Где же воодушевление? Где радость принятия и безмерная любовь к ребенку? Нигде. Нет этого. И когда будет, неизвестно...
Третий день дома.
С утра я проснулась разбитая, уставшая, с огромным комом мыслей в голове.
Катя подняла всех нас в 7.20. Я не хотела к ней вставать, не хотела ее брать на руки после вчерашней вечерней истерики, которая выбила во мне все пробки, но деваться некуда, я взяла себя в руки, выдохнула и шагнула в новый день.
Катя в кроватке сидела лохматая, испуганная и не знала, куда ей провалиться от страха передо мной и всем, что ее теперь окружает в нашем доме.
Над ее головой теперь было мансардное окно. Она долго в него смотрела и сразу с моих слов запомнила, что там на крыше живут птички. Не раз эти птички потом спасали меня и Катю от начала истерики.
День покатился по режиму. Завтрак, обед, ужин. Все вроде как ничего, но подвывания Кати напрягают, как и ее присутствие в целом.
нем она поспала минут 40, и все. Я была недовольна, хотелось, чтобы ее дольше не было рядом, скрывать не стану.
Постоянно заставляю себя взять Катю на руки, целовать ее (реже), прикасаться к ней. Отторжения нет, но чувство «чужая» есть.
Катя с опаской принимает все мое внимание. Ей явно это чуждо и страшно. Она боится резких движений, звуков, голосов других детей. Если честно, она боится просто всего. Любой предмет в доме вызывает у нее страх и недоверие.
Муж вечером вернулся из командировки. Я выдохнула. С ним гораздо спокойнее и на душе, и в доме.
Вечером искупали малышню, покормили, уложили и сразу убежали из комнаты. Катя успела только пискнуть, а нас уже нет.
Стоим за углом, подслушиваем. Повозилась и улеглась. Спасибо ей за передышку в истерике.
Надеюсь, они будут через день хотя бы, чтобы я успевала заполнить чем-то свою черную дыру в душе, которая образовалась за столь короткий период времени.
Мой, обещанный в ШПР, «медовый месяц» можно смело переименовывать в «медовый день». А дальше, что будет дальше? Шаг вперед и два назад…