Текст: Владимир Тихомиров
Мои детские годы прошли в Рязанской области. Родная деревня находилась на высоком берегу Оки, в двух километрах от нее. Заречные луговые озера стали местом, где я в 12 лет добыл своих первых уток, а годам к 15 уже стрелял их довольно уверенно. Изредка из узких полосок леса вдоль стариц неожиданно и шумно вылетали тетерева. Это было не часто и всегда так неожиданно, что похвалиться удачным выстрелом по этой птице очень долго не мог. Сейчас думаю, что мазал по тетеревам от чрезмерного волнения.
Первый тетерев
Первого тетерева весной добыл только в студенческие годы. На узкой бровке между старыми торфяными карьерами под Шатурой мы с друзьями решили отдохнуть и перекусить прежде, чем двинуться к электричке. Соорудили небольшой костерок, поставили котелок для чая. Припекающее солнце напомнило, что не грех слегка умыться. Удобный подход к воде был метрах в 15 от костра. Внутренний голос подсказал, что нужно взять ружье. Мои приятели, видя меня «с голым торсом», откровенно потешались, предлагая оставить ружье. Однако я устоял и их не послушал. В раскатанных сапогах спустился в воду у самой бровки, положив на ее край заряженное ружье. Но стоило мне начаться плескаться в «мягкой» торфяной водичке, как я услышал над собой хлопанье жестких крыльев. Повернулся к берегу, схватил ружье и увидел косача, невысоко летящего вдоль нашей бровки. «Форсаж» он включил, когда неожиданно под собой увидел меня. Стрелял я его чуть в угон, и он упал в полуметре от костра и моих обомлевших друзей. Помню ощущение невероятной радости от этой удачи!
Тверские тока
Вскоре после той весны с ближайшим другом Васей Пономаревым мы открыли для себя Западно-Двинский район тогда еще Калининской области. Открытие это произошло зимой. Тетеревами и глухарями район был тогда так богат, что ближайшей весной снова рванули туда. С тетеревиными токами никаких проблем не было. С первым светом вся округа начинала гудеть от токующих птиц, которых не могли заглушить даже трактора. В первое же утро нашли три небольших тока и сгородили там нехитрые укрытия, стараясь сделать их как можно менее заметными. Токующие петухи часто становились нашими трофеями. В ту весну нашли рациональную стратегию весенней охоты. Из дома вечером мы шли в лес на поляны, где хорошо тянули вальдшнепы. В удачный вечер удавалось добыть две, а то и три птицы.
Под старой елью мы сделали маленький лагерь, где до начала охоты можно было вскипятить котелок чая и немного запастись теплом костра. Там же оставляли рюкзаки, накрыв их полиэтиленовой пленкой. После тяги шли к костру, раздували пламя из непрогоревших углей, кипятили чай и грелись у огня сами. Затем чем-нибудь перекусывали, брали на плечи рюкзаки с теплыми вещи, и шли к своим токам. Правда, случались курьезы, когда в темноте не удавалось их найти. Зато ночные хождения по лесу приводили к хорошему знанию местности. Потом понял, что вместо нескольких теплых вещей удобнее приносить на ток теплый спальник. Еще полезно иметь с собой кусок пленки на случай дождя. Если удавалось организовать теплое спальное место, то до прилета первых птиц можно было немного поспать. Весенние ночи коротки, да и первые петухи прилетают еще затемно. Довольно часто возникали проблемы с определением расстояния до птиц. Когда лежишь на земле, дистанцию определить практически невозможно. Чтобы не ошибиться с расстоянием в утренних потемках, мы на вероятных направлениях выстрела ставили еловые лапки на расстоянии 30 и 60 шагов от скрадка. После этого нужно обязательно было проверить, видны ли они, когда лежишь.
Дальние тока
Со временем мы освоили тока вдали от деревни. В некоторых случаях туда шли с вечера. Чаевали и перекусывали что-нибудь в полукилометре от тока, и с последним светом шли на ток, забирались в скрадок и спали там до прилета первых птиц. Не часто, но случалось, что петухи прилетали на ток еще с вечера. Пару раз удавалось добывать таких нетерпеливых ухажеров. К счастью, в обоих случаях перед рассветом петухи снова слетались на эти тока. А еще предрассветные бдения на токах позволяли слышать ночной лес и видеть лосей, кабанов, зайцев, лис, горностаев и хорей.
Однажды крупный кабан «с улицы» засунул голову прямо в скрадок, когда я еще досматривал утренний сон. Была теплая и пасмурная ночь, и как он снаружи не уловил мой дух, просто не понимаю. Секач издал громкий и необычный звук, одновременно напоминающий и рев и хрюканье, с которым смешался шум убегающего стада. Не скрою, пришел я в себя не сразу.
На грани фола
Один случай на тетеревином току стал для меня хорошим уроком. Небольшой точек в том году обнаружил на пашне. Воткнув в самый край пахоты еловых лап, получил подходящее, но очень узкое укрытие. Для комфорта под себя накидал немного лапника и сухой прошлогодней травы. Ночь была теплая, и в телогрейке можно было немного подремывать. Готовился я стрелять лежа, влево от себя.
Чуть начало светать, как прилетели петухи. Они расселись на березе у противоположной стороны поля. Я аккуратненько выставил стволы между еловых лап и стал ждать, что вот – вот они спустятся на пол. И тут, совершенно неожиданно громкое чуфыканье услышал совсем близко от моих ног. Тихонько повернул голову и через левое плечо в двух метрах от себя увидел красавца косача. Развернуться к нему в своем узеньком скрадочке я не мог. Еще не понимая, как можно разобраться в этой ситуации, тихонько втянул ружье в скрадок и положил его слева от себя, стволами к петуху. Казенный срез стволов был на уровне моих глаз, кисть правой руки я положил сверху на шейку приклада так, что большой палец оказался в районе спусковых крючков, а левой кистью (тоже обратным хватом) я удерживал ружье за цевье. Стволы проходили у меня прямо под плечом. Посмотрев правым глазом поверх планки, я понял, что можно целиться, а большому пальцу было удобнее лежать на спуске нижнего ствола ИЖ 12.
