Доблестный инспектор Сказочной полиции Тридевятого царства Иван Царевич, зашел в свой кабинет, устало упал в кресло и задумался. До начала рабочего дня оставалось всего семь минут и восемнадцать секунд, а настроение у Ивана было не рабочим.
Недавно ему исполнилось тридцать шесть лет, а к чему он пришёл и чего достиг к этому моменту?
Мысли его порхали вокруг этого, пока руки Царевича, которые машинально поправляли все стоявшие на столе мелочи, не наткнулись на небольшой клочок кошачьей шерсти, непонятно как попавший в стаканчик для карандашей.
Вот что его ещё беспокоило. Перенесённая презентация Золотой Книги Сказок всё откладывалась и откладывалась. Почти все украденные страницы вернулись в книгу и почти все сказки удалось снова восстановить. Но вот это слово «почти»… Оно выносило доблестному полицейскому мозг, а ещё больше это делал Учёный Кот, который не уберёг драгоценную книгу и на ком лежала ответственность за её составление.
Очевидно, гуляя по рабочему столу сыскаря, и доставая его своим нытьём, он потерся обо что-то и клочок его шерсти оказался в стаканчике для карандашей. Царевич вспомнил про Кота и настроение у него ещё ухудшилось. Недостающих страниц осталось совсем немного, но где их искать полицейский не имел ни малейшего представления.
Погруженный в свои невесёлые мысли, Иван не заметил, как в кресле для посетителей из ниоткуда материализовалась странного вида миниатюрная женщина. Она бесспорно была взрослой, но внешне походила на озорную маленькую девочку с очаровательной кукольной мордашкой. Весь её вид выражал таинственную загадочность, которую подчеркивал исходящий от необычной посетительницы аромат изысканного парфюма.
Видя, что сидящий напротив мужчина не обращает на неё никакого внимания, она хитро улыбнулась и позвала его нежным детским голоском.
- Уважаемый Иван Царевич! Я уже несколько минут жду, когда ты обратишь на меня свой пронизывающий взор.
- Вот те на!, — воскликнул тот, — ты кто же будешь такая и как ты в этом кресле оказалась?
- Так появилась из ниоткуда, а звать меня Кикимора. Поселилась я тут на чердаке в прошлом году. Сидела себе тихонечко и не трогала никого, хотя дама я с характером и развлекаться люблю, делая пакости всякие окружающим.
- Гм-ммм… чем обязан?
- Слухами полнится царство Тридевятое, что ты украденные страницы Золотой Книги Сказок ищешь? Их есть у меня.
- И?
- Экий ты, не многословный, нужны страницы-то?
- Дык ясен перец, конечно нужны! Принесла? Давай скорей!
- От ты шустрый какой. Щас вот так прям всё бросила и отдала. Ага, шнурки тока выгложу и отдам сразу.
- А ты знаешь, что страницы эти украдены злоумышленниками и разлетелись по всему царству. Раз имущество краденое, его нужно возвратить законному владельцу, то есть Коту Учёному. Давай сюда немедленно, я их у тебя конфискую именем Закона.
- Так да, знаю. Тока я на Закон плевать с Высокого дуба хотела. Да-да, с того самого, что при въезде в царство растёт. Попробуй ты меня, поймай. Я же не материальна и облик какой хочу такой и приму. Сейчас вот безобидно поозорничать захотела и облик даже приняла соответствующий этому состоянию. Заметь, Ваня, озорничать, а не пакостничать я собралась, что я обычно с удовольствием и делаю.
- Так заметил, и на том спасибо. Так что ты хочешь?
- А хочу я, чтобы ты, Ваня, вспомнил, каким ты в детстве был, о чём тогда мечтал, чего желал. А то ты весь из себя серьёзный такой, что аж челюсти от скуки сводит. В зеркало на себя давно смотрел? Бука-букой, озабоченный весь решением глобальной проблемы Тридевятого царства — как с десяток недостающих страничек найти. Волшебных правда, не спорю. Ой не могу, обхихикаться можно!
Тут Ваня вспомнил то, о чём он думал, как только зашел в офис и от чего его отвлекла шерсть Кота в стаканчике для карандашей. Подумал он и о том, что права Кикимора. Забыл он, что его в детстве интересовало.
Иван наконец обратил внимание на исходящий от Кикиморы аромат парфюма и вспомнил, что его мама таким же душилась.
Переспелая темная слива, мякоть которой буквально просвечивает сквозь тонкую кожицу плода, крупная черная смородина и совсем немного сладкого цитруса, порезанного на десерт вместе с кожурой. Вот чем от Кикиморы пахло.
Вспомнил, как мамины заботливые руки помогали ему одеться с утра, как спокойный голос звал его завтракать, а потом они куда-то шли вместе. Лето, солнечный день, он держит маму за руку, а она говорит ему, что отведёт его к другим детям, с которыми можно играть. Он с ними останется до конца дня, а вечером за ним придёт папа и заберёт домой.
Ваня не понимал, для чего ему нужно оставаться среди чужих, а не в привычной домашней обстановке, где осталась добрая и ласковая бабушка, которая баловала его разными вкусностями.
- Когда я был ребёнком мне не нравилось ходить в детский сад. Я позволял спокойно довести себя до ворот, а потом устраивал такой скандал, от которого всем мало не показывалось. Меня буквально отдирали от забора, за который я хватался мёртвой хваткой. Потом оттаскивали от перил на лестнице, к которым я словно приклеивался и норовил схватиться за каждую поперечинку ограждения. Это было то ещё шоу.
- Вот, уникальная несгибаемость твоего характера проявлялась еще в раннем детстве. Сколько тебе лет тогда было?
- Три с половиной года. И в то время я мечтал, чтобы меня оставляли дома с бабушкой, где всё было таким родным и привычным, а не отдавали под надзор чужой тётке в детском саду. Играть я ни с кем не хотел, еда мне не нравилась, и я не мог дождаться, когда меня заберут домой. Ещё помню, как я радовался приходу отца. Помню восторг, который меня охватывал, когда он приходил за мной.
- Так, а что ещё ты помнишь?
- Ещё я помню, что я снимал с себя одежду, которую на меня надевали утром. Я не хотел идти в детский сад и скандал начинал ещё дома.
- Так, а ещё?
- Больше ничего. Это мои самые яркие воспоминания из детства. Давай страницы.
- Нет, этого слишком мало. Я приду завтра, и мы продолжим. Не опаздывай.
Сказав это Кикимора растаяла не попрощавшись, а Иван так и остался сидеть за столом с задумчивым видом, погружённый в воспоминания.
Продолжение следует.
