Эти слова не раз слышали сын Анатолий и дочь Галина от матери Лидии Ильиничны Андроновой. Увы, судьба распорядилась так, что 1 декабря прошлого года в возрасте 89 лет она ушла на вечный покой. Ее большая жизнь для нас является примером мужества, стойкости, жизнелюбия.
Известный в Карелии и за ее пределами многократный участник, призер и победитель Праздника Севера в Мурманске, наш неувядаемый Валентин Укко – ее любимый племянник. Парнишка рано остался без родителей. Отца репрессировали, расстреляли в Сегеже, для матери это стало большим ударом. И Лидия Ильинична Воронова в девичестве вынянчила не только сына сестры, своего племянника, но и еще троих учительских детей.
Когда полюбопытствовал, откуда взялась такая редкая фамилия как Укко, выяснилось, что предки жили на территории нынешней Ленинградской области, принадлежавшей до XVIII века Швеции, завоеванной затем Петром I. Трагически сложилась жизнь не только отца Укко, но и его деда, Ильи. Тот подростком отправился в Питер. Подмастерьем был не долго. Освоившись, вернулся домой, основал свое дело — маслобойню. Семья из шести человек благодаря своему труду зажила зажиточно. После Октябрьской революции такие трудяги новой власти стали неугодны. Спустя какое-то время Илью репрессировали, и больше никто его не видел.
Хватило лиха и на долю Лиды. В ноябре 1941 года, когда исполнилось 16 лет, она была мобилизована военкоматом по месту жительства в п. Сясьстрой Ленинградской области и направлена санитаркой в прибывший эвакогоспиталь №2030. С неимоверными трудностями помогали справиться трудовая закалка в детстве и природный энтузиазм. Со слов Анатолия узнал, каково приходилось его матери в то суровое время:
-- Эшелоны приходили набитые ранеными, больными. В это время Ленинградский и Волховский фронты вели наступление на шлиссельбургском направлении. На Синявинских незамерзающих болотах шли бои. Санитарки помогали медсестрам разгружать раненых, порой приходилось принимать в день по нескольку сотен человек, ухаживать за ними. Они не только кормили бойцов, стирали бинты и белье, но и рыли блиндажи, землянки. А когда Лида трудилась в санпропускнике, дезинфицировала солдатское обмундирование, хоронила умерших.
«Кому скажешь, что устала? – делилась воспоминаниями мама. – А разве забудешь частые обстрелы, гибель подруг? Четырех ровесниц потеряла на станции с мрачным названием Кресты. Это было зимой 1943 года. Оборудование везли поездом, а сами пробирались через болота. Когда, голодные и промокшие, добрались до станции, поезда еще не было. Ночью он подошел с вагонами, изрешеченными пулями и осколками. И тут начался ад. В небе повисли осветительные ракеты,
налетели самолеты, началась бомбежка. Санитарный поезд с красными крестами вместе с оборудованием фашистские стервятники сожгли. Многие из медперсонала погибли».
- Но фронт неумолимо перемещался на Запад, -- продолжает Анатолий. – Эвакогоспиталь двигался следом за наступающими войсками. По прибытии в Польшу остановился на станции Пшеточ. Здесь Лиду ждало новое испытание. Испив воды из колодца, а вода в нем оказалась отравленной, девушка заразилась тифом. Начались головные боли, вылезли красивые черные волосы (от кос остались лишь воспоминания), отказывали ноги. Сказались, конечно, холодные болота, землянки, которые приходилось рыть стоя на коленях в мерзлой земле...
Однако молодость взяла верх над недугом, Лида выздоровела. В этом польском городке она встретила День победы. А в декабре 1945 года госпиталь был расформирован, и Лида демобилизовалась. В память о войне остались медали «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией», орден Отечественной войны и другие награды.
После войны Лидия Воронова приехала погостить в Кондопогу к сестре, которая работала рентгенологом, имела медаль «За отвагу». Здесь встретила свою любовь - Алексея Андронова, который прошел всю войну артиллеристом-разведчиком, от Кавказа до Румынии, и не имел ни одной царапины. Многие годы он трудился на целлюлозно - бумажном комбинате.
До выхода на заслуженный отдых Андронова работала в городском торге продавцом, заведующей магазином. Трудности переносила с достоинством. Трудилась до 65 лет. «Не могу с бабками на скамейке сидеть, лясы точить»,-- говорила она близким. С удовольствием занималась огородничеством. В районе ул. Кондопожской, на берегу Нигозера, племянник разработал ей кусочек земли, на котором выращивала картофель, лук, репу, зеленные культуры. Когда воры стали наведываться на участок, шутила: «Ладно, добро хоть не пропало».
Окружающих Лидия Ильинична поражала своим неистощимым жизнелюбием. Болезни преследовали ее, но она не сдавалась. Когда пришлось долго лежать в больнице, разработала свой комплекс дыхательных упражнений. До конца жизни сохранила любовь к песне (еще в госпитале для раненых пела, декламировала стихи, танцевала), потом пела в хоре ветеранов. Взяла пример с племянника, Валентина Укко, ходить на лыжах. Начинала с деревянных лыж, выпускавшихся артелью «Деревообделочник». В последний раз встала на лыжи, когда ей было 83 года! За зиму проходила до 400 километров, расстояние, равное почти от Петрозаводска до Санкт-Петербурга. Это про нее поется в песне, что душой не стареют ветераны. Общительность, доброжелательность Лидия Ильинична сохраняла до конца своей жизни. Мне повезло с ней встречаться 9 Мая у братской могилы, в школе №2 на праздничном вечере.
А. КАРПЕНКО.
Фото автора.