Что значит «денацификация» глазами мариупольского учителя
- Здравствуйте, мне обещали — Вы напишете правду, - женский голос в телефоне звучал с непривычным жестким отчаянием. Наверное, есть в мире звуковые частоты, способные за сотни километров нарушать твой обычный жизненный ритм, проникать во все закоулки души и не давать спать. Голос женщины «кричал» именно на ЭТОЙ частоте.
- Я - учитель...из Мариуполя. С мамой и дочкой эвакуировались 9-го марта. Муж остался в Донецке. Пока будем жить в Подмосковье. Я должна Вам все рассказать … обязательно. Вы меня слышите? Пожалуйста, приезжайте, - звучал голос в трубке.
По пути на Павелецкий вокзал в кондитерской я купила гостинцы: маковый пирог, зеленый чай, из конфет — выбрала с названием «Ласточка». Наверное потому, что ласточки — птицы весны.
Дорога показалось долгой: два с половиной часа на электричке, потом автобус и 20 минут пешком. Вот уже иду по тихой сельской улочке Серебряно-Прудского района, проваливаясь ногами в мягкий мартовский снег. Отыскиваю глазами нужный номер дома.
Татьяна Николаевна (отчество изменено) машет издалека, заранее распахивая калитку, Говорит, что давно ждет, ведет к дому. А я украдкой ее рассматриваю, чтобы запомнить. Первое впечатление - самое точное. Она ведь с той украинской земли, которая сегодня гудит. Мне кажется, от ее куртки, стянутой чем-то светлым на тонкой талии, от собранных в пучок соломенных волос пахнет горьким дымом и подсолнечным маслом. Врезаются в память ее огромные провалившиеся глаза, пронзительный долгий взгляд, да такой, что хочется ее обнять. Но я лишь касаюсь ее руки, будто устанавливаю связь и благодарю за доверие.
В доме - две теплые комнаты. В одной за столом располагаемся мы, в другой — лежит мама Татьяны Николаевны.
- Ей получше уже, я ведь думала, что не довезу живой, - говорит Татьяна. - Мы почти четверо суток сюда добирались через Ростовскую область с остановками. А до этого 10 дней прожили в подполье.
В западне.
- В одном подвале мы провели 3 дня, но его затопило водой: разорвало водопровод. Перебрались в другой, там магазин раньше был. Перекличку сделали — в нем оказалось 167 человек. В тот день подморозило, в подвале было не выше +3 градуса. У мамы — хронический бронхит, дотронулась — она горячая, температура поднялась. Воздух сырой под землей, а мама двигалась мало. Нужны были антибиотики, но аптеки, магазины - разрушены, ничего не работает. Крупные магазины разграбили нацбаты и украинские военные, - рассказывает Татьяна. - Мы образовали действующую группу в основном из мужчин, которые наладили телефонные контакты с волонтерами, пытались добывать продукты. Самые смелые пробирались, искали места, где «ловилась» хоть какая-то связь, чтобы сообщить о нашем положении, что у нас нет воды, еды, лекарств. Волонтеры отвечали, что пока к нам не прорваться, украинские военные в городе блокировали все въезды и выезды. Они стреляли по машинам, помеченным белыми тряпками, с мирными людьми, детьми, которые пытались выехать. Знаю случаи, когда машины подрывались по дороге на минах, расставленных «Азовцами», - рассказывает Татьяна. - Вспоминаю те дни, как жуткий сон в бреду: по утрам — разводили возле подъезда костры, грелись. Мужчины из кирпичей и кусков железа сделали подобие плиты. На ней мы кипятили воду, готовили что-то горячее из того, что у кого было. В первые дни над огнем жарили на палочках хлеб, потом и он закончился. Стояли у костра, говорили вполголоса, слушали звуки, бросались вниз, если бухало где-то рядом.
