За последний месяц у всех нас накопилось множество вопросов, на которые большинство затруднятся ответить.
Один из них – что сейчас происходит с искусством? В новой серии интервью «Искусство. Сейчас» мы решили поговорить с художниками, продолжающими работать сегодня, и взглянуть на ситуацию их глазами.
Наш первый материал – с Алексеем Мартинсом, скульптором, перформером и диджитал-художником из Сибири. В рамках Cosmoscow 2018 на ярмарке был реализован проект Алексея «Черный лес» и «Черное небо».
Попробуем вернуться в прошлое. Как вы начали заниматься искусством? И что искусство значит для вас сегодня?
Я понял, что хочу заниматься искусством еще в детстве. Правда, сложно вспомнить, что было искусством в моем понимании тогда. В любом случае, детская мечта стать художником привела меня в художественное училище, где на последних курсах я начал делать первые не учебные работы. Это были перформансы и инсталляции в составе художественной группы. Сейчас искусство для меня – это, во-первых, профессия, хоть и не единственная. Во-вторых, я бы назвал занятие искусством образом жизни, так как процесс работы никогда не останавливается. Искусство – такая материя, которая неотделима от твоих чувств, мыслей, впечатлений.
В 2018 году вместе Фондом Cosmoscow вы реализовали свой проект. Предлагаем его вспомнить – расскажете немного о работе?
Это была парная инсталляция «Черный лес» и «Черное небо». Она была сделана специально для ярмарки Cosmoscow 2018 и учитывала архитектуру пространства. Первая часть, «Лес», стояла в начале ярмарки, а вторая, «Небо», – в конце соответственно. Примечательно, что работа была первой в серии «черных» инсталляций и открыла целый блок работ, построенных на одном визуальном принципе. Я имею в виду множество черных вертикальных деталей, образующих общую форму. Для меня это стало визуальной метафорой современного мира – хрупкого, тревожного и хаотичного. Такого мира, где нет границы между телом и окружающей средой. Конкретно в инсталляциях «Черный лес» и «Черное небо» я хотел показать, насколько сложен и хаотичен мир с его экологическими кризисами. Название «Черное небо» – это отсылка к экологической проблеме в моем родном городе Красноярске.
Что изменилось в вашей практике за последние 5 лет?
Я считаю, что если ты не меняешься, – значит, не развиваешься. Многое изменилось, но по факту сказать трудно. По сути, проект, получивший грант, стал переломным, и дальше он стремительно развивался. Я закончил все серии работ, которые делал до этого и начал делать новые. Мне удалось реализовать целую серию больших черных инсталляций: «Облако», «Солнце», еще один «Лес». Также на основе этого проекта появилась серия зооморфных скульптур «Призраки», которыми я сейчас активно занимаюсь. Если смотреть в целом, – изменились темы и формат, появилось больше технических возможностей.
Вы – художник, работающий в разных медиумах и форматах – от графики до масштабных инсталляций и перформанса. Отдаете ли вы предпочтение каким-либо из них?
Как таковых предпочтений у меня нет, видимо, поэтому я работаю в разных медиумах. Для меня главное – идея. Для каждой идеи есть более выгодная форма воплощения. Зачем себя ограничивать? Иногда интересно посмотреть, как один и тот же проект будет существовать в разных средах, и я начинаю с этим экспериментировать. К примеру, серия «Призраки» существует в виде скульптур, графики и digital art. Таких примеров в моей практике много. Я хочу, чтобы идея не зависела от медиума и при необходимости курсировала между ними.
Экология – важная тема в вашей практике. Расскажите, почему она важна лично для вас. На ваш взгляд, многие ли российские художники поднимают эту тему сегодня?
Мне нравится, что эта тема настолько широкая, что включает в себя почти все сферы жизни. Ведь экология подразумевает не только заботу об окружающей среде и климате. Это новый способ мыслить мир без рамок и предрассудков. Экологическая ситуация сегодня показывает нам, что все процессы в мире взаимосвязаны на глобальном уровне. Показывает, насколько наш мир сложный. Удивительно то, что добыча нефти влияет на литературу, а избыток микропластинка на наше настроение на химическом уровне.
Есть что-то поэтическое в радикальной экологической мысли: что нет никакой разницы между мной и яблочным огрызком, гниющем на свалке. Все это – единый поток текучей пульсирующей жизни. Мне нравится такой уровень консолидации, когда ты понимаешь, что микрофлора твоего тела находится в постоянном взаимообмене с окружающей средой. А это значит, что все, что окружает тебя, – пыль, выхлопные газы, кот – в какой-то момент становится тобой, твоим телом.
Сложно сказать, много ли художников сегодня говорят об экологии. Навскидку можно вспомнить 4-5 человек. Но я знаю, что теоретические работы по этой теме в России сейчас очень популярны, издается много книг. А так как искусство – сфера, сильно зависимая от теории, можно сделать вывод, что экология достаточно популярна сейчас в художественной среде.
Что вам помогает услышать себя, определить траекторию творческой мысли, сформулировать идею?
Я бы сказал, что мне помогает моя любовь к искусству в широком смысле – к изобразительному искусству, к музыке, кино, литературе. Я могу много времени проводить за просмотром фильмов, сидеть на сайтах галерей и музеев, слушать лекции. Постоянное нахождение в этой среде подогревает желание делать собственные проекты. Я постоянно обдумываю увиденное, так и формируются идеи. Причем идей всегда гораздо больше, чем я могу реализовать, поэтому, чтобы как-то сохранить все это, приходится вести дневники.
Над чем вы работаете сейчас? Запланированы ли уже какие-то новые проекты?
Планы строить трудно в сегодняшней ситуации. Все, что было запланировано – либо перенеслось, либо отменилось.
Последний год я работал над серией «Призраки», которая была реализована в разных медиумах. Буквально в январе в Екатеринбурге открылся мой public art проект «Призрак леса». Это большая уличная скульптура, созданная на основе графиков лесных пожаров. Сделана она из обожженного дерева и установлена в лесу.
Сейчас я начал делать диджитал-версию «Призраков», которую МАММ показывает в онлайн-программе биеннале «Искусство будущего» (продлится до 15 мая – прим. Cosmoscow Mag). Также я активно обдумываю серию, которая будет называться «МЫ», но пока не могу ничего об этом рассказать.
Как жить в условиях нового мира? Искусство – спасает?
Как жить дальше нам еще предстоит понять. Что касается искусства, оно, к сожалению, никого не спасает в прямом смысле слова, но это очень важная практика для общества. Искусство помогает понять происходящее, дает инструменты для критического мышления и осмысления коллективного опыта.
Возможно, если бы наше общество больше обращалась к искусству, к таким авторам как Йозеф Бойс, Кристиан Болтански, Клод Ланцман, – ситуация была бы иной.
#искусство #современное искусство #экология #художник