До недавнего прошлого заместитель министра иностранных дел России, а ныне — сенатор Григорий КАРАСИН рассказал о союзном строительстве и о легендарном Андрее Громыко
Вместе двигаться вперёд намного проще
– Григорий Борисович, совсем недавно мы отпраздновали 30-летие установления дипломатических отношений России и Беларуси. Дипломатам это понятно, а вот обычному читателю не всегда. Мы же вроде всегда с Беларусью были близкими, родными, и вдруг устанавливаем дипотношения?
– На эту дату можно посмотреть с разных сторон. Первое и самое главное: это жизнь одного поколения людей. 25 лет как установлены дипломатические отношения в новых исторических условиях. К большому сожалению, в 1991 году Союз Советских Социалистических Республик распался. Образовались новые государства, которые должны были понять, в каком мире они живут, в каких отношениях должны находиться друг с другом, как реагировать на вызовы эпохи.
– Нередко наши оппоненты говорят: как же так, идут споры между белорусами, русскими по поводу цен, тарифов, погранвопросов...
– Когда люди друг с другом живут близко, вполне естественно возникает целая сумма вопросов, которые нужно утрясти, отрегулировать, поспорить. Потому что всё ясно и спокойно только в одном месте – на погосте. Там все вопросы решены и полная стабильность...
«С белорусами нам не надо заниматься дипломатическими пируэтами»
– Григорий Борисович, вы владеете несколькими языками, в том числе языком хауса (крупнейший по числу носителей язык в Западной Африке, широко используется как язык межэтнического общения, ред.)...
– Язык не такой сложный, там 60% – арабизмы. Но в алфавите использована латиница. Majalisar Dinkin Duniya – это Организация Объединённых Наций. Советский Союз – Taraer Soviet... На хауса, кстати, говорят более 40 миллионов человек.
– ...а белорусский язык понимаете?
– Вполне понимаю смысл того, что говорится по-белорусски. Общаюсь практически без переводчика. Мы знаем белорусскую культуру, кухню, что немаловажно. Потому что все мы выросли на драниках! Моя мама всегда говорила, что самое вкусное – это картофельные оладьи. Они считались изысканным блюдом. Ни одно посещение Минска без вкусного белорусского сала и драников не обходится и сейчас. Даже если это краткий визит на сутки или на двое. В личных контактах с белорусами всегда прельщает то, что мы очень откровенны друг с другом. Нам не надо заниматься дипломатическими пируэтами, чтобы выйти на главную тему. Иногда спорим, но это братский, товарищеский спор. Поэтому очень не люблю, когда некоторые политические комментаторы пытаются бросить тень на наши добрые товарищеские отношения, искусственно раздувая тактические мелкие несогласованности, споры по ценовой политике.
«У Громыко было своеобразное чувство юмора»
– Дипломатической работе вы отдали почти полвека. Помните свой первый рабочий день?
– Если честно, нет. Я пришёл в МИД и начал стажироваться, чтобы поехать в Сенегал, в первую командировку. Это была настоящая бурса. Серьёзные опытные люди заставляли нас переводить с листа, переводить ноты, печатать и считывать их. Отношение к молодёжи было взыскательное, что в жизни и помогло.
– А что для вас было самое сложное?
– Самое главное в МИДе – это понять атмосферу дипслужбы. Осознать, что всё зависит только от тебя. Кстати, не знаю более интересной профессии, чем дипломатия. Это личное творчество, но в некой единой профессионально обученной команде, где ты должен понимать своё место. Если это место понимаешь, перед тобой открывается лестница – идти дальше. Если нет – будет очень сложно. МИД – это хорошо сгруппированная политическая структура нашей страны, перед которой президент ставит задачу и которая добивается её выполнения там, где это возможно. А иногда и там, где невозможно. Этим и живём.
– Вы ведь застали легендарного министра иностранных дел Советского Союза Андрея Громыко?
– Андрей Андреевич Громыко ходил по этим же коридорам. Когда я пришёл в МИД в 1972 году, он был в самом расцвете сил. Позднее я работал помощником у Якова Александровича Малика, заместителя министра иностранных дел. О том, чтобы общаться с Андреем Андреевичем, и речи не было. Но один раз, когда мой шеф докладывал что-то в кабинете у Громыко, меня срочно послали принести ему какой-то документ. Помню, как на цыпочках пробрался, отдал начальнику бумагу и быстро вышел. При этом никаких фраз в мой адрес сказано не было. Что уже было неплохо...
Понятие юмора в МИДе тоже своеобразное. На седьмом этаже мы обычно сидели допоздна в секретариатах, разбирали бумаги, редактировали. Однажды зимой в девятом часу мы втроём выходим в пальто, с портфелями. И вдруг свет в коридоре зажигается и вместе с охранником неспешно в коридор выходит Андрей Андреевич. Мы – шапки долой, к стене. Громыко подходит к одному из нас, жмёт руку: «Как дела?» – «Ничего, хорошо». Жмёт мне руку: «Как у вас, нормально всё?» – «Да, нормально». К третьему подходит: «А вы что, уже вернулись?» – «Да-да». – «Ну, как-нибудь потом зайдёте». И мимо пошёл в лифт, сел и уехал. Тут мы у этого третьего спрашиваем: «Откуда это ты вернулся? Ты же никуда не уезжал?» А он в ответ: «Но я же не мог сказать «нет» министру!» Вот так серьёзное и смешное шло рядом.
– Посольство России в Беларуси – завидное назначение для сотрудника МИД России?
– Я начал бы с того, что для России это одна из самых важных точек на Земле. При всём уважении к странам Евросоюза… Жизнь показала, что кое-где там искусственная имитация вытесняет жизнь, ещё кое-где в основном всё зиждется на культурных обменах, а где-то – на торгово-экономическом интересе. А вот реальная жизнь страны зависит от отношений со своими соседями, с историческими партнёрами. В первую очередь, конечно, это Беларусь, Украина, Казахстан, вся пятёрка центральноазиатская, все кавказские страны. От этого зависят настроение общества, его динамика. Всё остальное тоже, конечно, важно, но в несколько иной степени.
Алексей АРХИПОВ
© "Союзное государство", № 1-2, 2018
Материал дан в сокращённом и адаптированном виде. Хотите полный вариант – пишите в личку.
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите журнал, подпишитесь и поставьте лайк!