Однажды один из наших мужчин рискнул пойти через поле в продмаг хоть за какой-то едой. Долго его не было. Уже стемнело, когда он прибежал весь бледный, с трясущимися губами, руками, рассказывал, как по нему очередями стреляли свои же земляки - украинские военные, и он чудом спасся, потому что прыгнул в большую воронку на земле. Сидел в ней, пока не начало смеркаться. Закоченел от холода. Он своими глазами видел, как в нескольких кварталах от нас под аркой между домами стояли на позиции танки украинских солдат, тяжелые орудия. Оттуда они и стреляли. Потом эти танки ездили по улицам, стреляли по жилым домам. Зачем?! За что?! С нами в подвале жила женщина Людмила из поселка Рубежное Луганской области. Она приехала в Мариуполь месяц назад к лежачему после инсульта отцу, чтобы его забрать. Но вывезти не успела, наши украинские вояки отрезали все пути. Она жила с нами в подвале, а отец так и остался в квартире с выбитыми стеклами в доме соседнего квартала. Людмила даже не могла узнать, жив ли он. Выходить наверх, передвигаться по улице — было смертельно опасно. Никакой информации практически не было. Позже для нее пришла весточка из Рубежного, что там у них ситуация не лучше нашей. В домах на окраине города солдаты украинского нацбата выселяли жителей из своих квартир с 1-го по 3-ий этаж, забирали ценные вещи, продукты. Военные занимали эти квартиры сами, чтобы следить, стрелять, блокировать дороги из города. Мы все молила бога и ждали, когда придет помощь. Нам повезло, что на момент начала спецоперации мы с дочкой приехали к маме. Она живет на окраине возле Виноградного. Быстрее всех помощь пришла к тем, кто жил на окраинах. А наша квартира находится в центре. Говорят, там сейчас все очень сложно, люди — в заложниках у «Азовцев», никого не собираются выпускать, про гуманитарные коридоры никто не знает. В городе на улицах, во дворах лежат мертвые люди, - это тоже результат работы нацбатов - они регулярно накрывали город Градами, лупили из минометов. Школы, больницы, детские сады — здесь они приспосабливали свое оружие, технику, хранили боеприпасы. Похоронить убитых было невозможно, перемещаться по городу, значит, рисковать жизнью. Мы оказались в западне, отрезаны от мира. Наш мэр смылся еще в феврале. Он не обеспечил нам эвакуацию, оставил людей без воды, еды, детского питания, лекарств. Нас спасли бойцы ДНР. Украинская же военная власть использует метод «не доставайся же ты никому»: наносит по максимуму ущерб гражданским строениям, населению. Я глубоко увлеклась политикой еще лет 10 назад, а как иначе преподавать детям историю. Наши украинские войска применяют натовские технологии ведения боя, когда население используется как «живой» щит. Я презираю нашу подлую и мерзкую власть. По сути, у нас в Украине давно нет государства. Как назвать руководство страны, для которого чудовищная ложь давно стала нормой, которое убивает своих граждан?! Это — банда, свора преступников.
Навязанная война
Татьяна Николаевна закрыла лицо руками и расплакалась.
- Вы понимаете, у меня ведь две родины: Украина, где я живу, и Россия, где появилась на свет. Я обе их люблю и никогда не смогу сделать выбор, какая мне ближе. Сердце мое и там, и здесь. Я родилась в Подмосковье. Мне было три года, когда наша семья переехала в Мариуполь — место, откуда родом мой отец. С тех пор и жили на Украине. Но сюда, в Подмосковье, часто ездили навещать родственников. Этот дом моей родни по линии мамы. Зимой здесь прохладно, но печка и дрова есть, спасают. Нас звали в городскую квартиру. Дочка сейчас там живет, а мы — здесь. Мама не сможет даже на второй этаж подняться, а у родственников квартира аж на пятом этаже. Лифта нет. В эти выходные привезут продукты, лекарства для мамы, памперсы. Но это временно. Вчера я ее под ручку первый раз на крыльцо вывела. Здесь ведь удобства — на улице, я -то добегу, а мама — пока нет. Вода - в колодце: набираю, грею. Готовлю на плите от газового баллона или на