Кто же стал прототипом Ивана Бездомного в романе «Мастер и Маргарита»? Неужели самый русский поэт-Сергей Александрович Есенин?
Если взять псевдоним поэта — Бездомный, то действительно он явно пародийный, но в случае Есенина не все так просто. Поэт на самом деле всю жизнь не имел не то что дома, но даже квартиры. Сам он этим вопросом не занимался, но после его возвращения в 1923 году из длительной заграничной поездки и разрыва с Дункан, друзья пытались решить для поэта квартирную проблему. Были собраны все бумаги, приложены ходатайства из Моссовета, секретариатов Троцкого и Калинина. Как вспоминала Анна Назарова, близкая знакомая Есенина: «Решила: ну с такими "ходатайствами" через 2 часа у меня будет квартира для Есенина. И только через месяц почти ежедневного хождения в РУНИ (Краснопресненское районное управление недвижимым имуществом) я поняла, что эту стену никакими секретариатами не прошибешь».
«Квартирный вопрос» всегда затрагивал Булгакова, это получило отражение и в романе «Мастер и Маргарита». А еще раньше Булгаков записывал в своем дневнике: «Пока у меня нет квартиры — я не человек, а лишь полчеловека» (18 сент. 1923 г.). По этому поводу существенно и замечание Елены Сергеевны: «Для М. А. квартира — магическое слово. Ничему на свете не завидует — квартире хорошей! Это какой-то пунктик у него» (23 авг. 1934 г.).
В романе ведется спор Мастера с Бездомным, и уже из первой главы можно понять, что поэт представляет немалую величину на советском литературном небосводе. В «доказательство славы и популярности» Бездомного «... иностранец вытащил из кармана вчерашний номер "Литературной газеты", и Иван Николаевич увидел на первой же странице свое изображение, а под ним свои собственные стихи».
«Прославленный» поэт Бездомный унаследовал многие характерные черты, и даже биографические подробности, знаменитого российского поэта советского времени Сергея Есенина. Стихи Есенина с его портретом, при его жизни печатались во многих советских газетах. Любой писатель с ревностью для себя отмечал это обстоятельство, и особенно Булгаков, которому с некоторых пор любые публикации в советской прессе «были заказаны». Но было и обстоятельство, сближающее писателя с поэтом. В советской партийной прессе оба не раз подвергались жестокой травле, была объявлена борьба как с «есенинщиной», так и с «булгаковщиной», а затем книги Есенина и Булгакова на десятилетия стали «запретной литературой». Подобно Мастеру и Бездомному в романе, Булгаков и Есенин были «товарищами по несчастью», часто становились жертвами «дьявольщины» и «чертовщины» реального мира.
Редактору журнала Берлиозу не понравилась идея «большой антирелигиозной поэмы» Бездомного, где Иисус выведен поэтом «очень черными красками», но все же как реально существовавший человек. Этой темой Булгаков заинтересовался еще в начале 1925 года, и изучив журнал «Безбожник», записал в дневнике: «...был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены» (запись от 5 янв. 1925 г.).
Но ко времени действия романа поэт Бездомный, написавший свою поэму в духе этой идеи, уже отстал от новейших «идейных установок» сверху. Их и внушал редактор Берлиоз «непонятливому» поэту: «Нет ни одной восточной религии <...> в которой, как правило, непорочная дева не произвела бы на свет бога. И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых. Вот на это и нужно сделать главный упор...».
Сразу после революции Сергей Есенин, как и многие другие поэты, в том числе и имажинисты, отдал дань богоборческой теме. Кульминацией была акция имажинистов, когда в мае 1919-го антирелигиозными стихами ночью в Москве был разрисован Страстной монастырь. Кощунственное для верующих четверостишие Есенина «Вот они толстые ляжки / Этой похабной стены...» прогремело на всю страну, хотя уже на следующий день его замазали. В 1920-м году на Пасху, Есенина чуть не избили (спасли матросы) в Харькове, когда он стал читать свои поэмы перед праздничной толпой: «Не молиться тебе, а лаяться / Научил ты меня, Господь», «Тело, Христово тело, / Выплевываю изо рта!» и т. п.
По отношению к Есенину при его жизни советские партийные критики во многом вели себя подобно редактору Берлиозу по отношению к поэту Бездомному. Ему многое прощали по молодости, советовали овладеть трудами классиков марксизма и далее творить, руководствуясь партийными установками в области литературы. Есенин не был противником советской власти, но он отвергал всякий партийный диктат по отношению к творческим людям. Он оказался вовлечен в водоворот ожесточенной борьбы за власть между «наследниками» Ленина. Это и стало главной причиной его гибели.
