- Жан, это ты? Жан? - Худой и грязный, привязанный к столу мужчина смотрел на вошедшего в камеру человека с обмотанным тряпкой лицом. - Жан это я Поль! Поль ну помнишь вместе в деревне росли? Жан? - Он было хотел повернуться к нему всем телом, но многочисленные раны и сломанные ребра вмиг пронзили его плоть острой болью и тяжело дыша ему снова пришлось устремить взгляд в каменные своды не большой темницы. - Жан, пойми! Послушай меня! Это всё церковники, я не виновен Жан! - Человек с обмотанным лицом сел на кованую скамью стоящую рядом с пыточным столом и снял импровизированный головной убор.
- Что же ты такого натворил Поль? - Палач уперся уже морщинистым лбом в свою большую ладонь. - Ко мне обычных преступников не приводят Поль! - Он со злости ударил кулаком по столу. Жан встал и стал осматривать тело заключенного - Дилетанты - Выругался он тихо. - Ну что молчишь? Говори! - Жан сжал кулаки - Облажался ты Поль! Сукин ты сын! У меня целый список в чём ты должен признаться и я не смогу тебе помочь, если ты будешь не искренен со мной.
- Жан, Жан, это ошибка церкви, пойми, я всего лишь хотел помочь! - Поль закрыл глаза, выдохнул и продолжил - Сейчас чума Жан, ты и сам прекрасно знаешь как бушует чёрная смерть, ямы завалены трупами, а тех кто с язвами заколачивают в собственных домах. - Он посмотрел в глаза палача - Пойми, я всего лишь хотел найти лекарство, когда в подвале вываривал настой из трав, нагрянули инквизиторы. - Поль замолчал на минуту - Да эти травы на обычных полях растут, мы ими поцарапанные в детстве колени мазали... Всё плохо? Да?
Жан опустил голову - Я знаю тебя Поль с детства и верю что ты хотел как лучше, но ты сейчас в камере из которой люди выходили только на костёр или не выходили вообще. - Он нахмурил лоб - Я попробую поговорить с инквизиторами, но ты должен раскаяться во всём что бы они тебе не говорили, даже если это покажется ересью и тогда может быть тебя не убьют. Ты понял? - Не успел Поль кивнуть, как дверь камеры отворились и в камеру вошёл главный инквизитор в сопровождении двух чумных докторов. Пожилой, невысокого роста человек в красном одеянии с большим крестом поверх одежды и двое человек среднего роста в кожаных плащах и масками ворон с длинным клювом вместо лица. Жан только собирался преклонить колено, как инквизитор жестом руки остановил его - Не время для любезностей палач, к нам прибыл сам епископ Гюстав и он желает видеть тебя - Он бросил взгляд на заключенного - Не заставляй ждать его светлость, с делами потом. - Жан кивнул и они вышли в темный каменный коридор.
Минуя казармы, городскую площадь и десятки заколоченных домов с нарисованными крестами на дверях, они добрались до городского мунипалицитета. Солнце уже садилось, но даже для этого времени суток в городе было безлюдно, зеваки и попрошайки покинули видимые глазами места. Люди боялись всего, болезни, гвардейской стражи прибывшей из столицы, инквизитора в сопровождении главного палача.
В муниполицитете Жан был всего лишь раз, когда ему дали звание главного палача при инквизиции церкви. Но чтобы сам епископ его желал видеть с важным делом было для него большим потрясением. Гвардейцы безмолвно расступились перед входом и все четверо вошли в здание. По большой парадной лестнице они поднялись до больших белых дверей с позолоченными ручками, украшенные резными фигурами животных и птиц. Везде горели свечи и доносилась приятная музыка, словно другой мир, мир без чумы, голода, страха.