печке, когда еще горячая. Привыкла легко. Такие условия— просто королевские после того, что пришлось пережить, - рассказывает Татьяна. - Но вы должны понимать, что все мы, мирные граждане, которых война загнала в подвалы, кто вынужден был уехать из страны, не испытали и сотой доли того ужаса, который ежедневно переживали жители Донецкой и Луганской областей. Я знаю, что говорю. Донбасс - родная земля родителей моего мужа. Все эти восемь лет с момента госпереворота в 2014 году они пребывали в аду. Вы сравните: просидеть в подвале 2-3 недели или существовать «подвальной» жизнью годами. А они так жили. По ним стреляли ежедневно 8 лет подряд, за это время погибло 14 тысяч человек, в их числе — убитые дети. Все это время жителей Донбасса обезличивали, как будто их не существует. Наши украинские и западные СМИ дали им короткое имя - «сепаратисты», а проще - «сепары». О военных преступлениях Украины против своих же граждан никто из них не говорил. Закрывать глаза на гибель мирных жителей — высшая подлость. Жизнь детей, женщин, стариков Донецка и Луганска давно обесценили. По сути их похоронили заживо. А вы знаете, что дети Донбасса легко различают по звуку, какой снаряд летит: «смерч» или «град». Из какого орудия стреляют в конкретный момент, и сколько есть секунд, чтобы от него спрятаться. А слышали, какая продукция производства Западной Украины лежит на прилавках наших магазинов : тушенка, например, называется «Снегирь православный с мощами Кобзона», «Сепар в масле с кусочками луганчан», консервы «с кусочками русскоязычных младенцев» и т.п.. Перехватывает дыхание от такого глумления? Со своими коллегам учителями-историками из Львовской области я жестко разругалась: поразила их злоба, нежелание видеть очевидное. Ведь ситуация в феврале этого года была «точь-в-точь» похожа на ту, что сложилась перед Великой Отечественной в 1941 году. Помните знаменитую речь Молотова, где он сказал, что мы не хотели войны, нам ее навязали. Я как историк обязана опираться на факты. Так вот, тогда перед войной немцы несколько раз нарушали наши границы, но Сталин запрещал поддаваться на провокации, говорил нужно терпеть, потому что у нас мало сил. Мы им зерно поставляли, чтобы нас не трогали, а они тронули 22 июня 41-го. В феврале этого года до начала спецоперации уже пограничный Белгород обстреливали. А сколько снарядов в Ростовскую область прилетало годами раньше. Нужно было терпеть все это?!
«Российской армии будут стрелять в спину»
- Я уже неделю сплю по 3-4 часа, много работаю. Над чем? - Татьяна Николаевна подвигает несколько общих тетрадей в клетку, открывает одну. Страницы исписаны мелким торопливым почерком, где-то выделено маркером, сноски на полях. - Вот так я занимаюсь денацификацией, как умею и как могу.
Татьяна улыбается, показывает на телефон.
- Фактически сейчас я в нем и «живу» в обнимку с тетрадями. Как приехали, попросила родных помочь с безлимитным тарифом на связь. Ежедневно отслеживаю новости в своих группах в соцсетях, общаюсь с коллегами, сравниваю, анализирую информацию, записываю. Здесь мои мысли, сравнение фактов, оценка событий на Майдане, которые привели к перевороту в 2014 году. Подробный анализ речей и действий политических лидеров. Я сопоставляю, выстраиваю логические цепочки, делаю выводы. Об этом я обязательно расскажу детям на уроках. Вообще, свой личный дневник я начала вести еще в 2013 году, потом задумала его оформить в виде книги. В квартире остался жесткий диск, на нем хранятся мои труды. Не знаю, в каком состоянии сейчас наше жилье. Вернемся — увидим. Вот уже несколько дней муж не выходит на связь. Страшно волнуюсь, отвлекаюсь тем, что пытаюсь восстановить свои записи с диска в письменном виде. Очень переживаю, аж в груди закладывает от тех явных ошибок, которые случились уже во время спецоперации.
Татьяна Николаевна обращает внимание на значимость своих следующих слов об «ошибках», и резким движением ставит на листке восклицательные знаки.
