Колька песни горланил по молодости, а когда магнитофоны в деревне появились, раз на плечо – и по улице гулять да девок собирать. Так разгульная жизнь затянула, что от работы всякой отказывался. Но добро не убывало у Кольки. Люди удивлялись.
А со временем все прояснилось, откуда бралось, как наживалось. Непутевый, одним словом, парень был, с гнильцой. На плохую, преступную дорожку судьба вывела. «Веселая» и беззаботная жизнь продолжалась бы долго, но вмешалась трагедия.
Залез Николай к одинокой бабке в дом. Ночь была темная, та спала, на то и расчет был. Собрался он уже с добром уходить, как проснулась голосистая хозяйка, на беду свою и чужой грех. Так и порешил на месте.
Дали Николаю за содеянное срок немалый. Не воровство это – парой годков не отделался. Все пятнадцать впаяли.
Далеко, в Сибири, тюрьма была. Год-два выдержал там Колька. Для человека вольного, ни дня не работающего, казенные сены стали невыносимой каторгой, пыткой. Подвернулся случай, и сбежал он от туда. Куда деться, куда податься – не знал. Ноги несли его прочь от тюрьмы окаянной.
Свобода, милая свобода! Предел мечтаний для бездельника, тунеядца и вора. Да далеко не убежишь. В дом, к кому и не сунешься…. Понимал, что ищут везде. Если поймают, то срок за побег добавят.
Бежал прочь и думал… Не о красоте девичьей, не о друзьях закадычных – скрыться от всех, куда подальше хотел. И решил любитель легкой жизни, от глаз людских на воле спрятаться, чтоб ни одна живая душа о нем не знала. Бежит, видит – свалка, а за ней лес. Поодаль всего одна деревенька виднеется, но и та далеко. Свалка большой была, добра много.
Вот и остался он там жить. Выкопал себе то ли нору, то ли берлогу. Тряпья натаскал, выброшенного. Еды разной хватало. Днем сидел тихо, не высовывался. Выходил только ночью. Береженого Бог бережет. Ни в ком не нуждался, главное – свобода. И действительно, здесь его никто не искал.
Полгода живет, год живет. Слухи по деревне пошли мистические. Поговаривают: инопланетяне поселились, базу основали в лесу, за свалкой, жизнь нашу изучают… В разное время звуки те существа издают, а может, аппараты их неведомые сигналы «своим» посылают.
Иные говорили: зверь невиданный завелся. Может, Йети . Видели на двух лапах мохнатых прыгает – не угнаться… Хотя, может и медведь то был. Но с тех пор люди побаивались в лес ходить. Жители деревеньки были преклонного возраста, молодежь в город давно уехала, поэтому слава местной свалки обрастала постоянно новыми подробностями. Место стало «нехорошим», проклятым
Время летело. Колька жил там же, с людьми не общался. Это ему было не нужно. Привык он окончательно к такой жизни. Но пришло время – правду узнали.
Зима тогда была лютой. Вдруг слышат люди звериный вой. Слышится со свалки. То ли орет кто, то ли воет голосом нечеловеческим. Может животное, а может, что пострашнее… День воет, два… Боялся народ выходить на улицу, заперлись в избах, сидели не высовываясь. К счастью, заехал сюда по делам участковый. Выслушав жителей, он вызвал помощь. Стали обследовать территорию свалки. Смотрят – существо, а какое – не поймут, человек не человек. Заросший, лохматый. Не руки, а лапы с когтями…молчит. Замерз, окоченел или помер от какой болезни.
Так вот все и прояснилось. Нашел свою тюрьму, горемыка. Наказание пришло к Кольке. Сам он себе неволю нашел, от человеческой жизни отказался. Ради чего? Разве это свобода?