Страна в 1949 году провозгласила курс на строительство социализма «с китайской спецификой», однако авторы «Узкого коридора» (книга социологов Дарона Аджемоглу и Джеймса А. Робинсона «Узкий коридор государства, общества и судьба свободы» [М.: Изд-во АСТ, 2021.- 704 с.]) считают, что Китай на самом деле стал обществом предпринимателей в системе государственного капитализма со всеми вытекающими из этого коррупционными особенностями.
Китай, отмечают Аджемоглу и Робинсон, имеет долгую и сложную историю эффективной бюрократической системы, но также и в равной степени долгую историю всепроникающей коррупции, при которой должности достаются не самым достойным, а тем, у кого есть политические связи или кто больше заплатит. Начиная с эпохи царства Цинь характерной чертой китайского государства было его непререкаемое доминирование над обществом. И в этом отношении государство не изменилось. В каком-то смысле ситуация в период правления Коммунистической партии Китая (КПК) стала еще хуже, поскольку Мао Цзэдун настаивал на том, чтобы КПК и государство проникли во все сферы жизни по всей стране. Преемственной чертой, связывающей имперскую эпоху с современной, является суть деспотизма – неспособность общества организоваться и влиять на принятие политических решений вне иерархии государства. Это трагическим образом выяснилось во время кампании «Пусть расцветают сто цветов» и во время культурной революции, когда периодически раздавались призывы к критике снизу, которая впоследствии жестоко подавлялась. А «насильственная коллективизация с индустриализацией в русле «Большого скачка» привела к голоду, унесшему 36 млн жизней» [Аджемоглу Д., Робинсон Д.А. Указ. соч., с. 111].
В книге приводятся факты бытового продажничества. Так, несмотря на то, что официально школьное образование в КНР бесплатное, в китайских школах продается буквально все, в том числе место на первых рядах у доски или должность старосты класса. «Взносы» родителей в школы общеприняты, несмотря на то, что правительство запрещало их пять раз, начиная с 2005 года (что само по себе уже о многом говорит). Если родитель хочет отдать своего ребенка в очень престижную школу при Китайском народном университете в Пекине, то взятка может достигать 130 000 долларов. Учителя тоже ожидают от родителей подарков – много подарков.
Как в старые имперские времена по-прежнему широко практикуется система продажи должностей.
Есть и примеры грубого социального давления на целые этносы. Ситуация на западе Китая, в регионе Синьцзян, где проживают более 10 млн уйгур-мусульман, показательна. Уйгуры постоянно подвергаются дискриминации, репрессиям, массовым арестам; против них используются всевозможные меры надзора и дискриминации. Так, их принудили мириться с присутствием в своих домах «больших братьев и сестер», которые следят за каждым их шагом. Первая волна «наблюдателей» численностью около 200 тысяч членов КПК была направлена в 2014 году для того, чтобы «посещать людей, действовать во благо людей и сводить воедино сердца людей». В 2016 году в Синьцзян было направлено еще 110 тысяч, а в 2017 году – еще один миллион «наблюдателей»- воспитателей из числа коммунистов. Так происходит процесс «перевоспитания» непокорного населения по-китайски. (Это напоминает некогда широко пропагандируемый в СССР опыт «перековки» советских зэков при рытье Беломоро-Балтийского канала.)
Еще пример: тотальная сверхбдительность. Правительство испытывает проект «системы социального кредита». За каждым гражданином Китая будет вестись наблюдение и каждому будет выставляться определенный счет социального кредита. Для этого устанавливаются 200 млн камер с функцией распознания лиц по всей стране. Человеку с высоким социальным кредитом будут оказывать особые услуги в отелях и аэропортах, будет легче получить кредит в банке, доступ в элитные университеты, престижную работу и проч. (Всё в духе антиутопии Джорджа Оруэлла «1984». Однако, странно и удивительно то, что признаков протеста против внедряемой системы распознания лиц и всеохватывающей идентификации в Китае пока не наблюдается.)
А как расценивать тот факт, что многие представители крупного бизнеса, среди которых один из самых богатых олигархов Джек Ма, владеющий корпорацией «Алибаба», активно вступают в ряды Коммунистической партии и стремятся быть функционерами КПК?
Вопреки представлениям классического марксизма, оказывается, что частно-государственное партнерство, широко развиваемое в стране со времен реформ Дэн Сяопина (1978), приносит хорошие экономические и политические дивиденды. Выгода еще и в том, что китайские богачи приучены часть своих капиталов тратить на благотворительность. Однажды супермиллиардер Джек Ма произнес фразу, которая прославила его на всю страну: «Когда у вас есть несколько сот миллионов долларов или несколько миллиардов, это уже не ваши деньги, и их следует направлять на нужды общества». Его призыву последовали многие.