- Эта тема — архиважная! Сегодня армия РФ гонит бандеровскую нечисть, освобождает города, раздает гуманитарную помощь. Она справляется с этими задачами. Но обратите внимание, что случилось недавно в Херсоне, Бердянске, Каховке и других городах, которые уже находятся под контролем России. Люди, откушав российской гуманитарки, вышли на протесты против «оккупации» РФ. И вот в этом обстоятельстве заключена огромная проблема — нужно работать с населением внутри Украины! В первую очередь, проводить работу на освобожденных территориях, в тылах! Такой смысл заложен в слове денацификация. Решение этой важнейшей задачи должно стать приоритетом для властей России. Иначе можно потерять позиции. Военные освобождают города, но в них остаются те, кто продолжает свою подрывную работу, занимается идеологической диверсией. Наших диверсантов годами дрессировали иностранные спецы. Сейчас повсюду находят скинутую военную одежды украинских боевиков. Наверняка многие из них проберутся путями беженцев на очищенные территории. Поэтому Россия должна обеспечить своей армии безопасный тыл. Партизанской войны внутри Украины допускать нельзя. Но что мы видим сегодня? Яркий пример — городки Сумской области, где живут близкие мне люди. Эти районы освободили в числе первых еще в феврале без шума и пыли. Русское население там преобладает. Вначале вся администрация слиняла, а спустя 3 недели появилась снова. Дальше случилось страшное. Российские военные не уничтожили здесь склады с оружием, видимо, не подумали об этом. Они прошли эти места без единого выстрела, быстро и «на цыпочках». Кремль заявляет, что не «планирует менять администрации». Как это понимать? Если в городе безвластие, вакуум кто-то рано или поздно заполнит. Это закон политики. И вот сейчас вернувшееся местное руководство формирует диверсионные отряды, раздает людям оружие, которое будет направлено в спину российской армии. Дикая ситуация! Нельзя допускать «Свадьбы в малиновке». Внутренний враг — самый опасный. Буквально только на днях это осознали, заговорили о военно-гражданских администрациях (ВГА), где-то их уже начали формировать. Но был упущен почти месяц. В Херсоне в начале марта прошла череда убийств пророссийски настроенных активистов. Идет запугивание жителей. Я знаю точно, что бедная, трудовая часть украинского населения молятся на Россию, таких людей очень много. Нужно создавать народный фронт на местах, чтобы контролировать ситуацию. Почему не подключается ФСБ РФ?! Ведь на Украине 60% русскоговорящих. Люди растеряны, боятся, они думают, что Россия уйдет, а они останутся, и все начнется сначала, как это уже было в 2014 году. Крым тогда стал российским, и в воздухе витал какой-то особый дух свободы. Все думали, что и нас тогда возьмут под крыло. Но сегодня полумеры подобны смерти! Ведь и сейчас многими процессами у нас на Украине пока еще продолжает заправлять шайка националистов-предпринимателей, у которых есть деньги. Некоторые люди уже начинают понимать их подлую суть. В Украине - пекло, военная операция, а большинство наших прокуроров, мэров, депутатов уже слиняли из страны с мешками денег. Чего только стоит новость о жене экс-депутата нашей Верховной рады Игоря Котвицкого («правая рука» бывшего главы МВД Арсена Авакова), которая вывезла в Венгрию 28 млн долларов и больше миллиона евро. Кто-то воюет, а кто-то обогащается за счет войны.
Во многих городах уже начинается гуманитарная катастрофа: логистика, связи нарушились, новые — не созданы. Уже месяц не завозили продукты, лекарства. Разовая гуманитарная помощь не спасает — это капля в море. Я сейчас в соцсетях тесно общаюсь с одним очень порядочным нашим украинским политиком, который пытается помочь людям. Он говорит, что возить продукты из России или Белоруссии -проще всего. Но даже в военное время на таможне сидят бюрократы, требуют бумажки с печатями. А люди скоро умирать начнут от голода, без нужных лекарств. Как эту важнейшую проблему связать с денацификацией?
Бой за умы юных.
Татьяна Николаевна «погружается» в свои тетради, перелистывая страницы.
- Вот, смотрите, еще один важнейший этап денацификации — борьба за умы юных. В первую очередь, это работа с детьми: младшими и старшими школьниками, студентами. Каждый знает, что Великую Отечественную войну выиграл советский учитель. Настало наше время - учителей, получивших советское образование, педагогов-патриотов, активно вступать в бой. Еще Гитлер говорил, что войны выигрываются задолго до их начала, когда поражение терпит учитель и священник.
