакала то ли от страха, то ли от жалости к себе, а может быть и от жалости к непутёвой матери. Плакала тихо. Слёзы катились из глаз, а Клава вытирала их рукой и целовала щёки девочки.
#истории из жизни
В газете «Днепропетровск вечерний» выходили статьи об этих событиях. Это Клавдия писала их с корреспондентом. Уголовный мир - отдельная тема в жизни Ирины. Возможно, и об этом я когда-нибудь расскажу. Сегодня моё повествование подошло к концу.
Спасибо, что дочитали. #семья
#родители