Инквизитор рукой остановил палача и еле видимым жестом кивнул докторам. Те в свою очередь, вытащив из кожаной поясной сумки льняную ткань вручили её Жану. - Вытри руки и лицо - Приказал старик - И вот ещё, вылей на себя духи, а то воняешь как свинья - Второй доктор достал флакон с сильным запахом цветов. - Запомни Жан, к епископу Гюставу, обращаться только Ваша Светлость, ближе на расстоянии трёх шагов без разрешения не подходить, в глаза не смотреть. Понял? - Палач кивнул.
Двери отворились и Жан в сопровождении своих спутников вошел в огромный, светлый зал с картинами и декоративными люстрами под высоким потолком. Его взгляду было в новинку абсолютно всё, от ковров что устилали пол, до мягких кресел, что стояли почти у каждой колонны. В центре зала было большое кресло из редких пород деревьев, обшитое замшей и бархатом. Перед ним был расположен небольшой резной стол, на котором лежал средних размеров сундук и золотой графин в виде неизвестной палачу птицы.
На импровизированном троне сидел епископ, в белых одеяниях с фиолетовыми вставками и инкрустированными в ткань драгоценными камнями. Мужчина преклонного возраста с очень морщинистым лицом и холодным взглядом, золотые цепи и кресты почти полностью покрывали его грудь, а бледные кисти рук, почти ломились под весом перстней.
Приход ожидаемых гостей слегка оживил его и он принял более официальную позу в большом и удобном кресле. Чумные доктора остались стоять в начале зала вместе с гвардейцами, а Жан и инквизитор подошли почти к центру, но не ближе указанной дистанции. Гюстав устало кивнул и лениво опустил руку, первый подошёл инквизитор и встав на колени поцеловал перстень, далее процедуру приветствия повторил Жан. - Оставьте нас - Хриплым голосом он крикнул гвардейцам. Элитная стража вместе с докторами вышли закрыв за собой дверь.
- Здравствуй палач, представься!
- Меня зовут Жан ваша светлость - не поднимая взгляд ответил он.
- Очень хорошо - Гюстав сел поудобней - Мне говорили, что ты лучший в своем ремесле, поэтому я тебя и позвал. - Епископ сделал глоток вина - Скажи мне палач, ты же знаешь здание приюта святой Софии, что находится за городом на лугах около леса? - Жан тихо кивнул - Очень хорошо, но знаешь ли ты, что всех детей постигла проказа черной чумы? - Жан тихо молчал, боясь дальнейшего развития беседы - Все мы дети божьи, у всех нас определённый срок жизни и только господь знает, кому сколько отведено дней. - Гюстав наигранно вздохнул - Решением церкви и городского совета, во избежании распространения инфекции, мы приняли единственное верное решение. Сжечь приют. - Палач вопреки установленным правилам, посмотрел на епископа - Да Жан, да! - Гюстав глотнул вина - Моё сердце обливается слезами, поверь. Но дети не должны страдать от огня, даже пораженные чумой. Не говори ничего, знаю это тяжело, поэтому мы позвали лучшего из лучших. - Жан стоял бледный как луна, к такому повороту событий, был не готов даже он. - Епископ открыл сундук и достал оттуда железную маску - Это защитит тебя от заразы, как войдёшь в приют надень её, внутри ткань освященная самим папой и да... - Гюстав достал кинжал, нащупав его своей тонкой рукой в сундуке. - Он заточен лучшими оружейниками столицы. - Жан молча взял в руки предметы от епископа - Это приказ самого кардинала палач, не подведи! Взамен за такую просьбу, я выполню одну твою, проси, что ты хочешь? Только знай меру! - Гюстав холодно посмотрел на Жана. Палач сначала хотел отказаться, но чуть подумав, почти шёпотом сказал - Ваша светлость, заключенный в моей камере, Поль, не хотел зла и раскаялся во всех грехах. Помилуйте его. - Епископ улыбнулся - Церковь умеет прощать, да будет так, а теперь иди.