Год назад меня вынудили уволиться из школы. Я никогда не кривила душой, рассказывала детям ту историю, которую нам преподавали в советском ВУЗе. Когда ребята задавали мне провокационные вопросы, я отвечала, как думаю, по совести, разъясняла, что-то доказывала на фактах. Но у некоторых детей есть родители, которые используют другую «правда». На меня стучали, жаловались, что я преподаю, не так, как нужно. Это ярко проявилось в 2015 году, когда в нашей школе сменилось руководство. Потом появился запрет на использование русского языка в системе образования. Быть честным русскоговорящим учителем стало опасным для жизни. Ко мне на уроки ходили так называемые методисты. Начальство давило морально. Много было всякого, - страшного и гнусного. Из «цветочков»: подбрасывали под дверь квартиры дохлых кошек, писали оскорбления на стенах подъезда, приходили некие сотрудники для бесед, угрожали, шантажировали. Муж сказал — увольняйся. Мне трудно об этом говорить, вспоминать. Не то, чтобы было страшно, но на уровне подсознания за все эти годы выработалась привычка терпеть и не жаловаться, потому что некому было защитить.И вот сегодня, когда продолжается миротворческая спецоперация армии России, от имени тех, кто мучился, но не сдавался, я скажу: мы терпели не зря.
С тех пор, как развалили СССР, на Украине успело вырасти несколько поколений тех, для кого ярые преступники Степан Бандера, Роман Шухевич и подобные им - национальные герои. Напомню, что Шухевич был гауптманом СС, Бандера — националист и пособник Гитлера. На совести этой нечисти сотни тысяч загубленных людских жизней — поляков, украинцев, евреев, русских. Но Верховная Рада постановила сделать дни рождения нацистов — памятными датами. В их честь называют улицы и проспекты в десятках городов, проводят шествия. Бандере, например, установлено почти полсотни памятников, посвящено 6 музеев, в честь Шухевича — более 15-ти памятников и бюстов. Это не просто страшно, это - процесс вырождения человека, как гуманного существа, его превращение в зверя.
В библиотеке Львова есть мемориальная доска поэту и публицисту, стороннику фашизма Юрию Липе. Он тоже значится в «героях» современной Украины. В мае даже отмечали круглую дату его рождения. Это он в своем труде «Геополитические ориентиры новой Украины» писал в 1941 году: «Свободная Украина настанет...после уничтожения Москвы. Уничтожение России — как центра национального разделения земель между Волгой, Печорой и Белым морем — это основа сильной Украины». Плакаты с таким содержанием висят в детских библиотеках.
Я всегда считала, что мне, как учителю истории, выпала на долю важнейшая миссия: в сложное время рассказывать детям ПРАВДУ. Как я могла называть карателей «Правого сектора»(запрещенная в России террористическая организация) национальными борцами за свободную Украину?! Зверства этих националистов не забудет никто. А в современном учебнике «Истории Украины» за 11 класс профильного уровня от 2019 года за авторством Александра Гисема, Александра Мартынюка речь именно об этом. Он проиллюстрирован фотографиями создателя «Правого сектора» Дмитрия Яроша, флагами организации. Национальный террористический батальон «Донбасс» показан в книге, как образец мужества. В учебниках для школьников 8-11го класса, где искажены даты, события, последствия, русских признают врагами, агрессорами и оккупантами. Да что там, в учебнике «Введение в историю» 5-го класса его авторы уже начинают подводить детей к этому.
Вы еще не видели школьную книгу «Защитник Отчизны» наподобие «ОБЖ». Читаешь ее, и волосы дыбом встают: это пособие по обучению детей боевому порядку, стратегии и тактике ведения боя в соответствии со схемами НАТО. В «учебнике» есть подробное описание оказания помощи раненым пулей. В списке литературы так и указано, что использованы методички США и НАТО. По сути несовершеннолетних детей готовят к войне в рамках школьной программы.
