(книга «Больше, чем тире»)
Из цикла «Да разве сердце позабудет»
Наверное, пришло время рассказать о нашем начальнике факультета, который нашим воспитанием занимался самым тщательным образом. Когда мы только перешли с первого на второй курс, где-то по осени 1988 года руководство нашего третьего факультета сменилось и вместо спокойного и либерального капитана 1 ранга Дмитриева, с почётом ушедшего на заслуженный отдых, начальником стал настоящий боевой офицер-спецназовец, орденоносец, мастер спорта, совершивший более 150 парашютных прыжков, капитан 1 ранга Ларин Виктор Семёнович. Именно из-за него нас курсанты других факультетов вместо легкомысленных названий «чебурашки» или «паяльники» стали теперь звать жестко, кратко, грубо, но угрожающе-уважительно сухим, похожим на выстрел из винтовки, словом «дивер». Поначалу мы даже слегка обижались, но с годами стали даже гордиться этим. И вот отчего.
С приходом в 1988 году нашего Виктор Семёныча дела на факультете в корне преобразились. Он так и сказал: «Я намерен поломать все прежние псевдо-традиции факультета, которые грозят коллективу разложением. Поэтому я выведу наш факультет на передовые позиции!» Новый начальник третьего факультета капитан 1 ранга Ларин Виктор Семёнович всегда был человеком слова и сдержал все свои обещания. Он вывел-таки наш факультет в передовые практически по всем направлениям. Новый начальник - боевой спецназовец - принялся жёстко закручивать гайки на факультете, не страшась срывать резьбу нашего пофигизма. Резьба срывалась, но тут же, методично царапая наши души и тела, нарезалась на нас сызнова – такая свежая, более глубокая и теперь уже крепкая. Кто не выдерживал – вылетал из системы пробкой от шампанского.
Методы «нарезки новой резьбы» были всегда хитрыми и непременно творческими. А начал Виктор Семёнович свои реформы с отработки у всего личного состава факультета громкого командирского голоса. Сейчас поясню, каким образом. На всех этажах спального корпуса и на нашем факультете стояла аппаратура внутрикорабельной громкоговорящей связи «Каштан».
Ну это такое устройство со множеством тумблеров, лампочек и стилизованным микрофоном в изогнутой эбонитовой ручке светло-коричневого цвета с толстым витым кабелем черного цвета, вкусно пахнущим морем, торпедными атаками и прочей боевой романтикой. Очень удобная, кстати, вещь. Перед самым первым своим заступлением каждый дневальный обязан был изучить принцип его действия и уметь им пользоваться. С помощью этой трансляции дежурный по факультету или его помощник легко мог связаться с любым этажом, с любой ротой факультета за секунду или сделать общефакультетское оповещение. Да и дневальные по роте могли спокойно связываться друг с другом, не занимая ротного телефона. Например, дежурному по факультету надо вызвать к себе в рубку приборщика.
Ему стоит только повернуть рычажок с нужным подразделением (при этом загорается лампочка 31-й роты) и рявкнуть в него:
- Первый курс!
На «Каштане» у дневального первого курса тут же загорается страшная лампочка дежурного по факультету («Ну теперь держись, карась!») и испуганный сдавленный голос желторотика негромко, но преданно отвечает:
- Дневальный тридцать первой роты курсант Такойтов!
Внезапно потревоженный дневальный, тщательно борется с внезапным приступом энуреза.
- Не спишь на посту?
- Никак нет!
- Свободного дневального в рубку дежурного! Мухой!
- Есть!
Дневальный тут же отключается от рубки дежурного и переключает другой рычажок уже внутренней ротной трансляции. Страх с энурезом отошли также внезапно, как и подкатили ещё мгновение тому назад. Теперь дневальный с легким выдохом и сквозь фоновый писк негромко произносит заклинание: «Свободный дневальный на выход!» По ротному динамику усиленный голос теперь звучит очень мужественно и даже немножечко грозно. Сначала перед дневальным появляется дежурный по роте и легким подзатыльником напоминает ошалевшему дневальному, что чумичку с микрофоном надо держать несколько поодаль от динамика, чтобы не фонило. А тут и свободный дневальный мухой уже устремился вниз по лестнице в рубку дежурного за очередным поручением. Когда же необходимо сделать циркулярное оповещение всего факультета, то на этот случай есть другая кнопочка – обще-факультетской трансляции. Так что для связи - вещь действительно очень удобная. Но вот Виктору Семёновичу этот корабельный архаизм почему-то понравился, но не очень. Уяснив принцип действия этого устройства, он презрительно бросил всего три слова:
- Этот разврат демонтировать!