У петуха после выстрела не стало одного бедра и небольшой части зада. Они просто аннигилировали. Мой левый сапог тоже пришел в негодность - дробь как пулей по касательной прорезала задник. Но пятка и портянка остались целыми. Правда, дробь снесла еще и часть каблука.
После это охоты я сделал один очень важный вывод - если ток серьезный, то и скрадок нужно делать основательный и достаточно просторный, чтобы можно было стрелять в любую сторону.
Петух в избушке
Пожалуй, больше всего тетеревов весной я добывал в Карелии, забираясь в крепкие места по льду Сегозера. Однажды мы с приятелем Борисом Лурье приехали в одно из таких мест, где планировали пожить в небольшой избушке на северном склоне одного из островов. Однако, подойдя к нему, не поверил своим глазам: избушки просто не было. Прошло, наверное, не менее десяти минут, пока мы увидел на месте избушки необычный пенек - это была ее труба, торчащая из снега. Используя широкие лыжи вместо лопат, мы быстренько докопались до ее двери. Теперь нужно было чего-нибудь поесть-попить. Никакого сухостоя поблизости не было, и мы без затей спилили ближайшую к двери избушки березу. Понятно, свалили мы ее «головой» от избушки, чтобы ненароком не сломать ее. Отпилили несколько чурбаков, накололи их и с Божьей помощью затопили печь. Из поджаренной еще дома гречки быстро сварганили кашу, вскипятили чайку. Свет в наше уже потеплевшее жилье попадал только через открытую дверь. Я сидел боком к ней, а Борис лицом. От усталости ели молча.
Неожиданно Боря перестал жевать, а его расширенные глаза с изумлением уставились в открытую дверь. Покосившись в ту сторону, я увидел роскошного петуха, который старательно обклевывал сережки с веток сваленной березы. Думаю, что тетерев нас не видел потому, что он был на солнце, и пространство за дверью казалось ему просто «черной дырой». Ружье Бориса стояло справа от него, у стола. Я тихонько толкнул Борю локтем и глазами показал на ружье. Нашим ушам досталось лишь немного меньше чем тетереву. Этот тетерев оказался первым в активе Бориса.
Связанная картечь
Однажды весной в Карелии вместе с Аркадием Киселевым проверили эффективность связанной картечи. Каждая из девяти картечина имела поводок длиной около 100 мм. Свободные концы поводков были связаны в узел. Мы еще в Москве сделали с десяток таких патронов и попробовали их стрельбой по бумаге. Этот девятиногий жучок прилетал в цель «живьем», не развязываясь. Мы предположили, что для стрельбы на ледяных токах такой патрон должен работать безотказно. Аркадий на моих глазах добыл токующего на льду тетерева со ста тридцати шагов. Целился на такой дистанции он выше тетерева корпуса на два. Мне в ту весну больше нравилось охотиться на тетеревов, токующих на болотах. На одном из больших болот три весны подряд я стрелял тетеревов из скрадка, который состоял из двух десятков полутораметровых сосенок, воткнутых вокруг настила из бревен в два наката. Удивительно, но большая часть этих сосенок за два года даже не пожелтела. Птицы так привыкли к этому сооружению, что однажды один из первых петухов уселся прямо на одну из этих сосенок. А в другой раз мне почти на голову села тетерка уже по свету, когда петухи во всю уже токовали.
Медведь на току
На этом я току стал свидетелем охоты медведя на токующих петухов. В тот раз я приходил на ток с вечера. Мы с друзьями жили на берегу Сегозера, а болото было километрах в четырех от него. Снега в лесу было много, идти было тяжело и, чтобы упростить дорогу, я шел по просеке, которая выходила к берегу нужного болота. Потом наломал охапку лапника, задрал сапоги и полез через болото к скрадку. Там чуть подправил маскировку, оделся в теплые вещи и заснул. Прилет первых петухов услышал, но было еще темновато, и я снова задремал. Проснулся от очень шумного подъема всех петухов разом, и, как двадцать пятый кадр в кинорекламе, увидел взлетевшего над болотом медведя, который пытался лапой сбить летящего петуха. Этот фокус ему не удался. Он шумно плюхнулся в болото, подняв море брызг. Поднялся, отряхнулся, грустно посмотрел вслед улетающим птицам и потихоньку поплюхал к противоположному берегу болота. Мне уже не спалось, и была надежда, что петухи попозже снова соберутся на току. Однако этого не случилось. Уже при высоком солнце, по теплу протропил этого мишку в пяту. Оказалось, что он от самого берега Сегозера шел к току по моим следам. Не думаю, что он охотился за мной. Скорее всего, мы просто шли по одному адресу, но медведь точно понимал, что я на току, поскольку, когда я кипятил чай и отдыхал у костра он лежал метрах в сорока от меня в куртинке молодых сосенок. Потом по этой просеке он ходил еще два раза. Один раз он опять шел за мной, но уже на глухариный ток, который медведь, скорее всего, считал своим. Не зная этого, я ночевал рядом с током под упавшей елкой. Не ясно, чего он не вытропил меня до победы, а по темноте пошел на ток. Думаю, что хищники хорошо знают все тока в округе и постоянно там охотятся. Они их настоящие хозяева. Спасибо, что и нас туда пускают!