Десятки миллионов детей на Украине в детских садах, школах, ВУЗах получают уроки ненависти к русским. Милитаризацию детей подпитывают иностранные кураторы. Вот так рождается ненависть ко всему живому. Эта ненависть воспитывает, в принципе, обесценивание жизни любого человека, легкость его убийства.Теперь объяснимы чудовищные издевательства боевиков нацбата над пленными российскими солдатами. Эти нацисты, будучи еще мальчиками, наверняка прочли книгу о национальном герое Симоне Петлюре. Солдаты его армии отличались особым садизмом: закапывали маленьких детей живьем, отрубали пальцы ради колец, вырывали сережки из ушей с мясом, вешали стариков. Да-да, книги о таких «героях» лежат на полках детских библиотек Украины. Каких учителей слушали, какую литературу читали те звери, которые на днях в подвале нашей мариупольской школы №25 замучили и убили женщину. Они оторвали ей руку, вырезали на животе свастику, на голове остались следы от пакета. В этом подвале был оборудован опорный пункт украинских боевиков. Они наводят страх уже и на украинскую власть, ту, которая их взрастила.Наш режим не учит любить свою страну, он учит ее ненавидеть!
Украина с Россией в обнимку.
В сложнейшие периоды своей жизни я читаю молитву. Это сильнейшие стихи нашего украинского поэта Василя Симоненко об Украине, которую он любил и бандеровцах: «Я вас встречал давно в лихие годы, когда чернела жизни полоса. Когда пожары поджигали звезды, и самолеты рвали небеса. Тогда вас люди псами обзывали — за страсть лизать фашистам сапоги. За то, что «Хайль!» охотно вы кричали, и «Ще не вмерла!» выли, хоть беги...Где вы шагали — горе и пожары, да мертвых тел наваленные рвы. Плевала кровью Украина в хари и вам, и тем, кому служили вы. Вы пропили б уже ее, ей богу, и нас, и всё - до горсточки земли — когда б с востока «Неньке» на подмогу тогда не возвратились москали. Теперь вы снова, связывая кости, торгуете, хоть торг ваш и нелеп. Все новых палачей зовете в гости — на сало украинское и хлеб. Вы будете болтаться по чужбинам, покуда черт вас всех не заберет. Но знайте - «Ще не вмерла Украина», и не умрет!»
Я ощущаю эти строки, как пророчество. Это о той Украине, которая черпает силы только обнявшись с Россией! Василь Симоненко умер в 28 лет в 1963 году, настоящие украинцы его любят. Он верил, что каждый человек — Вселенная. Посмертно он получил Госпремию Украины им.Шевченко. Его книги переиздают.
А сейчас нужно в срочном порядке изъять из детских садов, средних и высших учебных заведений всю литературу, учебники с искаженным содержанием. Знаю, что идеологический бой - самый трудный и долгий. Я ощущаю эту борьбу каждой клеточкой своего тела. Я всегда ее вела, и продолжу это делать. Все во мне кричит, готово сражаться. Мои танки, артиллерия, ракеты — это моя совесть, мысли в этих тетрадях, мои будущие уроки в школе. Когда умолкнут пушки, я продолжу войну за души людей, за то человеческое что есть в каждом.
Мне кажется, сегодня становится легче дышать. И это не страшно, что нам всем сегодня выпало жить в эпоху перемен. Ведь грядущие перемены поднимают нас из темноты к свету. Я наблюдаю «ростки» этого нового светлого мира. Я также жду второго «нюрнбергского»процесса, покарающего нынешнюю власть Украины за геноцид мирного населения, одобрение нацистских преступлений, нацистской идеологии Третьего рейха и многое другое. Про деяния украинских боевиков скажу одно: ни одно военное преступление не имеет срока давности.
***
Из соседней комнаты раздался стук в стену.
- Мама проснулась, сейчас поить-кормить буду, - Татьяна поставила чайник, наложила из термоса теплую кашу и поспешила в другую комнату, я — за ней. - Мамуль, у нас гости, журналист приехала, привезла твои любимые конфеты - «Ласточку».
На кровати, обложенная подушками, приподнималась, чтобы сесть, маленькая старушка.
- Гости? Я гостей люблю, - она поправляла платок, улыбаясь каким-то своим нахлынувшим мыслям. Села, взяла протянутую Татьяной конфету, подняла на меня глаза. Их уголки улыбались, а внутри появились слезы. И было поначалу непонятно, обрадовалась она или отчего-то расстроилась. - Ласточки -касатки прилетают, когда снега стают. Я их всегда жду, они — к теплу, значит, — сеять пора. Уже скоро появятся, прилетят.
Бабушка зашуршала конфетной оберткой, засмеялась: «Первая уже прилетела. Это — добрая весть. Снег растает — будем жить!»
Светлана ПЕТРУШОВА