Из Мариуполя продолжают эвакуировать мирных жителей. Многие остались без крыши над головой. В селе Безыменное на берегу Азовского моря МЧС Донецкой Народной Республики развернуло палаточный лагерь. О том, как помогают беженцам, — в репортаже РИА Новости.
"Никто такого не ожидал"
Колонна личных автомобилей — километровая. Каждый эвакуируемый должен пройти так называемую фильтрацию: всех тщательно досматривают, чтобы украинские военные не проскочили под видом гражданских.
Когда все формальности позади, одни отправляются в российские регионы, другие — к родственникам в Донецк и другие города ДНР.
"Пока мужья в очереди на досмотр, женщины с детьми могут разместиться в лагере. Наша задача — принять людей, обеспечить койко-местом, накормить, — объясняет начальник 12-й пожарно-спасательной части ГПСО Макеевки МЧС ДНР Сергей Штарк. — Людям оказывают медицинскую и психологическую помощь. Вместимость лагеря - 450 человек. Обычно поток увеличивается ближе к ночи".
В палатках можно подзарядить телефоны, связаться с родственниками, подключиться к интернету. Но знакомые, готовые приютить в тяжелые времена, есть не у всех. Наталья с ребенком здесь уже почти месяц. Возвращаться некуда — многоэтажный дом, в котором они жили, полностью разрушен.
"Это было ночью с 1 на 2 марта. Собирались ложиться спать. Вдруг — прилет. Мы тут же в подвал. Словами не передать, как было страшно. Украинцы ставили технику между жилыми домами, открывали огонь. Когда уходили на другие позиции, били по многоэтажкам, хотя знали, что под ними — люди, — говорит Наталья. — Чуть стихнет — мужчины выбегали и приносили что-то поесть, находили воду. Когда 16 марта нас нашли, ребята - бойцы ДНР, были в шоке".
У Натальи в Мариуполе родственники, что с ними — неизвестно, нет связи. Ждет, когда разрешат въезд. А пока ночует в палатке. В каждой помещается до 15 человек, отопление — печка, но от ветра все равно холодно.
"Мы не жалуемся, наоборот, очень благодарны. Нас тепло приняли. Лишь бы вернуться домой", — вздыхает пенсионерка Наталья Федоровна.
Первого марта ее контузило — рядом с домом разорвался снаряд. Она жила в частном секторе, оставаться там было крайне опасно. "Азовцы" нагрянули к соседям, выставили стариков за дверь, а во двор затащили миномет.
"Жили с этими "азовцами" столько лет бок о бок, считали их защитниками. Никто такого не ожидал. Как спустились с мужем в подвал, с каждым свистом благодарила бога, что мимо, — на глазах женщины проступают слезы. — Двадцать пятого марта нас эвакуировали. Но муж не пошел. Он — капитан, служил на Балтийском флоте. Сказал, что "корабль" не оставит и будет ждать меня, мой родненький".
"Там вся родня осталась"
Оксана с супругом — из Приморского района Мариуполя. Их дом пострадал от бомбежек, поэтому перебрались к родным на окраину — поселок Моряков. Но бить начали и туда.
"Двенадцатого марта в 33-ю школу привезли воду. Люди вышли из подвалов. А по ним открыли огонь… Мы думали, в микрорайоне Черемушки спокойнее, отправились туда. Когда переходили — снова стрельба. Укрылись в чьем-то доме — дверь была открытой. В этот момент из больницы люди выбегали. А по ним — снайпера. Мать с ребенком вышла, а потом раз — и ее больше нет, малыш склонился над ней, громко звал, — плачет Оксана. — Мы выбрались из ада".
Они с мужем 20 марта на свой страх и риск покинули подвал, передвигались короткими перебежками от дома к дому, встретили бойцов ДНР. После фильтрации в Старобешево попали в Безыменное. "Ждем здесь, нужно обратно в город — там вся родня".
А вот Татьяна с сыном и супругом собираются в Курскую область к родственникам. "Мы очень любим наш город, но строить будущее на пепелище невозможно. Сын в девятом классе учится, ему бы школу закончить", — объясняет женщина.
В подвале они провели больше месяца, за все это время гуманитарную помощь получили всего дважды — от волонтеров.
"Обращались к украинским военным. Они: если нужно что-то, берите из разбитых магазинов, никто вам ничего не привезет, — разводит руками Татьяна. — Использовали нас как живой щит. А с верхних этажей выселяли, не спрашивая. Там располагались снайперы".
"Мы готовы потерпеть"
В палаточном лагере — еще одна очередь, на обед. Гречка, кусок хлеба, чай. В последние дни сюда вывозят людей из поселка Мирный — это окраина Мариуполя, рядом с металлургическим заводом имени Ильича.
"Нацики переодеваются в гражданское, пытаются затеряться среди нас. Поэтому за мужчинами особый контроль. Мы готовы потерпеть и не хотим мешать нашим ребятам", — говорит Григорий Сытников.
"Проблема в том, что некоторых парней перехватили прямо на улице. Они-то здоровы, но страшно представить, что родные их чувствуют", — вмешивается женщина в очереди за Григорием. Тот тут же откликается: "Живы, в тепле, не в голоде — ничего, дождутся".
Он раньше работал на "заводе Ильича": "Еще по советским временам помню, глубина подвалов — 30 метров. Город в городе. Выкурить оттуда этих "азовцев" не так просто — мы, местные, это как никто другой понимаем".
На днях ему исполнилось 66. Потрепанные шаровары, видавший виды свитер и парадная черная кожаная куртка — все, что осталось. О разбитом доме и пережитых бомбежках рассказывает ровным тоном. Голос задрожал, когда вспомнил про собаку: "Пока я спускался в подвал, она не двинулась с места. Охраняла".
Сотрудники МЧС в любой момент готовы оказать моральную поддержку. "Все в стрессе, общей тревоге, панике. Острее переживают дети и пожилые. Они под особым вниманием", — говорит заведующая сектором психологического обеспечения Академии гражданской защиты МЧС ДНР Анна Чумак.
Палаточный лагерь в Безыменном — лишь перевалочный пункт. Те, кому совсем некуда податься, могут обратиться в ПВР — таких более 9,5 тысячи. По данным Национального центра управления обороной, за время спецоперации в Россию эвакуировали 830 тысяч человек с Украины, из ДНР и ЛНР.
Мария Марикян