Россия была первой в мировой истории, попытавшейся вступить на Западный путь прогресса. Успехи были впечатляющие и в XVIII, и в конце XIX, начале XX веков. Но даже при том, что Россия и Европа, казалось бы, духовно близки по религиозному основанию, наша модернизация приводила к самым печальным последствиям. Русская революция, продолжающаяся уже более столетия (считая от 1905 года), тому лучшее подтверждение. В русской революции почти сразу обозначился не столько социалистический пафос, сколько – антибуржуазный. Русский капитализм оказался исторической иллюзией. Дело в том, что в нашей стране развивался не русский, а западный капитализм. Так к 1917 году в России было восемь крупных частных банков, лишь один из них (Волжско- Вятский) мог считаться русским. «Иностранцам принадлежало 34% акционерного капитала банков». Вместе с тем «зарубежным банкирам принадлежал основной капитал важнейших отраслей промышленности. «В горной, горнозаводской и металлообрабатывающей промышленности 52% капитала было иностранным, в паровозостроении — 100%, в электрических и электротехнических компаниях 90%, все имеющиеся в России 20 трамвайных компаний принадлежали немцам и бельгийцам». Российская империя по сути представляла собой континентальную колонию, отличающуюся от заморских территорий Запада не только обилием ископаемых богатств, но так же практически неограниченными человеческими ресурсами. Очевидно, что капиталистическая модернизация в России проводилась за счет крестьянства, переселявшегося ли на «дикие» азиатские земли или уходившего в города, на фабрики. Традиционный общинный уклад огромной части русского расселения был нарушен, но не уничтожен. Он переносился на новые места и там вступал в конфликт с порядками, устанавливаемыми либо административной властью, либо – регламентом капиталистического производства. Скоротечность, с какой протекала разнонаправленная мобильность населения, фактически исключала возможность образования цельного, однородного рабочего класса. Социальная ситуация осложнялась еще и тем, что, так называемая русская буржуазия, которая, следуя логике происходящего, должна была бы удерживать историческую инициативу, не имела ни экономической, ни политической самостоятельности. Пожалуй, и она тоже играла не конструктивную, и деструктивную роль маргинальной группы. Ее историческая обреченность со всей отчетливостью обнаружилась в первой фазе русской революции (1905 – 1907гг); и чуть позже в период парламентской активности, когда не сумела предложить ничего смелого, оригинального, общественно-продуктивного в борьбе. Еще более жалкой она предстала после февраля 1917 года, когда, ухитрившись свалить деморализованного императора, оказалась абсолютно беспомощной перед стихией «освобожденных» масс. Октябрьская революция отнюдь не была социалистической. Рабочий класс был только ее немногочисленным авангардом. Это революция пролетариата, четвертого сословия, стратификационно неопределенного, вобравшего в себя представителей и социально-экономических (рабочие, крестьяне, мелкие предприниматели), и социально- этнических, и конфессиональных и армейских (солдаты и офицеры) образований. Семидесятилетняя история советского государства, вероятно, наметила только первые очертания общества нового типа. Антибуржуазность – его отрицательное определение. Но ведь и сама буржуазия в свое время себя видела всего-навсего третьим сословием, добивающимся особых привилегий. И лишь, получив «права», стала настоящей социально-политической силой исторического масштаба. Советская история – это особый опыт освоения человечеством мира. Он принципиально отличается от всего ранее известного. Поэтому до определенного момента он будет отвергаться большинством, господствующим в буржуазном мироустройстве. Но как только творческий потенциал капитализма будет исчерпан, историей будут активизированы те силы, которые о себе заявили сто лет назад, предвосхищая будущие перемены. Перемены эти охватят все области жизни. Ведь преодоления потребуют множество проблем, «сотворенных» капитализмом и похоронивших его. Это и экология, и истощение ресурсов, и демография, и конфессиональные и этнические конфликты. Поэтому сегодня история в ожидании тех, кому решение этих проблем откроется в единой системе уравнений, доступной для понимания всем человеческим сообществом. Каждое уравнение совершенной системы будет иметь свою переменную. Такой переменной может быть природные ископаемые в целом, какой-то вид ископаемых (как нефть) или ресурсы промысловые (сельдь), климатических (солнце), ландшафтные и т.д. В результате конструктивный вектор развития каждого из региональных агентов мирового процесса должен согласовываться с двумя принципами. Первый – разработка и внедрение собственной стратегией развития, обусловленной спецификой базового ресурса развития Второй – принятая стратегия должна соответствовать не только специфической логике, но и быть достаточно динамичной, чтобы согласовываться с другими стратегиями. При выполнении этих условий удастся сглаживать конфликтные обострения, которые неизбежно будут возникать при регулярно изменяющихся обстоятельствах. И последнее. Следует учитывать тот факт, что цивилизационным доминатом сегодня выступает стратегия буржуазно-капиталистического типа (теоретически обоснованная и практически отработанная), опирающаяся, как было отмечено, на интеллектуально-волевой ресурс. Поэтому важно понимать, что главный конфликт в ближайшей исторической перспективе будет выражаться во всестороннем противодействии доминирующей силы любым цивилизационным инициативам, не вписывающимся в траекторию ее движения.