Случай в Малом театре в апреле 1924-го напоминает поведение поэта Бездомного. Есенин и писатель Всеволод Иванов зашли к одной из артисток в гримерную. Когда она ушла на сцену, «попросили у уборщицы стаканы и, пользуясь одиночеством, изрядно распили принесенное с собою вино». Потом в антракте артистка вернулась для переодевания, попросила «гостей» удалиться, но якобы вразумить их не удалось даже с помощью администрации и работников театра. Вызвали милицию: «Увидя милиционера, Есенин бросился бежать по коридору, причем по пути на лестнице он ударил шедшего навстречу Володю Богачева — мальчика, на обязанности которого было вызывать актеров к их выходу. Это возмутило Н. О. Волконского (режиссера театра), и он, обладая значительной физической силой, нагнав Есенина, крепко ударил его в спину. Есенин продолжал бежать и, не зная расположения закулисных помещений, чуть было не выскочил на сцену во время хода действия. К счастию, его успел схватить стоявший на выходе артист А. И. Истомин <...> Есенина повели в кабинет администратора и там начали составлять протокол». Туда же зашел режиссер И. С. Платон. «Увидя его, Есенин, внимательно всматриваясь в лицо Ивана Степановича, не без иронии и сарказма спросил его: "А что вы сделали для революции?!", после чего И. С. Платон тотчас же скрылся. Составив протокол, милиционер вывел Есенина из театра и этим инцидент был исчерпан».
Эпизод с Платоном показывает, что Есенин был не столь пьян, чтобы требовалась помощь милиции. По этому поводу близко знавшая его С. Виноградская вспоминала: «Это были обычные истории, которые быстро прекращались, если присутствующие умели подойти к Есенину. И эти же истории легко переходили в скандал в компании тех "друзей", которые, вместо того, чтобы отвлечь его внимание от того, что его раздражало и вызывало злобу, подбивали его на скандал». В связи с этим и «инцидент» в Малом театре видится совсем в другом свете. Изучение биографии Есенина показало, что скандалы с вмешательством милиции почему-то происходили только в Москве. Как будто именно там его поджидали «слуги Воланда» или другого «черного человека»? Будучи во многих городах СССР, попадая тоже в переделки и неприятности, тем не менее, все проблемы Есенин все же решал без участия милиции. А в Москве на Есенина было заведено 13 уголовных дел!
Вот и скандалу, устроенному поэтом Бездомным в «Грибоедовском ресторане», тоже находится аналог среди есенинских скандалов. Он широко освещался в московских газетах, и Булгаков не мог не читать эти статьи, потому что это тоже было в период его работы в «Гудке». Газета «Рабочая Москва», наиболее отличившаяся в травле и клевете на Есенина, 22 янв. 1924 г. опубликовала статью «Новые подвиги поэта Есенина»:
«Во 2-м часу ночи, 19-го января в кафе "Домино", на Тверской ул., зашел прославившийся своими пьяными выходками поэт Есенин. Есенин был сильно пьян.
Швейцар пытался не пустить пьяного в кафе, Есенин набросился на швейцара и силой ворвался в помещение.
— Бей конферансье, — закричал скандальный поэт.
Завязался скандал. Швейцар вызвал милицию.
Явился постовой милиционер Громов и предложил Есенину:
— Пожалуйте в 46 отделение...
Но справиться одному милиционеру с буйным Есениным было не под силу. Пришлось звать дворника.
По дороге Есенин совсем вошел в азарт. Дворник и милиционер, не согласившиеся с его лозунгом — "Бей жидов, спасай Россию", были избиты. При этом поэт совершенно не стеснялся в выражениях, обзывая своих спутников "жандармами, старой полицией, сволочью" и т. д. Попутно обругал Демьяна Бедного и Сосновского (автора провокационных статей о Есенине).
В отделении Есенин продолжал буйствовать, кричать и ругаться.
Пришлось вызвать врача, определившего у Есенина сильную степень опьянения и нервного возбуждения.
Наутро, вытрезвившись, Есенин был отпущен под подписку. Это уже третья по счету подписка».
Подобным образом, почти всем эпизодам с поэтом Бездомным в романе «Мастер и Маргарита» можно найти аналог в биографии Есенина. Не раз его обворовывали, грабили и раздевали, так что подобно Бездомному, приходилось какое-то время пользоваться чьими-то обносками. Неоднократно Есенин был пациентом психиатрических больниц, в том числе и заграницей.
Булгаков видит и себя, и Есенина, талантливейших русских людей, попавшими в ненормальные условия. Это мир вокруг сумасшедший, и тогда в этом мире остается одна дорога для таких людей, — больница или психушка, и далее смерть. При этом Булгаков самокритичен — Мастер и Маргарита в итоге идут на сделку с дьяволом и уходят в мир иной, а поэт, хоть и с советских, атеистических позиций, но не приемлет дьявола. Он держится за жизнь, даже оставшись «тяжко больным», чье душевное равновесие зависит от уколов и лекарств.
Герой, названный впоследствии Мастером, входит в замысел романа не ранее 1930—1931 г. Но к этому времени уже вышла книжка В. Эрлиха «Право на песнь», где приводится такое суждение Есенина о мастерстве поэтов: «Все они думают так: вот — рифма, вот — размер, вот — образ, и дело в шляпе. Мастер. Черта лысого — мастер! Этому и кобылу научить можно! Помнишь "Пугачева"? Рифмы какие, а? Все в нитку! Как лакированные туфли блестят! Этим меня не удивишь. А ты сумей улыбнуться в стихе, шляпу снять, сесть — вот тогда ты мастер!..».
Кто ты, Коровьев-Фагот?
Кто ты, ведьма Гелла?