Китай в последние четыре десятилетия невиданными темпами наращивает ВВП и сказочно богатеет, настойчиво утверждая, что создает материальную базу социализма. «Известный аргумент в социологии, который иногда называют «теорией модернизации», предполагает, что по мере того, как государство богатеет, оно становится свободнее и демократичнее. Можем ли мы ожидать подобной трансформации от Китая? – задают сакраментальный вопрос Аджемоглу и Робинсон. И отвечают: – Вряд ли. Почти две с половиной тысячи лет путешествия по деспотическому пути … подразумевают, что смена направления едва ли будет плавной» [Аджемоглу Д., Робинсон Д.А. Указ. соч., с. 112-113, 322, 325-327, 330-331].
Однако с таким выводом трудно согласиться.
Характер грандиозных достижений Китая в сфере материального производства, укрепления государственности и преодоления крайней бедности свидетельствует о колоссальных возможностях китайского народа, которые рано или поздно не могут не сказаться и на социальной сфере, в том числе на расширении демократических начал и степеней свободы граждан.
Об этом довольно убедительно пишет китайский автор Ши Бицю в книге «Демократия. Ключевые ценности социализма» [М.: ООО «Шанс», 2017].
Автор отмечает, что руководящую и объединяющую роль взяла на себя 100 лет назад и сегодня успешно осуществляет Коммунистическая партия Китая. «КПК постепенно сформировала современную демократическую теорию социализма с китайской спецификой». Под руководством КПК в настоящее время функционируют такие формы правления, как «базовая система самоуправления» в виде Всекитайского и местных Собраний народных представителей всех уровней, многопартийность и политические консультации, а также институты национальной районной автономии.
В Китае в последние годы заметно выросла гражданская активность населения, появляются новые ее формы, в том числе такая форма политической самодеятельности, как «демократические конференции» в городах, поселках и деревнях (по примеру города Вэньлин). «Например, за несколько месяцев, с мая по август 2002 года, прошло 35 «демократических конференций» различного уровня. Эта система эффективно обеспечила большому количеству жителей глубинки право на информацию, право участия, право принятия решений и право контроля в управлении делами деревни».
Несомненно, демократия начинается с поиска свободы. «Однако следует отметить, что, хотя демократия и свобода в основном идут рука об руку, это не значит, что вся демократическая политика, которая борется за свободу, в конечном счете, сможет эту свободу сохранить. Только стремление к социалистической демократии в сущности своей тождественно стремлению к истине и свободе», – справедливо утверждает Ши Бицю. – И КПК создала модель развития демократии (разумеется, с «китайской спецификой») [Ши Бицю. Демократия. Ключевые ценности социализма. – М.: ООО «Шанс», 2017, с. 13, 37, 50-51, 82-83].
Российский общественный деятель Дмитрий Новиков так же уверенно отмечает: «Коммунистическая партия Китая сохраняет роль гаранта стабильности в обществе. Чтобы избежать повторения негативного опыта КПСС, КПК уделяет самое пристальное внимание вопросам партийного строительства» [Новиков Д. Китай: 100 лет по пути социализма // Великороссъ, 2021, июль].
Итак. Сегодня Китай – сильное государство, в котором имеются: сильная правящая партия – КПК, – которая осуществляет роль объединителя всех этносов, а также классов и слоев нации: рабочих, крестьян, бизнесменов, интеллигенции, государственных чиновников, пенсионеров; реализуется приемлемая абсолютным большинством социалистическая модель развития страны всеобщего благополучия; ведется (несмотря на стремление некоторых провинций к сепаратизму, коррупцию бюрократического аппарата, ошибки и перегибы) масштабная и настойчивая работа по обеспечению единства действий государства, КПК и рождающегося (пока очень медленно) общенационального общества в реализации новой, модели развития. И хотя добиться единства действий многонационального населения, численность которого составляет около полутора миллиардов человек, неимоверно сложно, есть надежда на то, что все намеченные задачи, в том числе обеспечение полноценных гражданских свобод, Китай выполнит, если сможет пресечь тенденции к тотальному контролю и сохранить свое движение к идеалам социалистической демократии. Но произойдет это, вероятно, очень нескоро.
Project: Suzhdenia Author: Пернай Николай