Как только дверь за палачом закрылась, инквизитор с большим усилием пододвинул одно из кресел и усевшись напротив епископа налил себе вина. - Ну что Кристоф? Думаешь наш малый справится? - спросил Гюстав и улыбнулся. - Да ваша светлость, он хорошо научен убивать, но мне пока непонятно, почему бы просто не сжечь этот приют и правда ли там все заражены? - Епископ рассмеялся - Не волнуйся, нет конечно, просто дочери кардинала понравился тот луг и она возжелала построить там виноградник с видом на лес, но её милосердие ставило сложные задачи для нас. Вот мы и сказали, что он пустует и заранее его заколотили, четыре дня назад. -
Инквизитор развел руками - Тогда ваша светлость я тем более не понимаю, почему его просто не сжечь? Наши монахи быстро разберут завалы и похоронят кости в общей яме. - Епископ покачал головой - Думай друг мой на пару ходов вперёд, мне нашептали, что от дочери кардинала приехал проверяющий, что бы убедится, что приют пуст и его можно сжечь. И мне очень не хотелось бы, чтобы он слышал вопли этих крысят. Так как по истории там все погибли от чумы, он не пойдёт даже на пепелище, но лучше перестраховаться.- Гюстав выпил вино до дна.
- А как же палач? - Кристоф взял графин и налил себе ещё одну порцию.
- А что палач? Как только он войдет, дверь подопрут, к тому же это хорошее алиби если план с поджогом провалится. Вот смотри, вселился бес в палача, взял маску и пошел деток резать, а потом сжег себя. И мы тут не причём и место освободилось, стражу я уже предупредил. К тому же тебя это не должно волновать Кристоф, не за горами перевод в столицу в мой личный гарнизон - Они ударились бокалами и выпили - Хорошее тут вино производят, доброе.
- Ваша светлость, последний вопрос - Уже промямлил подвыпивший инквизитор - Заключенного выпускаем? - Епископ засмеялся
- Я тебя умоляю, на костёр его завтра, хоть развлекусь перед отъездом - Гюстав сделал серьёзное лицо - Но остальные улики должна убрать твоя команда и не дай бог, ты подведешь меня…
Черный экипаж запряженный несколькими лошадьми, медленно, не создавая шума остановился перед входом в большой деревянный, трехэтажный дом.
- Держи - Один из гвардейцев протянул палачу ключ - Откроешь дверь, оденешь маску и только внутри зажжешь лампу, внимание общественности нам не к чему! И слушай сейчас внимательно, мы тебя закроем, чтобы из заражённых детей случайно никто не выбежал. Как сделаешь свою работу, из окна третьего этажа выбьешь ставню и покажешь кусок тряпки, тогда мы узнаем, что можно поджигать. У тебя будет ровно минута уйти и не сгореть. Понял? - Жан кивнул. Как только палач вышел из экипажа, гвардеец повернулся к своему подчиненному - Как только он высунет голову из окна, бей на поражение - Лучник кивнул и бесшумно направился в сторону зарослей.