На все вопли и стенания третьефакультетского народа (как курсантов, так и офицеров) с его стороны был только один убийственный аргумент:
- Сынкам надо отрабатывать командирский голос!
«Каштан» тут же был быстро демонтирован, кабели нещадно выдраны, и с тех пор дневальные надрывали свои глотки, выкрикивая различные команды и распоряжения без динамиков и усилителей на всё ротное помещение. Ну а для других видов обмена информацией теперь использовался обыкновенный телефон. Небольшое неудобство циркулярного оповещение всех курсов, вызванное отсутствием демонтированной системы связи «Каштан», теперь с лихвой компенсировалось быстрыми ногами свободного дневального с первого курса, вызванного по телефону, и он мухой летал по этажам и лично оповещал всех дневальных о данных ему распоряжениях. А что? Неплохо! Занятно! И курсанту хороший фитнес, и хорошая профилактика от хронического геморроя.
Другим же новшеством начальника факультета было избавление от ненужного фетиша на факультете. Этим фетишем было жуткое засилье бирочек и шильдиков с фамилиями ответственных. Не понимаете? Бирочки ответственных за объекты у нас висели белыми пластырями повсеместно и повсюду: на дверных косяках и оконных рамах, на дверных ручках и зеркалах, на гимнастическом турнике и даже выключателях, не говоря уже о стационарных гладильных досках и утюгах. Бирочка тщательным образом оформлялась с указанием наименования предмета или оборудования, с фамилией ответственного за него и обязательной личной подписью. Ну, приблизительно вот так:
«Выключатель верхнего освещения кубрика 2-го взвода. Ответственный к-т Сафронкин»… и моя подпись (обязательно). И когда "всяк сюда входящий" тут же натыкался глазами на аккуратно оформленные подписи на дверях, лампах, косяках, умывальниках и даже сливных бачках, выдававших страшную военную тайну: "Ну и кто же у нас ответственен за ротную урну или за тумбу для чистки обуви? А за обувную щётку? А за писсуар? А за латунный краник к нему?... Мы уже подтрунивали сами над собой, когда перед сном, кто-то подходил к выключателю и с нарочитой официозностью спрашивал у ответственного:
- Товарищ выключатель, разрешите вас выключить?
На факультете даже ходила очень неприличная, но актуальная присказка: «Курсант без бирочки, что пися без дырочки»…
Завидев этот нездоровый фетиш, Виктор Семёнович снова бросил своё презрительное:
- Этот разврат! Удалить!
И все с удовольствием на ближайшей же большой приборке тщательно соскребли следы прежней власти прежнего начальника факультета.
Следующим же этапом борьбы с фетишем стало уничтожение шахматных досок со стёкол факультета. Поясняю. Почему-то именно на нашем факультете все стёкла на всех этажах имели шахматную разлиновку (или расквадратку). То есть нижняя треть стекол во всех окнах спального корпуса факультета сначала закрашивалась изнутри белой эмалью. После высыхания это белое полотно разлиновывалось на квадратики, а потом по диагонали ненужные квадратики тщательно срезались или соскабливались острыми лезвиями системы «Нева». Кошмар? Не то слово! Сизифов труд – это точно! Когда это высокоинтеллектуальное мероприятие подошло к своему логическому завершению, то теперь все зрители снаружи были искренне уверены, что на третьем факультете обитают истинные ценители шахматного клуба имени «Четырёх коней».
Оценив и это, наш незабвенный Виктор Семёнович был опять лаконичен и непримирим:
- Этот разврат с окон удалить! А то, как в лазарете, понимаешь!
И курсанты третьего факультета потом потратили не один выходной день на срезание и скалывание с оконных стёкол всем, чем только было возможно остальных окаменевших за прежние года квадратиков. Зато теперь на третьем факультете стало гораздо приятнее созерцать сквозь очищенные стёкла на окрестности, которые оказались на удивление очень даже привлекательными.
