Это было давно.
Медведи в наших краях не редкость, а вот охотиться на них решается не каждый, да и не каждый умеет. Район у нас не имеет сельского хозяйства, охотой на овсах занимается только тот, кто сам посадит где-нибудь на лесной поляне овсяное поле, собак зверовых очень мало, поэтому медведи чувствуют себя вольготно.
Вот уже два года подряд мы вместе с местным лесничим садим овес. В первый год не рассчитали и посадили овса слишком мало, медведь вышел и практически за две ночи и съел все, а мы этого медведя просто упустили. Во второй год распахали всю поляну, овса много, а медведь не ходит на поле. Овес уже созрел, зайцы его едят во всю, а медведь не ходит. В один из последних августовских дней я решил обойти поле в радиусе 5 – 10 километров по лесным дорожкам, чтобы посмотреть, а есть ли вообще медведи в округе? Рано утром сел на рейсовый автобус, доехал до п. Нагорнский, а дальше пошел пешком.
Путь мой пролегал по старой лесовозной дороге, которую забросили года три назад. На машине на ней не проехать, мостики все размыты, на дороге болотина и грязь. Грибов в тот год было не густо, малины не было, поэтому и пешком не часто кто-либо ходил. От росы трава и земля были влажные, идти было хорошо, а самое главное, бесшумно.
Вооружен я был карабином «Сайга», на случай встречи с медведем десятизарядный магазин был снаряжен полуоболочечными пулями калибра 7,62. Шел не спеша, изредка попадались старые месячной давности следы медведя, засохшие в грязи, ничего не предвещало ни каких неожиданностей. Карабин я нес на плече, изредка шел с ним наперевес, держа его в руках. Так как я все же искал медведя, патрон был в патроннике, а карабин на предохранителе. Опыт охоты на медведя у меня был только теоретический, но было огромное желание теорию воплотить в практику.
Перед ручьем дорога делала крутой поворот влево, повинуясь какому-то чувству, беру карабин в руки, выхожу из-за поворота и вижу двух медведей – самку и пестуна. До них не больше 30 метров и они кормятся как коровы, едят траву, обильно зеленевшую на дороге возле ручья. Медведица заметила меня в то же мгновение, что и я ее. Не издав ни звука, она бросилась на меня, пестун же убежал в заросли иван-чая. Первых выстрелов я не помню, перед глазами одна картина: в лучах утреннего солнца бежит медведь и его золотисто-коричневая шкура колышется в такт прыжкам и красиво переливается на солнце. Слабый автоматный патрон смог остановить медведицу только в четырех метрах от меня и то, только тогда, когда я перебил ей ключицу. По инерции она перекувырнулась через голову и на мгновение замерла практически у моих ног в колее дороги. В следующий миг медведица вскочила и бросилась, но уже от меня. Я не переставал стрелять, попадания были видны хорошо, зверь приседал, кусал себя за больное место, крутился на месте, но все же вскоре скрылся в ближайшем малиннике на вырубке вдоль дороги. Прошло не более десяти секунд, медведя нет, тишина, а я не могу заставить себя подойти к месту, где только что был зверь.
Медленно пятясь, я ушел назад, метров на сто, присел на валежину, стал перезаряжать карабин. Только сейчас выяснил, что стрелял я 8 раз, в магазине осталось два патрона, когда столько успел – не помню.
Больше часа не мог заставить себя подойти к месту нападения, когда все же подошел, то увидел, что трава на дороге залита кровью, кровь была и слева и справа от следа. В иван-чае медведица уже ползла. Я стал тихонько подходить по следу. Углубился в заросли недалеко, метров через десять, когда видимость впереди стала нулевая, я остановился и стал слушать. Минут через десять медведица не выдержала, коротко рыкнула и стала удаляться. Как выяснилось позже, она устроила мне засаду. Я и так был напуган достаточно, поэтому одним прыжком выскочив на дорогу, не стал испытывать больше судьбу, ушел в поселок. Зашел на железнодорожную станцию и по телефону вызвал своего напарника и вскоре мы вдвоем продолжили тропление зверя.
От места засады медведица уползла еще метров на пятьдесят и затихла. При разделке туши я убедился, что попал я не менее 6 раз, выстрелы все были тяжелые, но не смертельные и я, наконец, то осознал, что жизнь моя висела на волоске, и спасло меня только чудо.
А на овес в том году медведи так и не вышли.