Войдя в темный, непроглядный коридор, Жан сразу же услышал хруст тяжелых ставней и лязг большого амбарного замка. Ударив пару раз по кремниевому камню ему удалось зажечь небольшую масляную лампу. Он стоял молча, приходя в себя, ему очень не хотелось верить в происходящее здесь и сейчас. Пару раз даже возникала мысль бросить всё и убежать в лес, подальше от всего этого дерьма. Когда глаза чуть привыкли к темноте он смог разглядеть несколько трупов монашек по направлению к двери. Подойдя к одной из воспитательниц, он нагнулся и повернул её тело на спину. На её лице была гримаса ужаса, большие открытые глаза застыли в вечном страхе, следов болезни не было, но вот рваная рана от арбалетного болта зияющая в груди отчетливо показывала причину смерти. Дрожащей рукой Жан снял маску и кинул её в сторону. Подойдя к другому телу, он обнаружил ту же картину - Суки - В его голове стала проясняться ситуация. Резко встав он повернулся в сторону двери и замер. Перед ним левитируя в воздухе находилась черная фигура в капюшоне. Не отбрасывающая тень и впитывающая в себя свет как губка воду, из-за спины виднелись две большие косы, словно костяные крылья пересеченные крест на крест. Резким почти не заметным для глаза движением фигура оказалась перед палачом. Жан смотрел оцепеневшим взглядом в беспросветную тьму глубины капюшона ощущая нечеловеческий холод всем телом. - Я готов - Прошептал он - пойдем. - Жан бросил кинжал в глубь коридора. Фигура обнажив белоснежную костяную кисть показала указательным пальцем во тьму - Сначала доделай работу - Пронеслось в сознании у палача и по его коже пробежал холод. - Но я не могу, слышишь? Не могу, я ПАЛАЧ! А не убийца детей! - Он медленно по стене опустился на пол - Тем более не умирающих от чумы детей. Делай что хочешь - Жан закрыл лицо двумя руками. Фигура посмотрев на палача, щелкнула костлявыми пальцами и тело его вспыхнуло пламенем. Жан стал кричать, но в его горле кипела от жара кровь лишь издавая хрипящие звуки, катаясь по полу и хрипя от боли он хотел потушить пламя, сбросить с себя обжигающие вещи как угли, но всё тщетно, через несколько секунд, он потерял зрение и лишь бился в конвульсиях от вечной боли… Вспышка света и он вновь сидит в коридоре, перед жнецом, живой и здоровый. Резко встав на ноги он подошел к фигуре - Хороший ход костлявая, но скажу ещё раз, если ты забыла - Почти на крик перешёл Жан - Я палач и знаю что такое пытки, меня такими фокусами не возьмёшь! - Жнец достал из под длинных рукавов кисти и противными звуками ударяющихся костей похлопал три раза.- Похвально палач, но это не было жестом запугивания, тебе всего лишь были переданы ощущения ещё живых здесь детей спустя десять минут - Фигура снова телепортировалась перед ним - И только тебе был дан шанс каким способом их проводить в другой мир. Хочешь сиди дальше. Лично свою работу я сделаю в любом случае. - Жан поднял взгляд влажных глаз на жнеца - Хорошо! Сможешь мне помочь отыскать ещё живых? - Фигура кивнула вытащив из рукава, пропитанную какой-то жидкостью ткань - Прижми это к их губам и они уснут, но как дальше решай сам. - Он встал и не спеша пошёл вслед за жнецом, скрипя деревянными половицами высохшего пола...
Войдя в последнюю комнату на третьем этаже, Жан уже не мог держаться на ногах. Увидев что комната пуста и это финал его страданий он упал на колени и зарыдал, не стесняясь, громко. Палач бился головой о пол, пытаясь заглушить тихие детские мольбы в своей голове, хруст шейных позвонков, громкое дыхание спрятавшихся от него сирот. Не спеша и плавно, к нему подплыл жнец и присел рядом с ним, но так же не касаясь пола. Жан присел рядом и положил голову темной фигуре на плечо, почувствовав прикосновение костяных пальцев на своей лысой голове, он повернулся к ней, так же смотря в глубь капюшона, но уже без страха. - Скажи мне, объясни, почему я? - Жнец повернулся к палачу - У вас людей, это любимый вопрос. Ты здесь потому что это ты. Так пойдёт? Нам даже пришлось внедрять в голову мысли о проверяющем, вашему епископу. Отслужив церкви двадцать пять лет палачом, ты серьезно рассчитывал на быструю смерть? Мирную, тихую, в своей кровати? Нет Жан, так вселенная не работает, ты спас детей от мучительной смерти, по две души за каждый твой год работы на инквизицию. - Палач снова схватился руками за своё лицо. - Запомни Жан, каждому за свою жизнь придётся отвечать и это неизбежно, а теперь покажи в это окно тряпку и пойдем уже отсюда….