Следующим же ударом по прежней жизни была борьба с кулачеством и с разбазариванием семенного фонда (это мы так скабрезно шутили промеж себя). Заметив в гальюнах отдельные кабинки с закрывающимися изнутри на щеколду дверями Виктор Семёнович настоятельно порекомендовал избавиться и от щеколд и от самих дверей:
- Закрытые двери – это прямой путь к онанизму! Снять этот разврат!..
И все дружно бросились на борьбу с рукоблудством посредством избавления и от щеколд и от самих дверей кабинок.
Время шло, начальник факультета всё сильнее и глубже вживался и проникал в суть курсантского быта и бытия. Не секрет, что в армии и на флоте время от времени случаются учебные тревоги. Так сказать, для острастки и удержания всех в тонусе. И вот поздней осенью, одним суровым дождливым и сильно ветреным утром, часов этак в пять или шесть наш Виктор Семёнович сыграл внезапную учебно-тренировочно-врасплох-заставшую всех тревогу! Нет! Паники не было! Только тихий и внезапный ужас! С чего бы это? Но на то и проверка, чтобы выявить все недостатки и шероховатости по службе. Да! Повторюсь! Погода была жуткая, ветреная и сопливо-дождливая, когда капли не падали сверху вниз, а летели строго параллельно земле и больно хлестали по заспанным щекам всех учебно-встревоженных. Часть хитрых и курящих курсантов спряталась от непогоды под лестницей. Они тихонько курили, пряча в кулаках от пронизывающего ветра тлеющие сигаретки, дрожа всем телом, обсуждали очередной «закидон» начальника факультета. Тут один, не выдержав, даже воскликнул в сердцах:
- Да он что? Совсем охренел что ли – в такую погоду выгонять на плац?!
- Нет! Не совсем, но охренел! – сзади внезапно раздался такой знакомый и ехидный голос нашего Виктор Семёныча, который проходил мимо и заметил своих птенчиков, - сынки, шли бы вы на построение! А? Вас же все ждут! И бросайте курить! Это вредно! Если невмоготу – сосите «барбариски» или лузгайте семечки! Как я...
Все стояли молча в шоке.
- Ну что застыли? Быстрей в строй! А Вам, товарищ курсант, - он указал на того самого сердечного бунтовщика, - приказание: прибыть после тревоги ко мне в кабинет.
Тревога прошла нормально, если не учитывать того, что при осмотре рундуков (вещмешков) у подавляющей части старших курсов вместо аттестата (то бишь – формы одежды) внутри оказались обыкновенные подушки. Ну так мы обычно хитрили на всех тревогах. Когда в вещмешок засовываешь свой аттестат, то потом замучаешься его обратно выкладывать в свою ячейку в баталерке: аккуратно раскладывать тельники, фланки и брюки. А тут впихнул подушку в рундук – он становится пузатым и одновременно лёгким. И можешь бегать с ним хоть с десяток километров – всё нипочём. Так вот после тотальной проверки абсолютно всех рундуков Виктор Семёнович приказал всем хитрецам вернуть подушки на штатные места, загрузить свои аттестаты и нарезать с полной выкладкой (и с полученными автоматами тоже) несколько кружков вокруг строевого плаца, площадь которого немного, но всё-таки превышала знаменитую Красную площадь в столице нашей Родине. Ну а после тревоги, когда аттестаты и страсти улеглись, а в пирамиды были возвращены все автоматы, в кабинет и вошёл тот самый бунтарь, готовый уже к самому страшному. Но Виктор Семёнович, отлично себя чувствовавший после такого утреннего моциона – он сам лично руководил утренним забегом самых хитрых – сказал добрые напутственные слова:
- Товарищ курсант, не хорошо так отзываться о своем командовании. Запомни, сынок на будущее и так больше никогда не делай, иначе будешь постоянно на плохом счету. Понял? Короче тебе один наряд вне очереди за нарушение субординации, иди и доложи командиру роты.
Не помня себя от счастья тот выскочил из кабинета и не мог поверить, что так легко отделался. Но этот визит к начальнику факультета он запомнил на всю оставшуюся жизнь и службу. Кстати, этот курсант тоже дослужился до чина капитана первого ранга и сейчас даже преподает в своём родном училище.
Да! Виктор Семёнович был не злонамерен, но изощрён! Особенно он невзлюбил командира роты, что была старше нас на один год. Курсанты его звали… ну, по-русски - это неприлично, а по латыни это звучало не так уж и вульгарно и более эстетично - «Глютеус». Про него у меня уже есть несколько рассказов. Почитайте. Ввиду склочного и гадкого характера этого одиозного офицера наш начальник факультета жестко невзлюбил, который, впрочем, тоже отвечал ему той же неприязнью. У Виктора Семёновича, как у человека крепкого атлетического сложения и твёрдого волевого характера ежедневное появление на образцовом факультете офицера вида грозовой тучи уже вызывало изжогу и неврастению. В конце концов, выправив этому необъятному кавторангу канцелярскую должность коменданта училища, он его сплавил с факультета со словами:
- Конец и этому разврату!
И вот с тех пор комендант Денисов почитал своим долгом ловить, прихватывать и уестествлять курсантов именно с нашего факультета, тем самым на нас он вымещал своё зло, обиду и ненависть к начальнику третьего факультета. Как говорится: «Он мстил и мстя была его страшна»…
Но вот благодаря стараниям и усилиям Виктора Семёныча среди нашего факультета завелся очень здоровый образ жизни. Ну просто очень здоровый. Всё выявленное у курсантов спиртное уничтожалось показательно и жестоко: прямо на внеочередном факультетском построении на плацу – прямо над обрезом посредством обыкновенного молотка безжалостно разбивалась очередная обнаруженная бутылка под плачь и громкие стенания курсантов. Владельцы оного зелья, как правило не находились и не самовыдавались, но все без исключения курсанты искренне им сочувствовали. И вот в следующее же воскресенье в назидание и для укрепления боевого антиалкогольного духа устраивался музыкальный забег в составе ротного строя километров этак на пять или на трёшечку – в зависимости от выявленного количества огненной воды.
А почему забег музыкальный? Да потому что нам разрешалось с собой в забег брать кассетный магнитофон – ведь под музычку гораздо веселее бегается. Вот так на руках с дико орущим магнитофоном и устраивался минимарафон.
Ну иногда даже устраивалась факультетская спартакиада с раздачей призов в виде ранних увольнений и компота с пряниками пончиками и конфетами. При этом сам начальник факультета либо неустанно контролировал все эти мероприятия, а то и лично принимал участие в них, жертвуя ради нашего здоровья и для нашей же пользы своим персональным законным выходным днём. Об одной из таких спартакиад я рассказывал раньше, почитайте - «Провал олимпийской системы».
К заслугам Виктора Семёновича можно отнести и его победоносную войну с лифчиками. Нет. Не смейтесь. Был в училище у нас и такой предмет военно-прикладного фетиша, когда как минимум один курсант в классе был обязан носить сей своеобразный предмет одежды. Причем обязательно и прилюдно!!! Как я описывал в своем рассказе про внутреннюю субординацию и традиции нашего училища, каждый учебный класс имел свое уникальное наименование в виде трёхзначной цифры. Например, 331 –й класс означала, что это третий факультет третьего курса первый взвод. Соответственно 123-й класс – означал первый факультет, второй курс 3 взвод.
И вот, чтобы нашему командованию было легко ориентироваться в строевых коробках, которые постоянно фланировали по территории училища, каждому классу выдавалась такая своеобразная бирочка на вроде нагрудного номера спортивного бегуна-атлета с соответствующими цифрами. Вот эту бирочку, которую называли "лифчиком", и носил самый высокий курсант класса, стоявший в первом ряду слева. Со стороны это выглядело даже немного импозантно: пронумерованные курсантские строевые коробки издалека напоминали собой маршрутные мини-автобусы, спешащие по своим делам. Этого разврата, подспудно унижающего достоинство курсантов, как общего монолитного коллектива, наш начальник факультета тоже не мог долго выносить и в конце концов и от этого нумерологического фетиша наш Виктор Семенович избавил всё училище.
Но на этом ещё не всё. В следующей части я поведаю вам, дорогие мои читатели, об одном весьма экзотическом способе массового привития личному составу нашего факультета особой ответственности при несении дневальной службы. Итак, до скорой встречи, друзья.
© Алексей Сафронкин 2022
Другие истории из книги «БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТИРЕ» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать ещё много интересного.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.